– Река может идти и слева от Скал, и справа, и под ними, и над ними… как захочет, – сказала Нан.
Сейчас река восхотела идти между Скалами, по узкому прямому ущелью, похожему на разрез, сделанный гигантским мечом.
Камни Красных Скал были вокруг нас. Высотой метров двадцать пять – а меж тем их не видно со спутника, – они действительно были буроватого оттенка. Я вспомнил уроки географии, коробки с образцами разных пород. Сразу же показалось, что вокруг пахнет железом.
Ну-ка, имплант, опознать!..
Он высыпал кучу значков. Под моим взором они превращались в привычные символы таблицы Менделеева. Интересно, как осуществляется этот перевод? Ладно, потом подумаю. Так, железо, никель, молибден, сера, еще какие-то примеси… радиация!.. несильная, немногим выше фона. Магнитное поле. Откуда здесь эта фигня, похожая на кусок железного метеорита? Хондрит, всплывает откуда-то из глубин памяти слово. Чушь, метеорит не лежит спокойно на поверхности, он или сгорает в атмосфере, или кратер пробивает, если крупный… Вроде бы. Хотя с Дэва станется притормозить падающий метеорит и аккуратно приземлить его…
Меньше минуты, наверно, мы плыли по Ржавому Ущелью, – само собой придумалось название. Впрочем, имеют ли смысл названия, если Дэв меняет географию бассейна своей реки по пять раз на дню?
Вышли в лес, русло реки снова расширилось, понеслось спокойно. Лодка все ближе забирала к берегу. Я не мог понять, тот ли этот берег, от которого мы отчалили, или же противоположный. Опять шуточки Дэва…
Путешественница ткнулась в песок берега. Я выскочил, затянул лодку на берег, все выбрались. Лодка сама собой принялась сползать в воду. Нан вылезла последней, поцеловала носовую фигуру в щеку:
– До встречи…
Путешественница кивнула и отчалила, пошла против течения, постепенно становясь невидимой.
– Река, мы благодарим… – Жасмин поклонилась реке. Мы с Нан просто кивнули, как доброму знакомому.
– Ну и что теперь? – осведомился я.
Нан кивнула на тропу, которой пять секунд назад не было:
– По-моему, это приглашение…
И мы его приняли.
Казалось, Жасмин была готова идти до упора. Мы подбадривали себя глотками воды из волшебной чаши, которая действовала как допинг, но после дня гонки были готовы свалиться с ног.
Архимаг наконец заметила это, покривила губы, я ожидал, скажет пару слов насчет выносливости современной молодежи или чахлости нелюдей. Но она только скомандовала привал.
Нан занялась готовкой. Я сидел у костра, вытянув к нему гудящие ноги и наслаждаясь покоем. Жасмин сидела на манер медитирующего Будды, пялясь в пространство.
Вдруг она сильно вздрогнула и повалилась. Я испуганно вскочил, чуть не перевернул деревянные веточки-шампуры с аппетитно скворчащим мясом.
– Нан!
Девушка подскочила, спасая ужин. Глянула на Жасмин:
– Ой-е…
– Вот именно, – пробормотал я. – Что это с ней?
– Она в трансе!.. Куда-то уходит!.. – оставя костер, Нан приблизилась к Архимагу и осторожно окликнула по имени.
– Куда можно уйти отсюда?
– Не знаю. Только это медленно тянет из нее жизнь, – Нан поколебалась и потрясла женщину за плечо. Жасмин сидела. Нан снова ее позвала, тряхнула сильнее, потом размахнулась и ударила по щеке.
Ноль реакции. Нан прикоснулась к виску.
– Серый!.. Он что-то говорит, я не понимаю…
«Он» – это биокомп, понял я и тоже положил пальцы на висок:
ГАРМОНИКИ СОЗНАНИЯ НЕСТАБИЛЬНЫ, – доложил мне имплант Жасмин.
А, ну теперь мне все понятно!.. И что это должно значить?!.
ЛЮБОЕ ИЗ БЕССОЗНАТЕЛЬНЫХ СОСТОЯНИЙ: ПАТАЛОГИЧЕСКИЙ СОН, ТЕЛЕПАТИЧЕСКИЙ ТРАНС, СПЕЦИФИЧЕСКИЕ МАГИЧЕСКИЕ ПОРАЖЕНИЯ РАССУДКА…
Последнее меня напугало так, что я решил выбить клин клином и бросил наводку в центр боли, смодулировав что-то вроде сильной щекотки по всему телу.
Жасмин взвизгнула и дернулась, едва не сломав мне нос ударом лба, ее тело извивалось, руки-ноги беспорядочно били воздух. Я навалился, прижимая, едва сберег сокровенное. Нан придерживала руки, заблокировала лозу, которая чуть не принялась хлестать из рукава куда попало.
Потом что-то изменилось. Уже не судороги, а попытки сбросить, вполне осмысленное рычание и…
Свист стрелки мимо виска!..
Я отскочил. Нан откатилась в сторону, Жасмин подхватилась, угрожая лозой и стрелкометом. Потом ярость на ее лице сменилась недоумением. Женщина сморгнула, глядя на нас.
– Что вы делали? Что вообще это было?
– Вот и мне тоже интересно было бы узнать! – огрызнулся я, изучая ушибы. Крепко прошлась, зараза…
– Специфическое магическое… – начала Нан, замотала головой. – Что это было?
Жасмин удивленно смотрела на нас. Улыбнулась – напряженно, но все-таки искренне.
– Валья – как раз с ней я пыталась связаться, – благополучно миновала границу Лихолесья. Меня это слегка… стукнуло.
– А что Йурас?
Женщина покачала головой.
– Не чую. Закрывается. Проклятье – он войдет в Лихолесье отдельно от остальных!..
Она, казалось, была готова вскочить и бежать за ним, но только выругалась и посулила убить самостоятельно, если мальчишка переживет это переключение. Мы в молчании поели, протянули несколько сторожевых нитей и легли вокруг костра – я с Нан на одной стороне, Жасмин с другой недоуменно наблюдала, как мы привычно устроились в обнимку. Девушка сначала смутилась, поняв, что память о наших лесных приключениях, когда мы ночевали именно так, подвела ее, а потом мысленно махнула рукой – какая, мол, разница.
Меня разбудил имплант, подав сигнал… нет, не тревоги. Неправильности. Я лежал не открывая глаз, прислушиваясь, принюхиваясь. Рука Нан нашла мою – девушка тоже не спала. Я задействовал «большое ухо».
Еле слышный шорох шагов… двуногого существа… удаляется от нашей стоянки…
Я открыл глаза. Ну конечно, чего и следовало ожидать…
Мы двигались как можно тише, но Жасмин услышала или почувствовала, прыжком выскочила из круга света, образованного волшебным костерком.
– Не останавливайте меня, – теперь видно было только ее фигуру и лихорадочно блестящие глаза. – Идите назад, я сама справлюсь.
Женщина повернулась к нам спиной и быстро пошла во тьму.
Нан дернулась следом, я перехватил ее. Поднял руку, загнул один палец. Второй. Третий.
Когда собрал все пальцы в кулак, из темноты донесся звук удара, слабый вскрик и шум падения.
– Ширак, – велел я, и вокруг ладони закружились сонные светляки. Жасмин сидела в двадцати шагах от лагеря, подтянув под себя одну ногу.
