Ему показалось, что в лицо пахнуло горным ветром, резким запахом, словно с экрана плеснули нашатырем. В глубине комнаты что-то сдвинулось, затем из тумана быстро появился очень высокий человек, он сошел бы за баскетболиста, подошел к экрану. На Олега с бешенством взглянули пронзительно синие глаза.
Олег молча смотрел на вздрагивающие губы Яфета. Тонко вырезанные ноздри раздуваются бешено, словно тот не то пробежал только что пару миль, то ли, как охотничий пес, ловит аромат дичи. Белые как снег волосы на этот раз коротко пострижены, брови лохматые, кустистые, такие же снежно-белые, из-за чего синева глаз кажется неестественной, от нее по спине бегут холодные мурашки.
Бешеная сила, что так возросла в Яфете за последнее столетие, буквально проламывалась через пространство, не терялась, превращенная в радиоволны, и сейчас Олег ощутил знакомую дрожь, как всегда в последние годы, когда общался с Яфетом.
– Приветствую тебя, Олег, – сказал Яфет первым. Он говорил быстро, щека дернулась, дважды оглянулся за край экрана. – Приветствую… Я сам хотел с тобой связаться, но отыскать не мог. Ого, да ты и сейчас за тремя паролями! Сразу даже не понять, где ты есть… Что-то случилось?
– Ничего особенного, – ответил Олег угрюмо. Он говорил медленно, процеживая слова сквозь зубы. – И тебя приветствую, благородный Яфет. Просто… восхотелось уединения. Что ты желал?
Яфет на миг запнулся, глаза расширились. В них были страх, жадное нетерпение и восторг.
– Я говорил с членами Совета, – выдохнул он с такой силой, что Олег почти ощутил волну жара. – Я говорил!..
Он снова умолк. Олег видел, как заработал его кадык, а на бледных щеках выступил лихорадочный румянец. Щека снова дернулась, тонкие губы нервно вздрагивали.
– Догадываюсь, – проговорил Олег, – о чем был разговор.
– Да! – быстро сказал Яфет. – О «Башне-два». Мне удалось убедить… почти всех!
– С твоим жаром это возможно, – заметил Олег. – И что же?
Яфет взглянул ему прямо в лицо. Олегу показалось, что с экрана на полную мощность бьют два голубых луча боевых лазеров.
– Проект такого масштаба, – ответил Яфет все так же быстро, – требует единогласия. Но ты всегда был сторонником крутых поворотов истории! Я же помню, кто вызвал Великое переселение народов, кто сокрушил весь античный мир!.. Да, признаю, ты тогда был прав, а я переосторожничал… Но сейчас как раз твой случай!.. Где ты проходил, там сто лет трава не росла, а вороны и волки жирели, растаскивая трупы павших. Сейчас пришла пора прекратить, даже железом и кровью… если понадобится, но перейти окончательно… Олег, ты видишь, мы уже в состоянии прекратить вести историю племен и народов! Даже прекратить вести государства. А наконец-то начинаем вести – человечество! Ты же видишь, мы сблизили народы достаточно, чтобы…
Олег прервал:
– Яфет, со мной хитрить не стоит. Называй вещи своими именами. Мы все знаем, что ты называешь сближением… Я – против! Монокультура опасна, несмотря на прогнозируемый скачок прогресса. Увы, этот скачок продлится недолго.
– Но мы успеем запустить космические корабли! – сказал Яфет яростно. – Успеем забросить колонистов на планеты!.. Если астероид все-таки ударит в Землю, то род людской не погибнет!..
Олег сжал челюсти.
– А ты уверен, что путь к звездам – самый лучший путь?
– Уверен!
– Насколько?
– На все… девяносто девять процентов!
Мертвая тишина наступила, казалось, не только в комнате, но и на всем пространстве между Олегом и Яфетом.
– Девяносто девять, – сказал Олег, – это почти сто… когда рискуешь монеткой в кармане. Или замком на острове. Но когда выбираешь путь для всего вида человеческого… Нет, даже ради единственного процента стоит распылить ресурсы. Я – против!
Яфет резко поднялся. Лицо полыхало гневом, волосы встали дыбом, между ними проскакивали голубые искорки.
– Я поставлю вопрос на общее голосование, – сказал он быстро и резко.
Олег предостерег:
– Для этого надо всех собрать в одном месте. Не телемост, а лично.
– У всех уже есть свое мнение! – выкрикнул Яфет.
– Знаю. Но если изменится в процессе дискуссии? Когда члены Совета заново посмотрят на факты и выводы, а не будут кормиться готовыми выводами?
Яфет нахмурился:
– Ты хочешь сказать… неужели ты хочешь сказать, что я фальсифицирую данные?
Олег выставил ладони:
– Ни в коем случае! Но твое обаяние… скажем так, хотя я бы назвал это иначе, накладывает свой отпечаток. Я хочу, чтобы члены Совета выслушали не только твои горячие речи, но и мои… не столь пламенные. Яфет, я же знаю, что операцию «Вавилонская башня-два» все чаще между собой называют «Реванш Яфета». А это, извини, привносит личное…
Яфет несколько мгновений испепелял его взглядом. Олег чувствовал себя неуютно, ибо Яфет был тем, чего недоставало ему самому, – сама чистота, сама искренность, праведность. Яфет в самом деле страдает за каждого невинно убиенного ребенка. Что, впрочем, не помешало ему на днях послать бомбить горные селения сепаратистов, где этих ребенков больше, чем тараканов.
– Хорошо, – выдохнул Яфет. – Я их соберу, даже если придется доставать со дна морского! Готовь свои доводы.
Олег напомнил неохотно, через силу:
– Помни, у меня есть еще и право вето.
Яфет почти прошипел:
– Посмотрим, сумеешь ли ты вспомнить о своем праве, когда будешь смотреть в глаза всем шести Тайным!
Юлия бродила как в зачарованном замке спящей королевы. Король и все придворные заснули, музыканты спят, железные фигуры рыцарей в полных боевых доспехах нерушимо застыли у входа на лестницы, почти у каждой двери и на лестничных пролетах.
Монархи и великие полководцы смотрели со стен строго и неодобрительно. Юлия ежилась, но мужественно тянула на себя массивные ручки, всякий раз вступала в неизведанные миры.
Когда она пошла отыскивать Олега, он все так же сиротливо сидел на кухне перед компом. Через широкие окна смотрела огромная греческая луна. На лицо Олега падал призрачный свет от экрана, от окна лунный свет так же призрачно обтекал его фигуру, ей он показался нереальным, словно созданным гигантом компьютерной индустрии.
Облитые серебряным светом кухонные столики, шкафчики и прочая мебель выглядели странно непривычно, словно она оказалась в виртуальном мире, очень реальном, но в то же время и неожиданном, когда согнувшийся в тени разбойник с ножом оказывается газовой плитой, страшная фигура великана – массивным холодильником, но в то же время привычная посудомоечная машина может разогнуться с ревом в нечто чудовищное, а в руке блеснет не заурядный нож, а что-нибудь посмертоноснее…
Лицо Олега за время ее прогулки по дворцу еще больше вытянулось, исхудало. Глаза ввалились, скулы торчат остро, кожа натянулась. Он не выглядел таким изможденным, даже когда поднялся после тяжелых ранений в «Национале». Теперь Юлия была уверена, что он в самом деле был тяжело ранен, не могли же эти парни из спецслужб все так промахиваться!
