— Понятия не имею. Во втором свертке были сахарные вишенки, и… о!
— Что — о?
— Я их оставил на столе, когда… — мой шаман хмурится, — когда меня позвали к мастеру Наэсте.
— Наверное, эти вишенки ей пришлись по вкусу. Настолько, что она свалилась прямо там, где все слопала, и заснула на месте?
— Наверное…
— Стоп. А зачем тебя приглашал старший маг ковена?
Рикке посмотрел на собранные осколки. Аккуратно, как-то очень легко, одним движением собрал из них блюдечко и вдруг спросил:
— Саша… скажи, а тебе здесь не скучно?
Что?! Так… секундочку… это с чего бы такие разговоры? Я забыла про блюдце и песчанку. Стало по-нехорошему тревожно, ниточка понимания дрогнула, будто на нее подвесили что-то тяжелое. Рику было не по себе, он то ли вспомнил, то ли подумал про что-то тяжелое, неприятное. Это ясно, но при чем тут…
— Нет. Если ты помнишь, то через неделю день рождения принца. Мы приглашены. Вместе с Маринкой, кстати. Приедет твоя мама. И мои приедут. Тут не до скуки будет. — Я присмотрелась. — Рик… что такое? А?
— Мне нужно уехать.
— Опять?!
Блин, вот почему на магов вешаются не все подряд девушки, а только через одну. Не всем охота терпеть такие выкрутасы: сегодня твой муж рядышком, а завтра — черт-те где и вернется не пойми когда, потому что у ковена где-то в очередной раз загорелось. Ну, например, из пустошей полезли ядовитые пауки, на побережье вынесло какой-нить утопший триста лет назад артефакт, очередной привет от спятивших черных магов той поры, а климатическая модель, до сих пор не дочарованная до конца, предсказывает ураган в Пригорье. И единственное, что тебе остается, — поцеловать его (если успеешь) и не сходить с ума (если сможешь), пока ждешь.
— Далеко? — А голос у меня спокойный. Правда спокойный. Конечно, я могу устроить скандал с битьем ваз и все такое, я умею, но смысл? Он же все равно уйдет, он должен. Только груза на душу добавлю. И там, где-нибудь среди ядовитых жуков или на очередной эпидемии, мой шаман из-за этого груза сделает ошибку. И не вернется.
Нет уж. Так не будет.
— Побережье… — вздохнул Рик, отправляя склеенную чашку на законное место, — Дорра.
— Надолго?
— Не знаю.
— Патруль?
— Ага.
— А что там?
Рикке опустил глаза:
— Пока ничего. Но гадание говорит, скоро что-то будет… Огонь, тень и потери. Предки, ну почему так непонятно! Как всегда, на дальнем гадании ничего не разберешь, а для ближнего еще рано. И неизвестно, удастся ли все предотвратить.
И когда удастся вернуться. Ничего, тут когда бы ни вернулся…
— Ничего. Все получится. Слышишь? И учти, с тебя ожерелье.
Рик удивленно поднял голову… и улыбнулся.
— Ну конечно…
— А как ты думал? — поддразнила я.
— Узнаю Санни, — охотно включился в игру шаман. — За колечко мышь погладит и мужа за море отправит.
— За колечко? Ни за что! Вот за ожерелье… знаешь, такое, из жемчуга, чтоб в две нитки…
— Ну-у, мне повезло! По крайней мере, знаю, что дорого стою. А может, сережками обойдемся?
— Скупердяй!
— Жадина!
— Шаман!
— Еще какой. Иди сюда…
— Марина! Марина-а! Ой, блин…
Я снова торчала во дворе мастера Гаэли. Пыталась отловить тех самых куриц, которых выпустило мое сокровище. Странно, я вроде их уже ловила… или нет? Ой! Твою косметичку фирмы «Алые паруса». Пламя вас забери, подушки с клювами! Чего клюетесь, пернатые, чтоб вас лиса навестила. Гаэли, ну вот полюбуйся на своих… а где Гаэли?
На дереве никого. И дерево куда-то делось. И дом… Не поняла. Что за фокусы? Остались только куры. Причем кружили вокруг, будто акулы, и квохтали, квохтали. Мне показалось, или они растут и размножаются. Минутку, сколько их было? Раз, два, три… пять, восемь, девять, тринад… стоп, сбилась. Раз… два… да не мельтешите вы! Перья выщиплю! И отправлю в печку, на бульон для гостей. Хвост драконий, да их тут, как чешуи! Только чешуя не клюется… Эй, перестаньте!
Но тут куры вытаращились на меня, как пенсионерка на Сергея Зверева, и… заржали?
— Ко-о!
— Ха-а!
— Ко-рко-о…
Да какого болота творится? Я опустила глаза… и оцепенела.
У меня не было чешуи. Совсем. Вместо нее из кожи торчали гладенькие блестящие перья. Перья! Розовые…
— Ко-о? — поперхнулась я. — В смысле… ко-кого черта?!
Охамевшие курицы ржали, как целое стадо журналюг, и еще что-то комментировать пытались.
— Санни, ты теперь наша!
— Дракон в перьях!
— Санни…
— Санни, очнись! Санни!
А?! Что-то защекотало мне нос, я оглушительно чихнула и… проснулась.
— Санни?
Было жарко и щекотно, в окна лился лунный свет… А надо мной на коленях стоял лохматый и взъерошенный шаман и вглядывался в лицо.
— А? В смысле я проснулась. Что такое?
— И что тебе снилось? — странновато спросил Рик, не отрывая от меня глаз.
— Н-не помню… куры, кажется. У мастера Гаэли… А что?
— Посмотри.
Я посмотрела. И похолодела. Перья… У него на груди, на шее… на щеке даже… это же перья?
Я не хотела! Ой, мамочка.
— У тебя, наверное, опять блок ослаб из-за всех этих волнений, — улыбнулся Рикке. Перья на подбородке зашевелились.
Блок на магию? Я замотала головой, не представляя, как буду объяснять в универе (а главное, Маринке) про пернатого Рика.
— Эй, успокойся, что ты… Ну хорошо, что перья снились, а не вода или смола.
— Что?
— Я говорю, их полная кровать насыпалась. — Рик разом стряхнул со лба и щек прилипшие перышки и потянул меня из постели. — Встань, я их уберу. А то задохнуться можно.
А, ну да. Задохнуться. Разноцветные груды завалили постель, будто сугробы, причем сугробы щекотные и жаркие, разлетающиеся во все стороны от малейшего движения… Твою калорию, один сон и сколько уборки… А уж на кого мы с Риком были похожи! Я, по крайней мере. В зеркале отражался настоящий снежный человек, причем облезлый и пятнистый.
Вашу магию!
Нет, серьезно. Мало мне мужа-мага, так еще и это…
Когда у меня вскоре после свадьбы неожиданно отросли волосы (за пять минут и разом сантиметров на тридцать), я сначала не встревожилась. Это ж Лесогорье, мир магов. Тут всякое бывает. Может, Рик сюрприз сделал. Или нечаянно попала под чье-то колдовство. Помню, спросить хотела, но отвлеклась… На что, на что… Медовый месяц у меня был, забыли?
