– Вот именно, себе. Согласившись на легкую в
экономическом смысле жизнь, вы поддаетесь инерции. Собственными руками лишаете
себя возможности занять достойное положение в обществе. И замыкаетесь в своем
безделье.
– Безделье?
– Безделье. Вы же болтаетесь здесь без дела целые годы.
– Получается, что вы действуете в моих интересах,
стараясь выкинуть меня из Университета, так что ли?
– Точно.
– Мне очень неприятно вам это говорить, но история
знает множество людей, подобных вам. Их принято судить достаточно строго.
– История?
– Не факультет истории. История как наука.
Вексрот вздохнул и покачал головой. Потом взял мою карточку,
откинулся на спинку стула, подымил немного трубкой и начал внимательно изучать
то, что я написал.
«Интересно, он действительно считает, что делает мне добро,
стараясь разрушить мою жизнь? – подумал я. – Вполне возможно».
– Минутку, – проговорил вдруг Вексрот. –
Здесь ошибка.
– Там нет ошибок.
– Количество часов проставлено неверно.
– Нет, верно. Мне нужно двенадцать. Там стоит
двенадцать.
– Я ничего не имею против этого, но…
– Шесть часов на мой собственный проект, соединяющий в
себе несколько дисциплин, изучение предмета на месте, в моем случае речь идет
об Австралии.
– Знаете что, на самом деле это должен быть курс
антропологии. Один из основных курсов. Но я имел в виду не это…
– Далее, три часа сравнительной литературы, вместе с
курсом, посвященным изучению творчества трубадуров. Тут для меня все совершенно
безопасно, к тому же я смогу воспользоваться видео – и еще один час на
общественные науки, так же по видео я буду следить за текущими событиями. Здесь
тоже все в порядке. Получается уже десять часов. Еще два часа на продвинутый
курс плетения корзин – итого, двенадцать. Я свободен?
– Нет, сэр! Ни в коем случае! Последний курс
предполагает три часа занятий – и, следовательно, считается основным!
– Похоже, вы еще не видели циркуляр номер пятьдесят
семь, не так ли?
– Что?
– В него были внесены изменения.
– Я вам не верю.
Я посмотрел на его корзинку с корреспонденцией.
– Почитайте свою почту.
Вексрот схватил корзинку, перебрал то, что там лежало.
Где-то в самой середине стопки бумаг нашел листок. На лице у него сначала
появилось недоверие, потом ярость и озадаченность – и все это в течение всего
пяти секунд. Я очень рассчитывал на отчаяние, но полного счастья не бывает.
Когда мой куратор снова повернулся ко мне, у него был очень
расстроенный и удивленный вид.
– Как вам это удалось? – спросил он.
– А почему вам в голову лезут самые отвратительные
подозрения?
– Потому что я читал ваше личное дело. Вы каким-то
образом добрались до преподавателя, не так ли?
– И не стыдно делать такие предположения? Кроме того, я
был бы полнейшим кретином, если бы ответил на ваш вопрос, разве не так?
– Да, наверное. – Вексрот вздохнул.
Он достал ручку, с силой щелкнул кнопкой – непонятно зачем –
и написал свое имя в самом низу карточки на строке «Утверждено».
Возвращая мне карточку, он заявил:
– Надеюсь, вы понимаете, что мне почти удалось вас
поймать. Однако вы опять ускользнули. Что же дальше?
– Насколько я понимаю, в будущем году планируется
ввести два новых основных курса. Я думаю, мне следует поговорить с каким-нибудь
другим факультетским куратором, если я собираюсь поменять поле деятельности.
– Вам придется иметь дело со мной, – сказал
Вексрот. – А уж я сам свяжусь с теми, кто будет отвечать за новые курсы.
– У каждого есть факультетский куратор.
– Вы являетесь особым случаем, требующим особого
внимания. Вы должны сообщать мне о своих дальнейших намерениях.
– Хорошо, – согласился я, потом встал и положил
карточку в карман брюк. – В таком случае до встречи.
Кода я шел к двери, Вексрот бросил мне в спину:
– Я найду способ справиться с вами.
– Вы, – остановившись на пороге, нежным голосом
заявил я, – вы и Летучий Голландец.
А потом я осторожно прикрыл за собой дверь.
Глава 2
Происшествия и фрагменты, время, разбитое на отдельные эпизоды.
Вот например…
– Ты не шутишь?
– Боюсь, что нет.
– Меня бы больше устроило, если бы этот беспорядок был
естественного происхождения, – сказала она. Глаза у нее были широко
раскрыты, и она упорно отступала к двери, через которую мы только что вошли.
– Ну, то, что здесь произошло, уже произошло. Мы уберем
все и…
Она открыла дверь. Ее длинные, великолепные волосы
взметнулись, когда она отчаянно покачала головой.
– Знаешь, я хочу обдумать все это еще разок, –
сказала она мне и вышла в коридор.
– Да брось ты, заходи, Джинни. Ничего страшного не
случилось.
– Я сказала, что хочу подумать.
Она начала закрывать за собой дверь.
– Позвоню тебе попозже?
– Не стоит.
– Завтра?
– Знаешь, я сама тебе позвоню.
Клик.
Проклятье. Она могла бы с таким же успехом и хлопнуть
дверью.
Первая фаза моих поисков соседа по квартире закончилась. Хал
Сидмор, который жил со мной вместе в течение некоторого времени, женился
несколько месяцев назад. Я скучал по нему – с ним было легко, он хорошо играл в
шахматы, был известным в городе буяном и прекрасно умел разъяснять массу самых
разнообразных вопросов. Впрочем, занявшись поисками нового соседа, я решил, что
было бы неплохо найти кого-нибудь, кто не был бы похож на Хала.
