– А как же я? – Я провела по лицу ладонью, смахнула пот
и, уже ни на что не надеясь, спросила: – Я как же? Неужели он смог оставить
меня без денег совершенно одну? Ведь мне ни на работу, ни домой – никуда нельзя.
Меня убьют! Неужели он так со мной поступил?!
– А ты еще веришь в тобой же созданный миф о его
порядочности?
Достав свой мобильный с новой картой, оформленной на Ирину,
я набрала номер телефона отделения, в котором должен был лежать Игнат:
– Здравствуйте, я хотела бы узнать о состоянии здоровья
Синельникова Игната. Я его вчера к вам привезла с простудой. Он в больнице?
– А вы его супруга?
– Да, – немного смутившись, ответила я.
– Вы должны прямо сейчас к нам подъехать. Мы ждем.
– Что-то случилось? Игнат у вас?
– Пожалуйста, срочно подъезжайте. Мы ждем.
Когда в трубке послышались частые гудки, я сунула телефон в
сумочку и посмотрела на Иру с недоумением:
– Ира, мне велели срочно приехать в больницу.
– Игнат там?
– На мой вопрос не ответили. Просили как можно быстрее
приехать, и все.
– Тогда поехали.
Ира осталась ждать меня в коридоре, а я тут же отправилась в
отделение Игната и обратилась к проходящей мимо меня женщине-врачу.
– Простите, я звонила в отделение по поводу Синельникова
Игната. Мне велели срочно приехать к вам.
– Вы его жена?
– Он представил меня как жену, но на самом деле – я его
подруга.
– Меня не интересует ваша официальная регистрация. Сейчас
половина супружеских пар живут в гражданском браке. Официальный брак постепенно
изживает себя. Вы близкая подруга Игната, так?
– Достаточно близкая.
– Тогда пройдите в ординаторскую.
Я зашла в ординаторскую, села на первый попавшийся стул и
ощутила, как у меня слегка затряслись колени.
– Что-то случилось?
Я посмотрела на врача пытливым взглядом.
– Ему хуже?
– Намного хуже.
– И что, ничего нельзя сделать?
– Боюсь, уже ничего нельзя сделать.
– Как такое может быть?
Врач нервно поправила очки, стараясь не смотреть мне в
глаза.
– У Игната СПИД.
– Что?
– Игнат уже давно болен СПИДом. Он когда-нибудь сдавал
анализы?
– С его слов – регулярно.
– Незаметно. Мне очень жаль, но он скорее всего умрет. Игнат
не просто заражен ВИЧ – у него запущенная форма СПИДа.
– А что, есть какая-то разница между ВИЧ и СПИДом?
– Поражаюсь, какая же у нас безграмотная в этом плане
страна! Разница колоссальная. Заразившись ВИЧ, можно прожить несколько лет,
если получать лечение и беречься, а вот со СПИДом пожить уже не получится.
– Что, совсем ничего нельзя сделать?
– Увы, но лекарства от СПИДа еще не нашли. Поймите, человек,
болеющий СПИДом, умирает не от самого вируса, а от других заболеваний.
Происходит резкое снижение иммунитета, и организм не может справиться, к
примеру, с воспалением легких.
– У Игната воспаление легких?
– Вот именно. Если бы у него был нормальный иммунитет, то он
обязательно бы пошел на поправку. Игнат простыл, подхватил воспаление легких.
– Но ведь на дворе лето!
– Летом люди простывают от кондиционеров. Вы пользовались
кондиционером?
– Мы включали его на ночь.
– Возможно, если бы Игнат не был болен СПИДом, он бы не смог
простыть от кондиционера, но так как у него не работает иммунитет, простуда тут
же перешла в воспаление легких. Болезнь истощила и без того слабые ресурсы
организма. Такие больные всегда умирают. Жаль, что Игнат не проверялся на ВИЧ
раньше, тогда бы можно было назначить ему лечение и это, безусловно, продлило
бы ему жизнь.
– И что теперь?
– Решать вам. Сейчас ваш друг лежит у нас в отдельном боксе.
Но мы держать его здесь не можем. У нас в больнице и так переполох в связи с
тем, что в ней лежит больной СПИДом. Мы не занимаемся лечением СПИДа, у нас
всего лишь обыкновенная больница. Поэтому нам нужно как можно быстрее
избавиться от больного и продезинфицировать здание. Я вызвала вас затем, чтобы
вы перевезли вашего гражданского супруга умирать в другое место. Он безнадежен.
– А куда я его перевезу? – слабым голосом спросила я и
ощутила, как все поплыло перед моими глазами.
– Это ваши проблемы. Везите домой, нам тут заразы не нужно.
Из-за вас и так врач, дежурившая в приемном покое, вылетела с работы.
– Почему?
– Потому что она приняла пациента с улицы, без страховки и
медицинской карты. Мы принимаем только тех больных, которых нам привозит
«Скорая помощь».
– И долго он будет умирать?
– Не знаю. Не могу давать прогнозов. Может быть, он умрет
сегодня, может быть, в течение недели, а может быть, в течение месяца. У вас
есть кому за ним ухаживать?
– Нет.
– Но это ваши проблемы. К сожалению, у нас в России всего
один-единственный хоспис для больных СПИДом, но он находится в
Санкт-Петербурге. Это единственное, уникальное учреждение, целью которого
является облегчение боли и страдания безнадежно больных людей. В этом хосписе
работает штат врачей-инфекционистов, которые обеспечивают больных СПИДом уходом
и специфическим лечением. Там оказывают не только медицинскую, но и
психологическую помощь. Но в этот хоспис довольно трудно попасть. Больных
СПИДом много, а хоспис не резиновый. Даже если бы в нем и нашлось свободное
место, то до Питера вы своего Игната не довезете, я вас сразу предупреждаю. В
Москве тоже есть стационары для ВИЧ-инфицированных и больных СПИДом, есть также
центр по профилактике и лечению СПИДа, но туда не так просто пристроить
больного. Поэтому заберите его, пожалуйста, домой. Мы такими больными не
занимаемся. А уже дома начинайте звонить в разные клиники и пытайтесь его
куда-нибудь пристроить. Хотя я сомневаюсь, что его куда-то возьмут. Он
безнадежен: он болеет СПИДом продолжительное время, его иммунная система
полностью разрушена. Так что не тратьте попусту деньги на лечение Игната, а
позаботьтесь лучше о себе.
– А я при чем?
– Как это при чем? При том, что если инфекция вас не обошла
стороной, то дай бог, чтобы болезнь не была так сильно запущена и у вас еще
были шансы продлить свою жизнь.
