– Что-то не так, леди волшебница? – Эскобар обратился к Селении, ехавшей рядом с ним. – Ваши люди нервничают.
– Не знаю. – Девушка передернула хрупкими плечами, будто замерзла. – Какое-то странное чувство: я словно ощущаю магию, но какую-то извращенную. – Девушка наморщила тонкий носик. Она отбросила со лба длинную светлую челку так, что стали видны ее нежно-голубые глаза, и настороженно посмотрела вдаль. – Я не знаю, чего ожидать, но думаю – не только паладины предали Империю.
– Не все паладины – предатели, – нахмурился Эскобар.
– Да-да, извините, – поспешно сказала леди де Арго, – мне кажется, что в этом замешан и кто-то из магов.
– Тогда все еще хуже, чем мы думали. – Эскобар тяжело вздохнул и окинул мрачным взглядом высокие, неприступные стены Хагенрока. – Я сталкивался с некромантами и знаю, как с ними сражаться, но вот маги… никогда бы не подумал, что придется сражаться с волшебниками академии.
– Леди Селения, – обратился Эрик к молодой волшебнице, – как вы считаете – среди изменников есть архимаги?
– Не знаю, – честно призналась девушка, – но если есть, то нам придется туго.
– Вы впятером не сможете одолеть одного старика? – Эскобар с сомнением оглянулся на остальных волшебников.
– Дело далеко не в возрасте. – Селения устало улыбнулась. – Архимаги Хагенрока – сильнейшие маги Империи. Если сведения, полученные моим учителем, верны, то двое из них сейчас в столице. Если оба архимага окажутся предателями… то… – Леди де Арго замолчала.
– Скверно это, – тихо прошептал Эрик, – думаете, среди остальных магов много изменников? – Не услышав ответа, юный паладин обернулся и увидел, что следующие за ним люди остановились.
Все как один смотрели куда-то вперед и вверх. Северяне из охраны лорда Зака тихо ругались, то и дело поминая Торфела, а солдаты забряцали оружием. Проследив за их взглядами, Эрик нервно сглотнул.
В небе над Хагенроком начала закручиваться огромная черная воронка.
Глава 21
– Долго нам еще ждать? – Третий магистр ордена Зари Орм Хагерсон нетерпеливо расхаживал взад-вперед по залу совета магистров. Орм был северянином: он, как и все жители этих суровых земель, не отличался большим терпением. К тому же первый магистр Отто Гренсон довольно сильно опаздывал, так что Хагерсон не находил себе места. – Я нутром чую – быть беде, – в который раз обратился он к сидящему рядом четвертому магистру Энберну Форенору, и тот мрачно кивнул, нащупав в кармане черные четки, которые доставил ему жрец из Гзауберга, вместе с письмом от главы городского храма.
Письмо Иоганна содержало всего несколько слов, и в нем говорилось о черных камнях, которые могут скрывать зло. В голове лорда Форенора не укладывалось, что в ордене могут быть предатели, тем более здесь, в главной обители. Энберн не знал, как ему поступить – камни могли быть у любого человека в столице: нельзя же попросту обыскивать всех – это могло привести к непредсказуемым последствиям… и четвертый магистр решил дождаться возвращения Фаргреда, который мог бы пролить свет на происходящее.
– Если Отто задерживается, значит, на то есть причины. – Голос второго магистра вывел Энберна из состояния задумчивости. Виктор фон Кразе сидел в своем кресле, скрестив пальцы. На его благородном лице не дрогнул ни один мускул.
– Он всегда задерживается, Виктор. – Орм посмотрел на входную дверь так, будто хотел прожечь ее взглядом. – Я хотел бы услышать лично от него, почему в Хагенрок стекаются паладины со всей Империи. Все вновь прибывшие ссылаются на его прямой приказ.
– Он собрал нас всех здесь, наверняка это неспроста. – Виктор тоже нервничал, хотя и старался этого не показывать. – Сегодня мы наконец получим ответы.
– Наше место – на улицах города! – не отступал Орм, и Энберн вновь согласно кивнул. – Я чувствую приближение зла, причем не просто зла – такого мы еще не видели! – Северянин пригладил взъерошенные седые волосы.
– Бездна… Я все понимаю. – Фон Кразе вскочил с кресла. – Думаешь, мне приятно сидеть здесь? – Первый раз за долгое время второй магистр позволил себе повысить голос, но даже не заметил этого.
– Так в чем проблема? – Энберн тоже встал. – Если бы магистр Отто спешил – уже был здесь. Его тут нет, стало быть, дело не очень важное и может подождать.
– Вот и я о том же! – поддакнул лорду Форенору северянин и широкими шагами направился к двери.
– Хорошо, я с вами. – Виктор кивнул. – Видит Ульв, я ждал сколько мог.
– Хвала Свету! – Обрадованный таким решением второго магистра Орм потянул на себя ручку двери, но та не поддалась. Северянин имел довольно могучее телосложение, и сила никогда не подводила его; он тысячи раз открывал эту дверь, но не поддалась она только сейчас.
– Что за… – Орм еще раз дернул дверь на себя – безрезультатно.
Хагерсон отступил на шаг назад и в сторону, разглядывая позолоченную ручку. Копье, пробившее дверь насквозь, вместо того чтобы убить третьего магистра на месте, глубоко вошло ему в бок. Зарычав, словно зверь, Орм дернулся и отскочил от двери, зажимая рану рукой.
– Я все думал, когда же вам надоест сидеть здесь, – разнесся по залу насмешливый голос, и что-то, сухо щелкнув, зашелестело.
– Не время для шуток, Гренсон. – Энберн не двигаясь наблюдал, как зал наполняется молодыми паладинами. Они выходили из каких-то потайных коридоров, о которых лорд Форенор понятия не имел, хотя он мог поклясться, что знает все об обители.
– Что все это значит? – Виктор сделал шаг вперед и покосился на Орма, который, морщась от боли, пытался выпрямиться. От ладони, прижатой к боку магистра, исходило бледное золотое свечение.
– Ваше время пришло, – все так же насмешливо ответил голос первого магистра. При этих словах молодые паладины обнажили клинки. В зале их уже было не меньше трех десятков, и все больше золотых плащей появлялось из тени.
– Это измена? – Глаза второго магистра широко открылись. – Объяснись, Отто!
– Это не измена, это – очищение! – Гренсон расхохотался. – Свет должен быть абсолютным, но он не может быть таковым, пока существуют те, кто омрачает его сияние!
– Что за чушь ты городишь, старик? – Орм сплюнул на пол кровавую слюну.
– Все, кто верит в лживый Свет, должны погибнуть, и только тогда, только тогда он станет абсолютным! – Голос первого магистра переполняло безумие. – Убейте же их! Убейте магистров – и мы сможем шагнуть в новую эпоху, в эпоху величия истинного Света!
– Ломай дверь, – тихо шепнул Энберну Орм, когда молодые паладины молча подняли клинки и кинулись на трех магистров.
Три золотые вспышки слились в одну. Энберн занес двуручный молот над крепкой дверью, а Орм и Виктор выступили против наседающих изменников.
Лязг стали заполнил зал магистров. Орм, постоянно сплевывая кровь, широко махал двуручным мечом, не давая предателям приблизиться. Особо прытких и удачливых отбрасывали назад точные удары копья Виктора.
