— Ты сумасшедший, — хохочу я.
— Я был нормальным, — говорит он. — Пока не встретил тебя.
* * *
Солнце стоит высоко в полуденном небе. Мы снимаемся с лагеря, собираем оружие. Вспоминаю, что Гермес не поскакал за остальными лошадьми, а остался ждать меня.
— Где Гермес? — спрашиваю я.
— Там, — кивает Томмо.
Мы привыкли к нему. Почти всегда понимаем, что он имеет в виду. Эмми понимает лучше остальных.
— Он говорит, что Гермес ждет нас по ту сторону горы, — поясняет она.
Томмо снова кивает.
— Спасибо, Томмо, — говорю я.
Мальчишка краснеет и торопливо уходит.
— Он к тебе неравнодушен, — замечает Айк. — И в этом он не одинок. Я все еще жду от тебя ответа, дорогая.
— Что ж, я соглашусь, пожалуй, — говорю я.
От неожиданности он умолкает. Потом приходит в себя и улыбается.
— Да ты со мной заигрываешь! — говорит он.
— Ну, если честно, то заигрываю, — отвечаю я.
— Ах, у меня сейчас сердце выскочит из груди! — восклицает Айк.
— Хватит вам шуточки шутить, — прерывает нас Джек. — Нам пора.
— Вы уже все разведали? — спрашиваю я.
— Конечно, — кивает Айк. — Мы с Эш и Эпоной все досконально разузнали, пока ты отсыпалась.
— Ну и как? — говорю я.
— Да ерунда, — отмахивается Айк. — Пустячное дело.
— Ага, пустячное, — кивает Эш.
— Так что делать будем? — спрашиваю я.
— Ты ведь меня знаешь, — говорит Джек. — Не хочу заранее ограничивать нашу свободу действий.
— Джек! — восклицаю я.
— Ладно, не горячись. Есть что обговорить. Надо все самим увидеть, иначе ничего не решить. Возможно, придется что-нибудь на ходу придумывать.
— На ходу?! — кричу я. — Джек, моего брата надо спасти от смерти!
— Похоже, пора идти, — говорит Айк.
— Ага, — торопливо соглашается Эш.
Они проходят мимо нас и скрываются в пещере.
— Зачем им возвращаться в пещеру? — спрашиваю я. — Поля Свободы на той стороне горы…
— Верно, — кивает Джек. — Через пещеру есть проход. Короткий путь.
Он уходит следом за остальными. Я хватаю его за руку.
— Подожди, Джек! — говорю я. — Нам нужно придумать, что делать. Немедленно.
— Послушай, мы вызволим Лу. Обещаю, — отвечает Джек. — Это самое главное. Ты мне веришь?
Я смотрю ему в глаза. Ищу неведомо что…
И вдруг я вижу.
Вижу настоящего Джека. Не того, который вечно шутит, заигрывает и уворачивается. А подлинного Джека. Вижу всю правду о нем. Внутреннее спокойствие. Как тихая заводь.
Я уже это видела. Той ночью, когда мы лежали под звездами. Когда я рассказала ему про Лу. Джек пообещал мне отыскать брата. В этом все и дело. Настоящий Джек все время был передо мной. Я просто не верила своим глазам.
Я смеюсь.
— Боже мой, я верю, — говорю я. — Я тебе верю, Джек.
— Тогда пойдем, — шепчет он.
Мы заходим в пещеру. В дальнем конце виднеется расщелина. Проход, который ведет на другую сторону. Джек поджигает факел. Мы ворошим костер, раскидываем пепел и золу, чтобы они побыстрее остыли.
— Ну, вот и все, — говорит Джек.
Я касаюсь его руки.
— В чем дело? — спрашивает он.
— Я не поблагодарила тебя за твою заботу обо мне, — говорю я. — За то, что выходил меня.
— Пустяки, — кивает он.
Я снова его останавливаю.
— Джек, знаешь, я очень ценю все, что ты делаешь, — сбивчиво начинаю я. — Все, что ты сделал. Чтобы вызволить Лу и… В общем, все. Ты делал и… Спасибо тебе. То есть я всегда была тебе благодарна, просто… Ну, не умею я всего этого…
— Хватит уже благодарностей, — бормочет он. — Я их не заслуживаю. Я не какой-то там герой.
Мы проходим до конца пещеры и протискиваемся через расщелину. За ней оказывается проход, по которому можно идти в полный рост. Во мне все дрожит от напряжения.
— Джек, погоди, — говорю я.
Он нетерпеливо поворачивается.
— Что случилось? — спрашивает он.
Я столько хочу тебе сказать… Я хочу… больше. Меня переполняют неизвестные мне чувства. Я выдержала и битву с адскими червями, и рану на плече… А потом очнулась и увидела тебя… А теперь мы вот-вот отыщем Лу… И я не знаю, что будет дальше…
— Что с тобой, Саба? — недоумевает Джек.
Я беру его лицо в ладони и целую в губы.
Потом делаю шаг назад.
Мы смотрим друг на друга. Я задыхаюсь. Сердечный камень обжигает кожу. Кровь стучит в ушах.
— Как всегда, вовремя, — говорит он.
Бросает факел на землю. Прижимает меня к стене. Целует так, словно он вот-вот умрет от голода или от жажды или от чего-то еще. Покрывает поцелуями мои губы, лицо, шею. Его губы гладкие. Теплые. Я вдыхаю его запах.
Мы прижимаемся друг к другу, грудь к груди, бедро к бедру. Его сердце бьется рядом с моим. Дрожь пробегает по телу, от макушки до самых пят. Волоски на руках и на затылке встают дыбом. Сильный жар охватывает низ живота.
Никогда не думала, что от поцелуев такое бывает.
Я целую его в ответ. Глажу его руки, плечи, спину. Чувствую его силу. Прижимаюсь к нему плотнее. Хочется быть поближе.
— Остановись, — говорит он.
Я не останавливаюсь. Не хочу. Не могу.
Он хватает меня за руки.
— Саба! Прекрати, — велит он.
Мы оба тяжело дышим. Я словно в тумане.
— Почему? — спрашиваю я. — Это неправильно?
— Нет! Все правильно, — вздыхает Джек. — Великолепно. Понимаешь, сейчас не то время. Не то место. На тебя много всякого свалилось. Ты не в себе.
— А вот и в себе! — возражаю я.
— Нет, Саба, — говорит Джек. — И я тоже разум потерял. Я хотел поцеловать тебя с самой первой нашей встречи.
Я киваю и хочу сказать, что я хотела того же. Он прижимает палец мне к губам.
— Молчи, — предупреждает он. — Не усложняй.
Он целует меня в последний раз. Быстро. Крепко.
Разжимает объятия, подбирает горящий факел.
— Пошли, — говорит Джек. — Пора.
— И это все? — возмущаюсь я.
— Саба, тебя брат заждался, — напоминает Джек и уходит.
Я стою. Губы дрожат. Я все еще ощущаю его вкус.
