Феликс Ованесович взял часы, поднес их к моим глазам.
– Смотри: корпус из белого золота. Стрелки украшены изумрудами… Маленькими, но все равно изумрудами. А в цифрах маленькие бриллиантики. Это только внешний декор. А что у них внутри – подумать страшно. Обычно швейцарцы используют в таких часах настоящие рубины. Этот камень практически не изнашивается. Ну и точность хода соответственно увеличивается. Думаю, начинка у этих часиков такая же дорогая, как внешность.
Феликс Ованесович полюбовался часами на расстоянии вытянутой руки.
– Красивая игрушка! Даже очень красивая. Мало кто может себе такую позволить. – Раскрыл мою сумочку, аккуратно положил в нее «Ролекс». – Всем не показывай, – предупредил он. – Не вводи людей в искушение.
– Не буду, – ответила я. И тут же спросила: – А как мне узнать, кто их хозяин?
– Очень просто, – ответил ювелир. – У этих часов должен быть индивидуальный номер. Достаточно обратиться на фирму с запросом, и узнаешь, кто их заказал.
– В Швейцарию? – протянула я разочарованным тоном.
– Ну да. Больше их пока нигде не делают. Но ты попробуй обратиться в представительство «Ролекса» в Москве. У них есть фирменный магазин, там тебе наверняка помогут.
– Правда? – обрадовалась я. – А адрес не подскажете?
– Подскажу, – добродушно ответил Феликс Ованесович. – Сейчас напишу, подожди немного.
Он удалился в служебное помещение и через пять минут вернулся с листком из отрывного блокнота.
– Спасибо вам. Вы мне очень помогли.
– Не за что, детка, – ответил Феликс Ованесович. – Кстати! Ты не хочешь продать тот бирюзовый браслет, о котором я тебе говорил? Дочка школу закончила, в институт поступила, хочу ей подарок сделать…
Я вздохнула. Серебряный мамин браслет, украшенный россыпью бирюзы, мне очень нравился, и продавать его было жалко. Но я не стала огорчать ювелира и вежливо ответила, что подумаю.
– Хорошо заплачу! – поторопился уточнить хозяин магазина.
Я кивнула и поспешила к выходу. Меня подгоняло нетерпеливое любопытство человека, увидевшего кусочек скрытой мозаики.
Фирменный магазин «Ролекс» располагался буквально в двадцати шагах от метро. Я прошлась вдоль зеркальной уличной витрины, осмотрела сияющие стенды и эффектные рекламные снимки. Красиво, ничего не скажешь!
В салоне магазина не было ничего демонстративного, ничего бьющего в глаза, ничего вызывающего. Строгий классический декор и сдержанная хорошим вкусом роскошь.
Молодой охранник в темной униформе бегло оглядел меня с головы до ног. Я торопливо стянула с плеч шаль, перекинула ее через руку. Так сказать, продемонстрировала, что я не вооружена и совсем не опасна.
Меня вежливо приветствовала симпатичная продавщица.
Я быстро повернулась к ней и увидела объектив камеры, нацеленный на входную дверь. Невольно поправила воротник рубашки, улыбнулась продавщице, всем своим видом выражавшей готовность прийти на помощь.
Я положила часы на стеклянную витрину. Продавщица осторожно взяла сияющий «Ролекс», осмотрела его и взглянула на меня уже с другой улыбкой – улыбкой узнавания. Так смотрят на старых добрых приятелей.
– А я думаю, почему ваше лицо мне знакомо!
– Знакомо? – глупо переспросила я.
– Ну да! – Продавщица похлопала длинными ресницами и объяснила: – На часы посмотрела и вспомнила. А почему вы их обратно принесли? Вашему другу не подошли? Он хочет их вернуть? Это проблематично. Часы изготовлены на заказ, поэтому…
– Подождите, подождите, – прервала я ее монолог. – Давайте по порядку. Вы меня знаете?
Продавщица снова похлопала ресницами.
– Ну… Имени, конечно, не знаю, но я вас видела. – Она внимательно посмотрела на меня и уточнила: – Вы ведь приходили в наш магазин? Да, точно! Я вас видела ровно неделю назад!
Я провела рукой по лбу. Кажется, это ощущение называется дежа-вю.
– Я узнала адрес вашего магазина полчаса назад, – сказала я.
Продавщица очень удивилась. Подумала и покачала головой.
– Нет, я не могу ошибаться, – сказала она. – Я прекрасно вас помню. И волосы, и шаль, и глаза… Я еще подумала, как это красиво: темные волосы и голубые глаза. Простите, вы не краситесь? Это естественный цвет волос?
Я механически подтвердила, что естественный. Что все это значит? О каком посещении говорит эта девушка? Все перепуталось…
Я помассировала висок и переспросила:
– Значит, вы говорите, что неделю назад я у вас была?
Продавщица слегка нахмурилась.
– Я вас не понимаю, – сказала она сухо. – Разве вы сами этого не помните?
Я приложила руки к груди и заверила со всей возможной убедительностью:
– Я пришла к вам сегодня первый раз в жизни!
Девушка с сомнением оттопырила нижнюю губку.
– Первый раз?.. Значит, у вас есть двойник!
Я вспомнила Нину Ивановну. Кажется, соседка говорила мне что-то подобное: будто видела меня в подъезде за десять минут до того, как я туда действительно вошла. Полный кошмар!
– Бред какой-то, – пробормотала я.
Продавщица обиделась и окликнула охранника. Тот мгновенно материализовался возле меня.
– Посмотри на девушку, – предложила продавщица.
Серые маленькие глазки охранника быстро обыскали мое лицо.
– Ты ее помнишь, Юрик? – спросила девушка.
– А то! Конечно, помню! Была у нас неделю назад с мужчиной, который купил вот эти часы. А в чем дело? У нас снова проверка боевой готовности? Вы проверяющая, что ли?
– Нет, – отказалась я. – Вас я не проверяю. Можно сказать, проверяю себя. И узнаю о себе много нового и интересного.
Охранник переступил с ноги на ногу, вопросительно взглянул на продавщицу.
– Девушка страдает потерей памяти, – вполголоса объяснила та. – Не помнит, что была в нашем магазине.
– Были, были, – заверил Юрик. – Я вас прекрасно помню. У меня профессиональная память на лица.
У меня мелькнула глупая мысль, что это розыгрыш. Но я посмотрела в лицо охраннику и отказалась от этой идеи. Такой человек шутить не может.
– Да что же это такое! – воскликнула я в отчаянии. – Говорю вам: не было меня тут до сегодняшнего дня!
– Можете говорить что угодно, – стоял на своем охранник. – Я вас прекрасно помню. Если не верите, давайте посмотрим запись! У нас же есть камера слежения.
– А разве сохранилась запись недельной давности? – спросила я.
– Конечно! У нас все кассеты хранятся ровно неделю! Завтра ее сотрут, так что сегодня еще можете посмотреть и убедиться, что вы у нас были!
