– Может, и я! – передал Андрей мыслесвязью, галопом срываясь с места в сторону оставленного оружия. По дороге он перекинулся в человека, и дракон с некоторым удивлением и восторгом заметил:
– Это кто у нас такой?! Хеве, ты посмотри, какой подарок судьбы! Это же дружок мятежницы! Тот самый наглый человечек, что нам нужен! Не убивай его! Он пойдет гарниром к своей подружке. Обездвижь его.
Мимо Андрея пролетело облако какой-то желтоватой жидкости, и он вспомнил рассказ Шанти о том, как охотятся драконы, – эта жидкость, вырабатываемая специальной железой, выбрасывалась в стороны жертвы, и та замирала, парализованная, как если бы ей вкололи яд.
Если дракон применял и вторую железу, служащую катализатором, то это желтое облако возгоралось, и получался этакий огнемет, дальность которого зависела от способностей его обладателя. Некоторые экземпляры могли метать огонь на сто – сто пятьдесят метров и больше, а длительность импульса могла достигать десяти секунд. Температура же в самой горячей точке пламени такова, что плавились камни. Андрей предполагал, что получалось что-то вроде облака перегретой плазмы – очень, очень злая штука.
Скрывшись под кустами, он, как опытный вояка, быстро перекатился в сторону, и точно – в то место, где он только что находился, ударила струя яда. Подбежав к одежде, за несколько секунд натянул штаны, куртку, сапоги и, зажав в руках пистолеты, снова бросился на поле боя.
Это были не простые пистолеты. Не зря Энар жаловался, что стрелять из них практически невозможно, даже держа обеими руками. Напоминали они обрезы двустволки двенадцатого калибра, с пистолетной рукоятью и вертикальным расположением стволов. Заряд нитропороха был усилен, а пули… пули специально сделаны именно для этих пистолетов.
Они были похожи на жакан, но внутри пули имелся стальной стержень из закаленной стали. Если мягкая свинцовая пуля обладала большим останавливающим действием, то заключенный внутри стержень при соприкосновении пули со стальной броней прорывал мягкую оболочку и прошивал сталь, как картон.
Когда эти патроны испытывали при стрельбе по стальным доспехам самого лучшего качества, пули прошивали латы навылет. В броне оставалась вмятина с тарелку, как будто врезали кувалдой, а в центре небольшое входное отверстие. Что было бы с содержимым лат – пока неизвестно. Эти пистолеты и патроны еще ни разу не были использованы против людей. Впрочем, и против других существ тоже. Андрею предстояло, так сказать, провести полевые испытания нового оружия, и он очень надеялся, что оно не подведет. А что ему еще оставалось, кроме как надеяться?
Быстро переместившись по краю лощины, он добежал до черного дракона, ползающего вокруг клетки, как танк, и вопящего, как тепловоз:
– Ну что же ты, человечишка! Вылезай! Ты же хотел лишить меня жизни, мелкий гаденыш! Давай, лиши, насекомое!
«Мелкий гаденыш» притаился за здоровенным деревом, напоминающим секвойю, со стволом обхватов пять в диаметре, и собирался с духом, слушая, как трещат под ножищами монстра другие деревья. Тот работал как сваебойный копер, явно наслаждаясь разрушением и хаосом, которые он щедро вываливал на этот лес.
– Ну где же ты, кусачее мерзкое насекомое?! – вопил Даранаяс, радостно хохоча. – Хеве, я и не думал, что наша затея будет такой веселой! Давно не получал такого удовольствия от жизни!
Андрей осторожно выглянул, прикинул расстояние до веселого душки дракона и рванул вперед так, что точно посрамил мировой спринтерский рекорд.
Подбежав к дракону, Андрей разрядил пистолет, который держал в правой руке, в переднюю левую лапу монстра. А точнее – в сочленение сустава. Оно находилось выше его головы, на высоте около трех метров.
Эффект был ужасающим. Андрей впервые стрелял из этого пистолета, и, когда тот рявкнул, перекрывая хохот и рев дракона, он едва удержал ствол, и это притом, что Андрей был гораздо сильнее самого сильного человека. Пистолет едва не вывернулся из его руки и чуть не врезал в глаз. Зато и результат впечатлял – удар сразу из двух стволов превратил сустав Даранаяса в кровавую кашу, лапа, не выдержав веса десятков тонн массы этого существа, подломилась, и дракон стал заваливаться вперед и набок, как взорванная водонапорная башня. Андрей едва успел отскочить в сторону, и туда, где он только что стоял, грохнулась морда дракона, разбрызгивая грязь вперемешку с опавшими листьями. Андрей запомнил этот взгляд больших желтых глаз на всю жизнь.
Он поднял второй пистолет и выпустил заряды двух стволов в желтый мерцающий глаз.
Голова – это на самом деле сосуд. Сосуд с жидкостью, которая практически не сжимается. Голова мало чем отличается в этом отношении от пластиковой бутылки или арбуза. Выстрелив из ружья в эти предметы, можно посмотреть интересное зрелище. Калибр у пистолетов Андрея был ружейный, кроме того, заряд усилен более чем в полтора раза в сравнении с ружейным – не зря предыдущие стволы не выдерживали нагрузки и пришлось менять ружейную сталь. Эти стволы выдержали.
Голова дракона просто взорвалась. Если б Андрей выстрелил в толстенную кость черепа, она бы погасила удар, и даже если бы стальной сердечник проник в мозг и убил дракона – такого потрясающего эффекта не вышло бы. Но факт есть факт – свинцовые цилиндры с закругленным концом как два поршня вонзились в мозг через глазницу и мгновенно уничтожили все содержимое черепной коробки, превратив в кашу.
Этому способствовало и то, что мягкий свинец пули при ударе о жидкость сплющился, и «поршни» превратились в свинцовые лепешки. Стальные стержни полетели дальше, и сила энергии их была такова, что один из них вырвал кусок кости из затылка дракона и упал на излете где-то в лесу. Второй стержень пролетел через глотку в шею и попал в грудную полость гиганта, где и завяз в кости.
Даранаяс прекратил свое существование – как и хотел. По крайней мере, с его слов – хотел. Его гороподобное туловище еще долго вздрагивало, не желая умирать, лапы скребли землю, но мозга, способного отдать команду органам, уже не было. Из тоннеля на месте глаза гиганта текла густая кровь, кусочки мозга и темно-красные брызги заляпали Андрея с ног до головы, и, чтобы руки не скользили на рукоятях пистолетов, ему пришлось вытереть их о куртку.
Переломлен пистолет, эжектор выбросил медные гильзы, с глухим пробочным стуком два новых патрона заняли свои места, потом та же операция проделана еще раз, и Андрей снова готов к бою. Остался еще один дракон, и пока он здесь…
А он был здесь. Гороподобная туша нависла над Андреем, и он не раздумывая спустил курки, метя в грудь Хевессанору. Расстояние было небольшим, так что промахнуться невозможно. Две пули пропахали широченную грудь дракона, вырвав кусок мышцы и вонзившись в ствол дерева позади врага. Еще один выстрел усадил дракона на пятую точку, и у него возникло ощущение, как будто кто-то ударил его огромной, как у Даранаяса, лапой. Пуля раздробила ему толстенную грудную кость, вызвав ужасную боль.
И Хевессанор испугался. Такого ужаса он не испытывал с детства, когда учился летать, прыгая с высокого утеса, и налетевший порыв ураганного ветра едва не разбил его об острые скалы. Как и тогда, дракон понимал: сейчас он погибнет, и ничего, ничего не может с этим поделать.
