С центральной улицы, словно по команде, в проем высыпаются люди. Все вооружены и предельно собранны. Кошка впивается коготками в податливую картонку под собой. Она не понимает, что происходит, ей хочется сбежать, но лапы по-прежнему не слушаются. От пронизывающего до кончика хвоста страха, вызванного теплым человеком, она не может шелохнуться. Ей кажется, что она сходит с ума. Ни один человек не может быть настолько жутким!
Тем временем раздается одинокий выстрел.
– Не стреляйте! Просто окружайте! Не дайте уйти в карман! – кричит кто-то.
Люди заполняют собой все пространство, толкаются, теснят друг друга, но все же не решаются приблизиться к высокой фигуре, облаченной в грязную одежду. Оборванец продолжает неподвижно стоять, сжимая и разжимая длинные пальцы. Те местами приобрели багровый оттенок – с кончиков на землю стекает тягучая жидкость с резким запахом железа.
Не обращая внимания на пистолеты, направленные в его сторону, он медленно склоняется над трупом. Опускается на колени и с интересом смотрит на идеально ровный срез шеи. Затем деловито вытирает руки о дорогой пиджак.
Это становится последней каплей.
Нервы нападающих не выдерживают. Раздаются панические выстрелы, воздух наполняется запахом пороха. Оборванец отскакивает в сторону, зачем-то пытается задрать рукав куртки, но не успевает. В его тело врезается эластичная темная веревка, смертельным объятием сковывая движения.
Кто-то из наемников вытаскивает из кармана предмет, похожий на коробок спичек, и кидает человеку под ноги. Тот борется с веревкой и не замечает этого. Коробок раскрывается, как бутон, стенки его взвиваются к небу, заглатывая оборванца. В узком пространстве тупика появляется огромный стальной куб. Из него тут же начинают раздаваться странные глухие звуки ударов и нечто похожее на рев.
– Вот и все. Надо было так поступить с самого начала. А Бориш полез с этими дурацкими переговорами… Ну как мне теперь в глаза его жены смотреть? – Один из мужчин, смуглый великан в черной куртке, достает из кармана сигарету. Щелчок, веселое пламя огонька на ветру, и в пасмурное небо поднимается сизоватый дымок. Человек, протянувший зажигалку, усмехается в усы:
– Ничего. Перебьется. Я-то уж знаю, как ее утешить… Зато теперь мы уйму зеленых срубим. Заживем… И, казалось бы, с чего такие деньги обещают? За шкуру этой слабой… – Договаривая, мужчина подходит и самодовольно хлопает ладонью по стальной грани. В контейнере становится необычайно тихо. Затем металл обшивки, издавая пронзительный скрежет и разбрасывая фиолетовые искры, рвется, словно лист бумаги.
Из образовавшейся дыры появляется рука с браслетом и крепко сжимает ладонь наемника. Что-то глухо хрустит, ладонь изгибается под немыслимым углом, и в обрамлении алой плоти показывается сахарно-белый обломок кости. Мужчина начинает орать.
Остальные цепенеют от ужаса. Несколько человек кидаются на помощь орущему напарнику, но их сбивает с ног отлетевшая стенка куба.
Оборванец, каждой клеткой своего тела испускающий леденящий ужас, медленно выходит. Переступает через покореженное тело одного из нападавших, неторопливо оглядывается и направляется к уцелевшим. Те вскидывают оружие, но не успевают выстрелить даже один раз.
Одним прыжком он преодолевает существующее между ними расстояние. Из тупика раздаются мерзкие влажные звуки – как если бы кто-то отбивал мясо. Затем наступает давящая тишина.
Кошка по-прежнему лежит на коробках в углу. Распласталась на них всем телом, лишь хвост нервно ходит ходуном. Она с ужасом понимает, что человек возвращается. Окоченевшее тело не слушается хозяйку. Но человек почему-то не обращает на нее никакого внимания. Он опускается на корточки и достает из-под завалов потрепанный рюкзачок. Начинает отряхивать его от налипшего мусора. Затем закидывает на плечо и только тогда поворачивается к кошке.
Та силится зашипеть. Шерсть на загривке встает дыбом. Она готова к своей последней драке, лишь лапы не слушаются ее отчаянных приказов. Оборванец склоняется над ней, протягивает руку. Угол одной из стоящих рядом коробок цепляет капюшон, и по плечам человека рассыпаются длинные волнистые волосы.
– Глупая, – звучит успокаивающий шепот. – Я тебя не обижу.
Ладонь касается спины, и оцепенение испаряется. Кошка уже не помнит страшных минут, они стерлись из ее памяти в миг прикосновения. Она начинает утробно мурчать. Ластится под узкой теплой ладонью. Через пальцы в кошку буквально вливается безмерная любовь и обожание к их обладателю. Приятное забытье. Человек какое-то время постоит рядом с ней, погладит нежную шкурку, а затем соберет волосы, заправит их обратно в капюшон и скажет:
– Извини. Я сильно намусорил у тебя, но убирать некогда.
И уйдет. В узком проеме останется только довольная кошка и множество сломанных человеческих тел. А где-то вдалеке пронзительно завизжит сирена. Вероятно, один из жильцов дома все же рискнул выглянуть в окно.
Девушка, носившая тысячу имен, но предпочитающая называть себя странно и неблагозвучно – Сантерой, поправила рюкзак, вышла из переулка и неспешно прошествовала вверх по улице. Скользнула в ближайший магазин, где принялась по-хозяйски осматриваться.
Огромное помещение, изрезанное чередой книжных шкафов, наполненное запахами пожелтевших страниц и свежих чернил, предстало во всем своем мрачном великолепии. Карманница, стараясь успокоиться, втянула терпкий аромат.
Нужно было срочно уходить из этого мира. Но куда? В памяти всплыл подходящий образ: большие города, множество талантливых магов и весьма строгие законы. Сантера была там давно, но впечатлений хватило. Каким бы способом ее ни отыскивали раньше, в мире, перенасыщенном колдовством, ее след будет затерян.
Осталось лишь найти место разрыва…
И тут ее скрутил сильнейший позыв. Девушка ощутила такой дикий голод, что ноги подкосились. Не схватись она рукой за ближайшую книжную полку, то точно бы рухнула на пол, как человек, перебравший лишнего. Голова кружилась. Вместе с голодом пришла ярость. Стремительная, жгучая…
«Быстрее! Где этот чертов карман?!»
Она прошла вдоль стены, продолжая опираться на нее рукой и прислушиваясь к своим ощущениям. Пока определить место, где грань между мирами истончилась, не получалось. К тому же на нее начинали коситься покупатели и седой продавец книжного магазина, стоящий у кассы. Их можно понять – видок у «великой» путешественницы сейчас еще тот. Обколовшиеся наркоманы и те милее выглядят.
Снова вспышка голода. Теперь ярче и острее. Шея стоявшей рядом женщины на миг показалась аппетитной. Сантера облизнулась и тут же одернула себя. Не место и не время. Если она позволит себе… если разрешит инстинкту возобладать над собой – это будет ее проигрыш. На этот раз последний…
Голод все же отступил, когда она почувствовала необъяснимое напряжение, словно кто-то с силой потянул все ее существо за невидимую нить. Зов!
Он доносился из дальнего угла магазина, из-под лестницы, ведущей на второй этаж. Девушка спешно направилась туда. Рядом никто не стоял, что было ей весьма на руку. Кряхтя, Сантера залезла под лестницу, уткнулась затылком в ступеньки и тихонько свистнула. В рюкзаке деловито зашевелились. На свет вылез багровый глаз, украшенный сеткой лопнувших капилляров.
