– Да пошел ты вон, придурок хренов! – заорала я,
сорвавшись на истерический визг.
– Ты кончай орать, – не на шутку перепугался
Денис. – На нас уже прохожие оборачиваются.
– Вот и пусть оборачиваются. Пусть еще милицию вызовут.
– Только не это. С милицией мы сегодня уже с тобой
наобщались вдоволь.
Слегка встряхнув меня за плечи, Денис заглянул мне в глаза и
сказал уже более спокойно:
– Послушай. Ты же знаешь, какой у меня сегодня был
тяжелый день. Еще и ты мне нервы треплешь. Я не только охранника потерял, я
потерял друга…. Так что сядь спокойно в машину, Я тебя довезу. Если ты будешь
орать и брыкаться, я приду к тебе в салон стричь свое хозяйство.
– Я тебя стричь не буду, – буркнула я и села в
машину.
– Тогда я пожалуюсь твоему начальнику Как это так:
клиент требует привести в порядок энное место, а модельер отказывает. Нехорошо
получается. Если ты в чужом хозяйстве копаешься, то почему бы тебе не
покопаться в моем?!
– Прекрати!
Я стукнула по передней панели кулаком и затряслась от
злости.
– Прекращаю, – тихо сказал Денис и включил
зажигание.
Как только мы выехали с Большого Кисельного переулка, Денис
закурил трубку и украдкой посмотрел в мою сторону.
– Вот я и остался и без водителя, и без охранника.
– У тебя же одного человека убили, а не двух.
– Виталик у меня за двоих работал. У меня бывший
водитель переехал в другой город, я хотел было нового искать, но Виталик
уговорил меня этого не делать. Сказал, что может две должности совмещать
совершенно спокойно. Вот он их и совмещал. И все у него хорошо получалось…
Денис пыхнул трубкой, задумался и продолжил:
– Аня, давай вместе к его жене заедем. Скажем обо всем,
что случилось. Я один не смогу А затем я тебя домой отвезу. Это не займет много
времени.
– Заедем, – произнесла я решительно и подумала о
том, что домой мне совсем не хочется, потому что Светка сейчас явно кувыркается
с режиссером в кровати и дома никого, кроме лежащего на лоджии трупа, нет.
Сидеть наедине с трупом мне хотелось меньше всего на свете.
По дороге к жене Виталия Денис остановил машину у небольшого
цветочного магазина и купил мне букет.
Это был не просто букет, а букет с большой буквы. Мне было
даже страшно подумать о том, сколько он может стоить. Букет состоял из такого
количества роз, что занял все заднее сиденье машины.
– Что это? – Я понимала, что задаю идиотский
вопрос, но ничего не могла с собой подавал", – Цветы.
– А зачем так много-то?
– Чего много? – вновь закурил трубку Денис.
– Ну, цветов…
– А ты привыкла, когда дарят мало?
– Ничего я не привыкла… Если ты не прекратишь надо мной
издеваться, то заберешь свой веник обратно.
– Мне его дарить некому.
– Подаришь эффектной женушке.
– Я ей не дарю цветов, – сказал, как отрезал,
Денис и тронулся с места Машина неслась по шумному Ленинскому проспекту на
вполне допустимой скорости. Денис выпустил из трубки клуб ароматного дыма и
посмотрел в мою сторону.
– Ничего, что я так много курю?
– Кури, – подчеркнуто безразлично буркнула я.
– Просто сегодня день такой… Тебе дым не мешает?
– Травись на здоровье.
– А я заметил, ты нашу милицию не шибко уважаешь…
– Можно подумать, ты ее уважаешь.
– Тоже верно. Только ты, по-моему, ее на дух не
переносишь.
– А с чего ее переносить, если там одни гады
работают! – все-таки не сдержалась я. – На меня в лифте какой-то
наркоман напал. Избил сильно. Серьги чуть было вместе с ушами не сорвал.
Мобильный забрал, деньги. Я, можно сказать, чудом жива осталась. Куда в таком
случае обращаться? Конечно, в милицию. Вот я и обратилась. А когда обратилась,
то увидела, что эти гады вообще ничего не раскрывают. Они только могут на
потерпевших давить, чтобы те свои заявления забирали, и дела закрывать. А кому
хочется с милицией конфликтовать?! Никому. Страна у нас такая. Страна
милицейского беспредела. Если ты против них пойдешь, то жди больших
неприятностей. Пришел господин начальник и для моего же дальнейшего
благополучия попросил заявление культурно порвать и дело уголовное прикрыть. Им
для Петровки отчетность нужна.
У них почти все преступления раскрываются, а мое дело
тухлое. Никто этого наркомана не найдет, да и искать не будет. Сейчас людей
убивают, и никто никого не находит. А здесь радуйся, что жива осталась.
Подумаешь, избили и ограбили… Кого нынче этим удивишь. Я стала по своим
знакомым звонить, кто попадал в такие переделки, так оказалось, что со всеми с
ними была та же самая история. Все в один голос говорят, мол, не ты первая и не
ты последняя. Забери заявление и не наживай неприятности. Сейчас менты только
так и работают, по-другому не могут. Это что же получается, вместо того, чтобы
пострадавшему помогать, они его же и уничтожают. Если ты все же не согласишься
и будешь рассуждать о правосудии, то в первый раз тебе объяснят культурно,
второй раз пожестче, а в третий остановят для проверки документов, подкинут в
карман героин и упекут по статье. Я все с первого раза поняла. Они понятливых
любят. Ну, думаю, ладно, забуду все это, как страшный сон, – так нет.
Оперативник, закрывший мое дело, ко мне клеиться стал. Раз приехал на кофе.
Второй. Я сначала понять не могла, какого черта он ко мне таскается. И звонить
повадился каждый день… Думала, может, у него совесть заговорила и он решил
преступника поискать. Да только нет у таких людей совести и не было никогда. Когда
он ко мне в последний раз на кофе заехал, то чуть было прямо на кухне не
изнасиловал. Чудом отбилась и под предлогом того, что очень сильно куда-то
тороплюсь, с квартиры его выперла. К телефону подходить перестала. Думала,
может, он закончит звонить, так нет, он стал у моего дома на своей колымаге
кругами ездить.
Пришлось действовать его же методами. Найти того, кто оказал
бы давление на него.
– Ну и что, нашла?
– Нашла. Больше я его не видела и не слышала.
Я слегка дернула плечами и почувствовала, как Денис взял
меня за руку.
– Ты что?
– Ничего. Я вижу, как сильно ты разнервничалась.
– Просто… Я не люблю об этом вспоминать. Ни этого
мента, ни это районное отделение милиции…
