Совсем совесть потеряли. Раньше, если человека убьют, его
или где-нибудь в лесу закопают или в реку в ближайшем Подмосковье скинут, а
сейчас сильно пачкаться не хотят. Чтобы времени даром не терять, грохнули
человека и отнесли в лифт ближайшего подъезда. Быстро, экономно и удобно.
Постояв еще несколько минут, я спустилась к сотрудникам
милиции и довольно убедительно поведала им о том, что не ночевала эту ночь у
себя дома и что лицо этого мужчины мне незнакомо.
Когда мне, наконец, удалось вернуться в квартиру, я прошла
мимо спящей Светки и остановила свой беглый взгляд на ее сумке. Затем
расстегнула замок и достала лежащую в ней видеокассету. Вставив кассету в
видик, я села в кресло-качалку и принялась ждать, когда на экране покажется
хоть какое-нибудь изображение.
Мне пришлось ждать недолго. На экране появился довольно
дорогой гостиничный номер. Вот Светка, которая так торжественно улыбается,
глядя прямо в экран, словно она снимается не в каком-то любительском видео, а
на настоящей киностудии, которая записывает эту пленку для того, чтобы
выпустить ее на большой экран. Как только в гостиничном номере появился
мужчина, закутанный в полотенце, я чуть было не вскрикнула и не потеряла
сознание. Это был не просто режиссер. Это был знаменитый режиссер, лицо
которого не сходною с экранов телевизора. О нем писали в прессе, о нем
рассуждали в передачах. Талантлив, богат, прочно женат… Дети, внуки,
многочисленные родственники…
Совместные проекты с зарубежными партнерами, авторские
программы, благотворительность…
Режиссер садится на краешек кровати и манит Светку к себе.
Светка начинает танцевать стриптиз, постепенно оголяя свое великолепное тело. А
танцует она неплохо.
Смело, откровенно совершенно раскованно – глаз не оторвешь.
Насколько я знаю, она нигде этому не училась.
Светка права, в ней заложено слишком много скрытых талантов.
Режиссер слегка пошатывается из стороны в сторону, и я понимаю, что он
совершенно пьян. Раздевшись, Светка подходит к нему вплотную и садится прямо на
колени. Режиссер запускает руку между ее грудей и улыбается, словно мартовский
кот. Затем он начинает гладить Светкины бедра и осторожно касается ее паха.
А затем… Затем началось что-то страшное. В стельку пьяный
режиссер забрался на Светку и стал грубо раздвигать ей ноги. То, что ей это не
нравилось, было видно невооруженным глазом, но она по-прежнему наигранно
улыбалась. Они занимались любовью яростно и даже как-то жестоко, всеми
вообразимыми, а также невообразимыми способами.
Неожиданно Светка проснулась и, сунув ноги в тапочки,
пошлепала в туалет.
– Смотришь? – спросила она сонным голосом и
хлопнула туалетной дверью.
– Света, что это за безобразие?! – только и
вырвалось у меня.
– Сейчас ты имеешь честь увидеть прямую трансляцию
восхождения новой звезды на звездный олимп! Это уникальные съемки, потому что
на экранах наших телевизоров ты видишь только нынешних звезд, а их первые,
начальные шаги в эту область всегда остаются за кадром! – послышалось из
туалета.
– Дура ты!
– Дура не дура, а башка варит! Когда я стану звездой,
газеты обязательно напишут, что я проснулась знаменитой! – громко
засмеялась Светка. – Как же они будут правы!
– Ну не все же через это проходят…
– Все, за исключением тех, у кого есть влиятельные
родители! Это жизнь, милочка, и от этого никуда не денешься.
Светка вышла из туалета и опять прилегла на диван.
Повернувшись в сторону телевизора, она подложила руку под
голову и прокомментировала:
– – Посмотри, как я двигаюсь. Поучись технике…
– Чему там учиться?! Мне стыдно за тебя.
– Чего это?!
– Он тебя имеет, как последнюю шлюху.
– Иногда приходится чем-то жертвовать, если для
достижения моей задуманной цели нужно стать шлюхой, я обязательно ею буду – Но
ведь он так с тобой обращается…
– Ничего, ему потом скажется. Придет время, и я буду
обращаться с ним так же. Как говорится в Библии.
«По делам вашим воздается вам…»
– Ой, Светка, тебе ли о Библии говорить…
– А почему бы и нет.?
– Ты же такая грешная.
– А кто святой? Ты, что ли?! Сейчас святых людей вообще
не бывает.
Я махнула в сторону Светки рукой и вновь уставилась в экран.
Неожиданно в кадре появилась совершенно незнакомая чернокожая девушка.
– А это кто? – спросила я, не скрывая своего
волнения.
– Это довольно дорогая проститутка, работающая в отеле.
Она раньше училась в Университете дружбы народов, но там у нее что-то не
срослось, и она отчислилась. Может, стипендия маленькая, может еще чего. А
может, и то, что она по-русски почти не шпарила. Домой ехать не захотела, да
еще нашлось хлебное местечко. Вот она и осталась. – Светка говорила таким
спокойным голосом, словно я спрашивала ее о том, какой хлеб она больше любит,
белый или черный. Ее невозмутимое спокойствие всегда выводило меня из себя, а
на сей раз оно просто привело меня в состояние полного оцепенения.
– Я ее нашла через администратора отеля, – как ни
в чем не бывало продолжила Светка. – Мы с ней заранее цену обговорили, и
она сделала все в лучшем виде.
Я вновь уставилась на экран и затаила дыхание.
Светка сидела рядом с режиссером и измученным взглядом
наблюдала за тем, как раздевается негритянка.
Раздевшись, она стала играться своими ажурными трусиками,
надевая их на различные части тела, за исключением тех, на которых они должны
были быть. А затем стало происходить просто невероятное. Негритянка полезла в
свою спортивную сумку и извлекла оттуда медицинский халат. Режиссер с радостью
облачился в такой необычный прикид и, расстегнув полы халата, продемонстрировал
стоячий пенис.
– Сейчас мы будем играть в гинеколога, –
прокомментировала ситуацию Светка.
– Зачем?
Я почувствовала, как меня замутило, а моя голова закружилась
с такой страшной силой, что я чуть было, не упала с кресла-качалки.
– Затем, что этот режиссер извращенец. Он любит игры
подобного рода. Он гинеколог, а мы пациентки.
Увидев, как режиссер сажает негритянку в глубокое кожаное
кресло и сует обыкновенную столовую ложку в ее промежность, я сморщилась и
нервно надкусила губу.
