– Яна, не опять, а снова. Когда тебе становится морально
плохо, ты подойди к зеркалу, посмотри на свое отражение и подумай о том, что ты
стала очень красивой. А эта красота стоит огромных денег.
На этот раз мне совершенно не хотелось спорить с Аскольдом.
Видимо, действовали его таблетки и мое душевное состояние не было таким
тяжелым, как пару часов назад. Раздражение сменило внутреннее спокойствие.
– Ты сказал, что заказ опасный. А разве он может быть не
опасным? Любой заказ – это игра со смертью, – заметила я. – Мы с
тобой сегодня еще не смотрели криминальную хронику по телевизору и не читали
газет. Интересно, что там про этого американца пишут и говорят?
– Яна, в последнее время ты отличаешься сильным
любопытством, – заметил Аскольд. – Раньше ты такой не была. Зачем
тебе нужно знать про этого американца? Забудь о нем.
– А если бы ты убил человека, ты бы о нем забыл?
Аскольд совершенно не отреагировал на мое замечание и
продолжил:
– Так вот. Я взял предоплату за одного очень непростого
человека, который тоже, как назло, передвигается только со своими
телохранителями. И между прочим, ни по дискотекам, ни по ночным клубам он не
ходит. На следующей неделе кровь из носа, но его нужно убрать.
– Так быстро?
– А ты как думала! Я уже тебе сказал, что взял пред–оплату.
Нужно ковать железо, пока оно горячо. Да и деньги дают немалые. Чем быстрее мы
рассчитаемся с долгами и накопим денег, тем быстрее все это закончится и мы
отсюда уедем, для того чтобы зажить размеренной и счастливой жизнью.
Я не нашла что ответить. Просто достала сигарету и закурила.
– Я уже все предусмотрел. Лучше всего это сделать в
подъезде, когда объект будет подниматься домой вместе со своим телохранителем.
Второй тело–хранитель выполняет еще функции водителя, поэтому, как правило,
всегда остается в машине. Уйти можно через чердак. В доме очень много
подъездов. Объект живет в первом. Поэтому лучше всего уйти через самый
последний подъезд, пробежав туда по чердаку.
Аскольд закурил и задумался.
– Можно было, конечно, их на светофоре всех в машине
уделать. Всех троих. И нашего клиента, и охранника, и водителя. Они всегда
поздно возвращаются. Но у тебя еще рука не так набита. Это ты раньше могла за
считанные секунды несколько человек уложить, а сейчас утратила свою
квалификацию. Поэтому будем действовать по первому варианту. Тем более если бы
нам всех троих заказали, то это другой разговор. А если заказали одного, то
всех троих валить незачем. Правда, в подъезде все равно двоих придется
завалить: и того, кого заказали, и охранника. По-другому не получится. Поэтому
я тебе и говорю, что надо ходить в тир и набивать руку. Застрелить за считанные
секунды двух здоровых мужиков – дело нешуточное. Действовать нужно быстро.
Потому что, пока ты будешь убирать объект, телохранитель может нанести ответный
удар. Все должно быть рассчитано предельно точно и до мелочей. Стрелять нужно
будет с глушителем. Жилой дом все-таки.
Единственное, что я знала, так это то, что глушители
запрещены законом практически во всех странах мира. Я также знала и то, что в
их работе используется сжатый газ. Я видела раньше глушители только в кино, и
мне казалось, они слишком громоздкие и имеют какую-то несовершенную
конструкцию. Я сама поражалась своим мыслям. Но, как киллеру, мне важно было
то, что с глушителем очень неудобно работать. Уж больно он большого размера.
Как только мы подъехали к озеру, то увидели, что рядом с
домиком стоит машина. Ее хозяин стоял рядом с длинноногой красивой девушкой,
имеющей все задатки настоящей модели, и наблюдал за тем, как мы выходим из
машины.
– Давно не виделись. – Эдик пожал руку Аскольду и
посмотрел на меня таким взглядом, что меня тут же бросило в жар.
Глава 17
Я также не могла не обратить внимания, что Аскольд не сводит
глаз с девушки Эдуарда. Уж больно она была привлекательная. Несмотря на то что
ее красота была слишком холодной, выглядела она действительно потрясающе. Чтобы
не смотреть на такую красавицу, нужно быть импотентом, больным человеком или
женоненавистником.
Девушку звали Анжелой. От нее я узнала, что она работает
моделью.
– А ты кем работаешь? – спросила она меня, пока наши
мужчины ловили рыбу.
Я заметно смутилась, но тут же ответила:
– Я работаю женой.
– Просто женой? – удивилась она.
– Просто женой, – ответила я.
– Не скучно? – улыбнулась девушка.
– Пока не жалуюсь.
Анжела сидела в беседке, закинув ногу на ногу, и наблюдала
за тем, как я мою овощи, для того чтобы сделать салат. Она не вызвалась мне
помочь, а я не стала ей предлагать составить мне компанию, потому что понимала,
что с такими внешними данными и уж тем более с такими длинными ногтями овощи не
шинкуют. Говорить с Анжелой мне тоже было особенно не о чем. Она казалась
какой-то пустой и бездушной. Постоянно доставала зеркальце, подкрашивала яркой
помадой губы, поправляла волосы и зачем-то пудрила нос.
Всеми своими действиями она раздражала меня все больше и
больше. Я не могла понять, зачем каждые пять минут пудрить свой нос, если мы
находимся на рыбалке. Нет, я не завидовала красоте Анжелы. Я просто рядом с ней
чувствовала себя как-то неуютно…
Женская зависть – это самое разрушительное чувство. Оно
изматывает душу. Поэтому я всегда приучала себя никому не завидовать. Я
понимала, что в этом мире всегда будут девушки намного красивее, удачливее и
успешнее меня. Никогда нельзя слепо соревноваться с другими женщинами. Это
понижает собственную самооценку. Несмотря на то что наша жизнь проходит в
условиях жесткой конкуренции, я научилась не завидовать тем, кто красивее, умнее,
талантливее и добился в жизни намного большего, чем я.
