А что будет, если барьер вдруг ослабеет — лучше вообще не думать.
Думалось…
Улететь бы отсюда. За девчонок страшно — сил нет. Только где гарантия, что потом сюда удастся пробиться? В текущий момент мы уже здесь, у нас есть силы держать барьер, есть оружие против аррохи. Если мы сейчас бросим все и улетим, удастся ли вернуться? Растут ли у побережья нужные кусты-аллергены? Потянут ли мальчишки дорогу обратно? И наконец, не хотелось бы об этом думать, но… но мы ведь можем и не добраться до побережья. Кто тогда узнает, что лететь надо именно сюда?
Нет уж, если нас забросило сюда (и я знаю, кому за это сказать спасибо и чей алтарь пнуть), то надо хоть попробовать.
Мы молчали, только маги скупо переговаривались приглушенными голосами.
— Уже третья стая.
— И все из этого провала.
— Помнишь, что здесь раньше было?
— Не узнаю местность…
— Придется спускаться?
— Похоже.
Быбыдрых твою. Так и знала. А дети?
Краем уха я услышала негромкий голосок Маринки.
— Не надо бояться, Мышка. Ничего тут нет страшного. Не дрожи…
Я оглянулась. Дочка успокаивала куклу.
— У нас маги — сильные, как папа. У нас драконы. У нас мама, про которую в школе сказки рассказывают. Она знаешь сколько всего умеет! Все будет хорошо, Мышка. Не бойся…
Я невольно опустила голову. Хорошо, когда в тебя верит собственный ребенок. Но как же не по себе, когда этот самый ребенок в опасности!
— Рриша… эй, Риш! — продолжила моя дочка. — Возьми мышку. Она уже успокаивается, так что ты поутешай ее еще немножко, а потом поспите вместе.
Малышка на моей спине нерешительно переложила хвостик.
— Утешать? Как?
— Расскажи, какая у нас сильная мама. Она и папа когда-то прогнали Ставинне.
— А это кто?
— Не знаю, но прогнали же, все знают. Так вот, расскажи, что у нас мама сильная, и еще бабушка. И дедушка Гаэли. И маги. Вот. Никто нас не покусает. Объясни ей. Ты же сможешь?
— Хорошо…
Я на всякий случай зажмурилась, а потом снова посмотрела на Маринку.
Действия в критических ситуациях изучают все маги, обычно на втором курсе. Там несколько десятков вариантов, и они действительно полезные. Например, если тебе плохо и ты застрял в каком-то месте без надежды на быстрое освобождение, нельзя зацикливаться на несчастьях. Надо заняться делом, желательно требующим сосредоточенности. Еще лучше, если сможешь позаботиться о ком-то. И сдается мне, сейчас Маринка Ррише это занятие и обеспечила.
Дракоша взялась за утешение куколки и перестала перепуганно жмуриться при случайном взгляде на небо. Та-ак.
И кто после этого моя дочка?
Маринка поймала мой ошеломленный взгляд. И смущенно опустила глазки.
Ну-ну…
Отращивать руки оказалось не так сложно, как я думала. Орро меня научил за полчаса. Только очень щекотно. И лучше это делать, более-менее сосредоточившись.
У меня, к примеру, когда я пробовала первый раз, в голове радостно скакали мысли, как много я теперь смогу сделать! И с готовкой, и вообще. В результате руки получились, но почему-то сразу четыре. Разволновавшись, я убрала их и принялась отращивать заново. А отросли почему-то щупальца. Гаэли чуть удар не хватил. Ни в какую не позволял их убирать, рвался осматривать-прощупывать. Мол, он такого в жизни не встречал, ну пожалуйста, побудьте немного учебным пособием, леди Александра… Еле отвязалась.
Вот теперь они как раз и пригодились. Не щупальца, а руки. Для готовки. Больше ведь сейчас некому.
Маги — драконьи и человечьи — все еще торчали у провала. Разговор, поначалу понятный, постепенно убрел в дикие научные дебри типа «экстраполярных вычислений» и «коррекции отмеченных смещений». Как я смогла разобраться в этом потоке терминов, маги почуяли там, в глубине, что-то странное, и теперь пытались понять, что это такое и точно ли оно является тем самым, что выпустило в мир аррохи. А главное, можно ли это перекрыть…
Так, это надолго. Я мрачно уставилась в кишащее аррохи небо. Налетели — как тусовщики за бесплатным угощением. Солнце потускнело… Чтоб вас…
Машинально проверила барьер. Умом понимаешь, что он есть, вот, рядышком, а посмотришь серую смерть — и хочется поставить еще один слой, свой. И не я одна так — ребята первое время ставили дополнительные барьеры непроизвольно, истощая и так небогатый запас энергии. Потом чуть попривыкли.
Надо бы встать и приготовить что-то — скоро мы отсюда не уйдем. Надо присмотреть место, где заночевать. Открытое место. В помещении барьер сложней поставить. Надо… Сейчас, пять минуток…
— Мам, ты спишь? — прошептало возле моего уха.
Сплю… Сплю? Мне же нельзя сейчас спать!
— Генетический дрейф! — Тяжко упало мне на темечко еще одно ученое словосочетание. — Эти особи по мутантному аллелю…
Что там было с особями, я уже не поняла. Накопившаяся усталость окончательно добила выработанную стойкость к ученым словам, и я успела только подгрести дочек под крыло, а потом… потом глаза закрылись сами собой.
Ой, что с нашим домом?
Впечатление, что здесь захотел поселиться Тарзан, и, чтобы не горевать по джунглям своего детства, решил воссоздать родную природу тут. Лианы, лианы, лиа… стоп.
Это же быстровьюн, травка одна с Рикова огорода. Полезная вещь: отвар из его свежих побегов дают малышам, чтобы иммунитет повышать. Потом болезни от детишек отскакивают, как супермодель от таблички «еда повышенной калорийности». Хорошая вещь, в общем. Только одна беда: если эти самые побеги вовремя не срезать, то они растут как на дрожжах и способны забить весь огород за пару дней.
А тут… тут огород уже пройденный этап. Видно, воспользовавшись отсутствием людей с ножницами, зеленый агрессор совершенно заплел двор, превратил забор в сплошную стену и буквально спрятал дом в диких джунглях.
Да-а, повышенный иммунитет нам с Риком и девочкам обеспечен на долгие годы. Если только мы переживем уборку…
Дверь открылась с трудом. Я переступила порог. В коридоре неторопливо зажегся знакомый мягкий свет, и привычный, знакомый запах — запах Риковых трав, моих духов, спелых яблок в кладовке — заставил закрыть глаза, торопливо смаргивая слезы. Запах дома. Нашего дома.
Ни о чем не думая, я толкнула дверь в кухню.
— Рик!
Он встал мне навстречу…
Из следующих нескольких секунд я помню только, что никак не могла встретиться с ним губами — и он, и я целовали друг друга куда придется: лоб, щеки, даже нос.
— Наконец-то, наконец-то, Саша…
А потом губы все-таки встретились.
