Всю неделю после того, как Тарим получил по заслугам, Флэсс нагружал ее учебниками. Законы, этикет, нравы и легенды Темных земель. На что она имеет право и каковы обязанности. Самые влиятельные кланы, а также их взаимоотношения с семьей Повелителя.
Кроме того, темный донимал ее поучениями.
Как темноэльфийская принцесса, она должна знать то. Как сестра – обязана разбираться вот в этом. А если с ней случится вот такая ситуация, поступать надо вот так.
С утра до ночи, с перерывом на еду.
Неудивительно, что к концу недели Дериона рычала на Флэсса и бросалась в него только что принесенными книгами.
Да если б она знала, что быть родственницей этого тирана – такая головная боль, ни за что бы не позволила совершить обряд!
Ри задумчиво прикусила кончик пера и с тяжелым вздохом призналась себе, что лукавит. Отказаться от дружбы с темным она уже не смогла бы.
Девушка отложила в сторону книгу, затем поднялась и от души потянулась. Все. Голова не работает. Пора отдохнуть. Потому она сползла на пол, погладила кончиками пальцев пушистый ковер и легла, раскинув руки. Так хорошо…
Ее мысли опять кружились вокруг Флэсса и обряда, который их породнил.
Ри светло улыбнулась потолку и тихонько поблагодарила Вечных за такой подарок в ее не очень долгой, но весьма трудной жизни.
Так получилось, что до определенного момента она ничего не помнила. Первое воспоминание – ей лет двенадцать и она бредет по какому-то пыльному тракту. До этого – пустота…
Именно на той дороге ее подобрал Тарим, и целый год девушка, можно сказать, была вполне довольна своей жизнью. До того дня, когда этот мерзкий толстяк ее продал.
Как ей удалось сбежать, Ри и сама не понимала. Было слишком страшно и противно, а это придало сил.
Потом несколько месяцев она жила в лесу, благо лето позволяло худо-бедно прокормиться. И дичилась мужчин. Шарахалась от них. В каждом видела подонка, который желал ее тела.
Добрые селянки подкармливали ее молоком и свежим хлебом. Но Дериона, не желая быть кому-то обязанной, всегда расплачивалась ягодами и грибами. А один раз даже нашла заблудившегося в лесу теленка.
Впрочем, и такое существование продлилось недолго.
Как-то раз одна из селянок, что была уже на сносях, позвала Ри в дом. Мол, есть кое-какие вещи, в которые сама женщина уже не влезала. А когда доверчивая девушка зашла, оказалась один на один с мужиком, в глазах которого сверкала похоть. Видать, умаял беременную жену супружеским долгом, вот та и решила выкрутиться.
Дериона избежала насилия не иначе как чудом. Похудевшая до прозрачности девчушка высадила окно и сбежала со скоростью взрослого волка.
После этого она перестала верить людям. Совсем.
Зачем? Если всегда найдется тот, кто предаст. Подставит. Захочет.
Осенью, когда еды в лесу стало меньше, а ночи заставляли съеживаться от холода и молиться Вечным, Ри нашла раненого мужчину лет сорока. Он лежал в устье оврага под поваленным ясенем и время от времени тихонечко стонал. Девушка, наученная горьким опытом, не спешила подходить ближе. Но и уходить почему-то тоже не стала. Так и кружила рядом и мучилась: помочь или бросить. Наконец человеколюбие взяло верх над страхом, и Дериона бросилась к раненому.
Ри тщательно осмотрела мужчину. Оказалось, что его два раза ранили – один порез пришелся по лицу, второй, глубокий, – чуть ниже груди. Помимо этого у него был сильно разодран бок, будто его рвали звери.
Поставить на ноги Рэма, как представился мужчина после пробуждения, помогла отшельница-знахарка Мира, к которой Дериона все же рискнула обратиться. Правда, глаз спасти не удалось, да и вся левая половина лица осталась обезображенной. Но сам мужчина, усмехнувшись, сказал, что шрамы его не волнуют. А глаз… есть второй. Хорошо, что жив остался.
Та зима осталась в памяти девушки светлым пятном в беспробудной тьме ее жизни. Они жили втроем в уютной избушке Миры. Днем помогали старушке-знахарке составлять зелья. А вечером за чашкой ароматного травяного чая отшельница тихим голосом рассказывала им древние легенды.
Поздней весной Мира умерла во сне. И Рэм решил, что оставаться нет смысла.
Только тогда мужчина решился сознаться девушке, что он вор. И ранили его не просто так… Заказчик отказался платить, а потому приказал страже убить его, да еще и собак натравил.
Но так как больше он все равно ничего не умеет, надо возвращаться к старому ремеслу.
Дерионе, откровенно говоря, было безразлично, на что жить. Воровство так воровство.
Именно Рэм, которого девушка мысленно называла отцом, научил ее всем тонкостям ее будущей работы. Благодаря ему очень скоро Ри стала полноправным членом гильдии и прослыла самой удачливой воровкой в Винкаре. До последнего заказа…
Девушка сжала кулаки и болезненно скривилась. Она была уверена, что, если бы Рэм был жив, Крев ни за что так ее не подставил бы! Но Рэм погиб еще полгода назад. Попался… Глупо, на ровном месте, как желторотик. И его казнили. Повесили в выходной день под одобрительные крики зевак.
Это воспоминание до сих пор причиняло Дерионе невыносимую боль. Ее наставник был лучшим! Он просто не мог так проколоться!
Сразу же вспомнилась сходка гильдии после казни Рэма и ее злые слова. Что это Крев подставил наставника. Побоялся потерять тепленькое местечко.
Девушка перевернулась на живот и положила голову на ладони. Мысли воровки переключились на более приятные вещи. Например, как ей сейчас хорошо. Тепло. Спокойно. Ради такого можно учить все, что требуется знать темноэльфийской принцессе. Потому Дериона нехотя поднялась и решительно взялась за очередную очень важную книгу.
В дверь тихонько постучали. Пришлось опять откладывать учебник, чтобы впустить нежданного посетителя, коим оказался Керрин.
– Здравствуй. – Он слегка улыбнулся и запечатлел невесомый поцелуй на щеке воровки. – А Флэсс все еще по государственным делам бегает?
– Да, – вздохнула Ри и махнула рукой в сторону стола, который был погребен под книгами и свитками. – С утра завалил очередной кипой того, что, по его мнению, я обязана знать. И больше не появлялся.
– Жаль, – покачал головой мужчина и по-кошачьи перетек в кресло. – А я ему любопытные новости принес. Уверен, он их оценит.
– Что за новости? – тут же заинтересовалась девушка и грациозно присела напротив.
– Вот когда явится темный, тогда и расскажу, – подмигнул Керрин и сверкнул смешинками на дне зрачков.
Оборотень сразу сменил тему. Принялся расспрашивать Ри, как обстоят дела с учебой, всем ли она довольна, нет ли у нее каких-нибудь просьб, которые он может выполнить.
Так, за разговором, и застал их хмурый и отчего-то даже злой Флэсс. Приглядевшись, Дериона заметила, что у темного надорван рукав камзола, на брюках зияет несколько дырок. А на щеке запекся свежий порез.
