– Что слышал. Ты конченый гад. Зачем занимать деньги,
если ты не можешь их отдать?
– Это мои проблемы.
– Хотелось бы верить, что они твои, но под раздачу
попала я. А знаешь, почему я ушла от мужа?
– Я слышал это тысячу раз…
– То, что я сейчас тебе скажу, ты еще никогда не
слышал.
– Я сейчас не хочу это слышать.
– А зря. Ты послушай. Я ушла от мужа, потому что
беременна.
– Поздравляю.
– Спасибо. Только я беременна от тебя.
– Ты ошибаешься.
– Нет, я не ошибаюсь. Я беременна от тебя. Обрати
внимание на мой живот. Разве ты не видишь, что я очень сильно поправилась.
По-моему, у меня будет мальчик.
– Ты все выдумываешь…
– Я ничего не выдумываю. Знаешь, как это страшно. Наш
мальчик такой маленький, а уже испытал такое… Ведь сегодня трахнули не только
меня, но и нашего сына… А самое страшное то, что его отец был совсем рядом, но
даже не заступился.
Олю затрясло, как в лихорадке. Я вновь тихонько приобняла ее
за плечи и тихо произнесла:
– Оля, скажи, где в этом доме халат. Я его принесу.
– Не нужно.
– Ты вся дрожишь…
– Это не от холода. Это нервы.
– Тебе нельзя нервничать, ты же беременная.
Оля скинула мою руку и закрыла лицо ладонью.
– Господи, как же это стыдно… Господи… Как это
жестоко….
Денис снял пиджак и протянул его мне.
– Ань, одень ее. У нее шок.
Но Оля не позволила мне ее одеть. Она резко рванулась к
одному из убитых бандитов, схватила валявшийся рядом с ним пистолет и, сняв его
с предохранителя, наставила его на свою голову.
– Оля, не делай этого! – громко крикнула я и
зажмурила глаза. – Оленька, я очень тебя прошу. Не делай этого,
пожалуйста. Потом это пройдет. Все забудется. Вот увидишь. Ты нам всем очень
нужна. Ты же так красива, так талантлива… Мы ждем новых фильмов с твоим
участием… Ты очень хорошо играешь. Сегодня посягнули на твою честь, но зато у
тебя есть шумных успех, слава…
– Слава сама по себе вещь очень жестокая, – словно
в бреду произнесла Ольга и посмотрела на режиссера.
Затем вновь перевела взгляд на меня и продолжила: Ты же не
знаешь, что это такое – слава.. Ты думаешь, что я купаюсь в ее лучах? Нет.
Очень долго я училась с ней жить… Это тяжело. Ты даже не можешь себе
представить, как это тяжело…
– Не делай этого, – замотал головой режиссер,
стараясь унять выступившие на глаза слезы. – Не делай.
– А что изменится, если меня не будет?! На мое место
придет другая актриса. Ты по-прежнему будешь жить со своей женой, точно так же,
как вы с ней живете уже черт знает сколько лет. Все будет, как раньше… Даже
лучше – не родится еще одна безотцовщина. Знаешь, сейчас каждый второй ребенок
воспитывается без отца… Каждый второй… Их так много… Я и представить не могла,
что их так много.
Куда подевались отцы? Они просто последние козлы!
Законченные…
– Оля, все будет хорошо, – бормотала я себе под
нос, но Оля ничего не слышала, забыть может, просто не хотела слышать.
Она сплюнула на пол кровью и буквально вдавила пистолет в
свой висок.
– А ведь я сейчас могла бы позволить себе ребенка.
Я неплохо зарабатываю, правда, работаю на износ.
Я всегда ненавидела бедность и испытывала отвращение к
своему нищему прошлому. Честно заработанные деньги дают мне ощущение
относительной безопасности, уверенность в себе, а это очень важно на пути к
успеху. Нищета – это порок. Это самое худшее из зол, и я его всей душой
ненавижу… Все эти годы богатство было для меня жизненной целью. Мне нравились
мужчины, с хрустом разламывающие свой бумажник… Больше всего на свете я мечтала
воспарить над жалкими удовольствиями своей юности и своего нищего прошлого.
А затем мне понравилось играть с морем успеха, который
навалился на меня совсем не внезапно, как пишут в газетах, а к которому я долго
и упорно шла. Шла через различные прослушивания, интриги, унижения, чужие
постели, оргии… И все же я к этому пришла и уже не боюсь оглянуться назад,
потому что без всего этого не было бы моего успеха. Я всегда уважала своего
мужа, потому что, когда я встретила его, я встретила плечо, на которое могла
опереться, и дерево, к которому могла прислониться. У меня было много
поклонников, и я боготворила их точно так же, как и они боготворили меня.
Они любили мои роли, мой образ, которые я создавала годами,
мой успех, мою славу, но не меня… Меня вообще никто не любил… Никто. Даже
собственный муж…
Один раз я спросила его, женился бы он на мне, если бы я не
была талантливой, и он с уверенностью сказал, что нет. Сначала мне стало
страшно, а затем я поняла, что он прав, потому что я уже давно не принадлежу
сама себе и даже плохо помню, какая же я на самом деле… Если жена средненькая
актриса с большими претензиями, а муж ведущий актер, этот брак не продержится
даже и года… Мы были оба не средненькие, даже далеко не средненькие, и каждый
шел к своему успеху своим тернистым путем… Два талантливых человека оказались
талантливы во всем, но они так и не смогли понять, что же такое простое
человеческое счастье… Мы достигли определенных высот, но эта вершина оказалась
даже более чем недоступной… Я не хочу умирать… Ведь я достигла вершин славы. У
меня есть все и нет ничего. Ко мне уже никогда не прикоснется родная, детская
рука…
Не откинет прядь моих волос, не прижмется к моей груди и не
скажет: «Мамочка, как же сильно я тебя люблю»… Меня окружают сотни поклонников,
но ни один из них так и не стал по-настоящему близким мне человеком, другом,
помощником, союзником. Я так и не познала настоящее счастье материнства,
счастье семьи и огромной неугасаемой любви… А ведь я мечтала иметь свою тихую
пристань, куда бы я спешила после многочасовых, изматывающих съемок, своего
единственного, близкого и дорогого, который бы никогда не был связан с жестоким
миром шоу-бизнеса и который бы с нетерпением ждал моего возвращения… Наверное,
там, на небесах, я тоже буду в одиночестве… Хотя нет, со мной будет мой еще не
рожденный сын. Значит, одиночество небесное не такое жестокое и горькое, как
земное…
Произнеся последнее слово, Оля нажала на спуск и с грохотом
упала на пол.
– Нет! – закричал режиссер и, не вынимая из рук
пакета с долларами, подполз к мертвой Ольге. – Нет!
Увиденное потрясло меня настолько, что я бросилась на шею к
Денису и заплакала, как маленькая девочка.
