– Ты с самого начала подозревал, что в нашем деле
замешаны виллоухимы?..
– Я подозревал одну из могущественных рас. Это не
единственный случай подобного рода – именно поэтому мы присматриваем за
новичками. Вы же сами облегчили им задачу – предоставили ситуацию, которой они
смогли воспользоваться в своих целях. Впрочем, по правде говоря, я ошибся на
предмет того, кто стоял за всем этим. Я все понял, только когда Спейкусу
наконец удалось пробиться к тебе, и ты стал преследовать виллоухима. Теперь это
уже не имеет принципиального значения. Если бы мы представили им улики и
потребовали объяснений – а мы не будем этого делать, – виллоухимы,
естественно, заявили бы, что их агент не являлся их агентом, а был всего лишь
неуравновешенной личностью, действовавшей по собственному усмотрению, и
принесли бы свои извинения всем заинтересованным сторонам за причиненные
неудобства. Нет. Они, вне всякого сомнения, поняли, что потерпели поражение. В
этом смысле мы их обезвредили. Они знают, что мы следим за порядком и что вы
тоже настороже – по крайней мере, официальным лицам все известно. Сомневаюсь,
что вам придется столкнуться с чем-нибудь подобным в ближайшее время.
– Думаю, следующим их шагом будет подношение подарков.
– Вполне возможно. Впрочем, должен заметить, что теперь
вас просветили на предмет подобных действий. К вам будут обращаться и другие –
в надежде получить поддержку. Совсем несложно сравнить разные предложения.
– Итак, все возвращается к наполненной дымом комнате…
– Или метаном. Или много чем еще, – ответил
Рагма. – Только я не совсем понимаю…
– Политика. Она ведь напоминает дымовую завесу.
– А, да. Один из основных законов жизни.
– Рагма, я хотел бы задать тебе личный вопрос.
– Имеешь право. Если он окажется слишком для меня
неприятным, я просто на него не отвечу.
– В таком случае скажи, пожалуйста, а как ты
охарактеризуешь свою собственную культуру, расу, народ – ну, как там ученые
твоей планеты называют вашу социальную группу, ты же понимаешь, что и имею в
виду – с точки зрения галактических цивилизаций.
– Ну, мы сами назвали бы себя достаточно практичными,
деловыми, спокойнокровными…
– Хладнокровными, – поправил я.
– Вот именно. А еще мы – идеалисты, творческие
личности, обладающие развитой культурой…
Я кашлянул.
– …и огромным потенциалом, – заявил Рагма. –
Мы, словно юноши, жизнелюбивы и умеем мечтать.
– Спасибо.
Мы повернули и пошли вдоль полосы прибоя, все время стараясь
оставаться вне пределов досягаемости волн.
– Ты обдумал предложение, которое тебе было
сделано? – наконец спросил меня Рагма.
– Да, – ответил я.
– Принял решение?
– Еще нет. Я хочу ненадолго уехать, чтобы хорошенько
раскинуть мозгами.
– Тебе известно, сколько тебе на это понадобится
времени?
– Нет.
– Так, так. Ты, естественно, немедленно сообщишь нам о
своем решении…
– Конечно.
Мы прошли мимо выгоревшей надписи «КУПАТЬСЯ ЗАПРЕЩЕНО», и я
пустился в размышления на тему о том, что совсем недавно эта надпись выглядела
бы для меня вот так: «ОНЕЩЕРПАЗ ЯСЬТАПУК». Все мои шрамы вернулись на прежние
места, а сигареты вновь имели привычный вкус, но я решил, что мне будет не
хватать отображенной версии картошки фри, отвратительных гамбургеров, несвежих
салатов и кофе, что подают в студенческом Союзе. Но больше всего меня будет
преследовать вкус вывернутого наизнанку спиртного, из которого получался такой
специфический, ни на что не похожий, таинственный и волшебный напиток – мне
каждый раз казалось, что легкий ветерок переносит меня в сказочную страну…
– Наверное, пора возвращаться в город, – произнес
Рагма. – Скоро начнется вечеринка у Мерими.
– Точно, – ответил я. – Слушай, скажи мне вот
еще что: я сейчас думал об инверсиях, происходящих на молекулярном уровне, но
не затрагивающих атомы и субатомы…
– Ты хочешь знать, почему машина Ренниуса не может
обеспечивать вас аккуратными порциями антиматерии?
– Ну да.
Рагма пожал плечами:
– Это осуществимо, но в результате теряется много самых
разных машин, кроме всего прочего. Да и вообще, ваш экземпляр – довольно старая
версия. Мы хотим его сохранить. Это вторая машина подобного рода, построенная
во Вселенной.
– А что случилось с первой?
Рагма усмехнулся:
– В ней не было программы выделения частиц.
– А как она работает?
Он покачал головой:
– Есть вещи, которые человеку не полагается знать.
– Сейчас самое подходящее время для подобного
заявления.
– Если честно, я сам не понимаю.
– Ясно.
– Пойдем приложимся к выпивке Мерими и к его
сигаретам, – повторил Рагма. – Мне ужасно хочется поговорить еще
немного с твоим дядей. Знаешь, он ведь предложил мне работу.
– Ну да? Какую?
– У него есть несколько интересных идей по поводу
галактической торговли. Он говорит, что хочет организовать скромный бизнес по
импорту-экспорту. Видишь ли, я как раз собирался уйти в отставку, а твоему дяде
нужен специалист с моими знаниями. Мы сможем создать что-нибудь просто
замечательное.
– Это мой любимый дядя, – заявил я, – и я
многим ему обязан. Но кроме того, я являюсь и твоим должником тоже, поэтому
считаю необходимым поставить тебя в известность, что у моего дяди, мягко
говоря, не совсем безупречная репутация.
Рагма пожал плечами:
– В Галактике достаточно места. Существуют законы и
возможности для самых разнообразных занятий. Именно на этот предмет я и должен
буду консультировать твоего дядю.
Я медленно кивнул.
Апокалипсические обрывки семейного фольклора совсем недавно
заняли свои законные места, когда завесу тайны сначала чуть приоткрыл Мерими, а
потом и сам дядя Альберт, который с удовольствием предавался воспоминаниям во
время нашего с ним торжественного семейного обеда, организованного вчера
вечером.
– Кстати, доктор Мерими тоже примет участие в нашем
предприятии, – сообщил мне Рагма.
Я продолжал кивать.
