Пока выгружались, Елена ходила с мощным карманным фонариком, услужливо светила всем.
В полутьме вспыхнул костер. Юлия не поняла, почему Олег развел огонь в яме, но у шпионов свои игры. В багажнике отыскались удобный треножник, элегантный котелок, а широкие таблетки, похожие на лепешки, дали сильное устойчивое пламя, неотличимое от простого, деревенского.
Олег вытащил из машины и бросил на прогретую солнцем землю два широких потрепанных одеяла. Мрак обошел машину, слышно было, как бухнул ногой по колесу. Елена ходила за ним, как щенок за хозяином, тоже неумело лягнула, даже не промахнулась.
Костер разгорелся, вечерний полумрак сразу превратился в ночь. За кругом света сгустилась тьма, в медленно темнеющем небе проступил узкий серпик луны, засияли мелкие колючие звезды.
Глава 40
В котелке булькало, плотные запахи мясного супа плыли в неподвижном воздухе осязаемыми струями. Юлия помешивала ложкой, брала пробы, обжигалась, фыркала.
Елена все же отыскала несколько сухих палочек, счастливо сунула в огонь.
– Люблю настоящий огонь, – призналась она.
– А это какой? – спросил Мрак.
– От таблеток? Ненастоящий, – ответила она твердо. – Разве ты не чувствуешь?
Он молча загреб ее огромной лапой. Она прижалась к его плечу, затихла.
Ели в молчании. Олег видел по их лицам, что страшное зрелище ковровой бомбардировки все еще стоит перед глазами.
Половину неба закрывал каменный навес, в ночи это выглядело как пугающая чернота, сожравшая всякий намек на свет, а уцелевшие звезды перебежали все на другую сторону.
После ужина Олег лег, глаза невидяще смотрели на краешек неба. Юлия легла рядом, голову положила сперва ему на локоть, он ладони закинул за голову, потом и вовсе перебралась ближе, под ухом учащенно бухало огромное сердце, слышались хрипы, сипы, от которых у нее мороз прошел по коже: в груди Олега бушевала снежная буря!
– Да спи ты, – шепнул он. – Не прислушивайся.
– Ты бывал ранен? – спросила она тихо. Смутилась от глупого вопроса. – Я имею в виду… сердце пули задевали?
– Да, конечно, – ответил он чересчур небрежно. – Твои пули сейчас вот его задевают. Спи, а то прибью.
Он опустил веки, лицо разгладилось. Она долго прислушивалась, потом почти решила, что он в самом деле заснул, но вдруг…
…услышала стон. Широкая плита под ее ухом заходила ходуном, словно кто-то проламывался наружу. Ее щека горела как обожженная. В ужасе приподняла голову, на том месте осталась вмятина, будто она лежала на сырой глине.
Олег хрипел, на губах вздулись темные пузыри. Черты лица еще больше заострились, от всего тела шел нездоровый жар. Юлия поспешно провела ладонью по его щеке, с легким вскриком отдернула. При такой температуре надо вызывать не врача, а пожарных!
С той стороны пещеры пахнуло воздухом, вспыхнул яркий свет карманного фонаря. Мрак вскочил, в руках полусонная Елена. Он бережно опустил ее на одеяло, сунул в руки фонарь:
– Свети!
Юлия поспешно отодвинулась от Олега:
– Взгляни! Что с ним?
Мрак опустился на колени, сквозь сжатые зубы вырвался озабоченный свист. Пальцы пробежали по лицу Олега, тревога в глазах росла. Легонько потряс за плечо:
– Эй!.. Ты храпишь!
Грудь Олега подпрыгивала толчками. Юлии почудилось, что в одном месте на глазах поднимается багровая шишка. Хрипы из груди вырывались жаркие, а когда Мрак подставил тыльную сторону ладони, он отдернул руку, словно сунул ее под струю газовой горелки.
– Черт… Что это с ним? Юля, быстрее тащи из машины аптечку.
Юлия вихрем выметнулась к машине, следом зашлепали босые ступни. Елена вскрикивала, как разбуженная ночью птица:
– Что случилось?.. Что случилось?
Фонарь в дрожащих пальцах дергался, луч света прыгал в сторону. Олега подбрасывали судороги. Мрак пытался прижать его руки к земле, глаза лезли на лоб, когда по мышцам Олега прокатывались узлы размером с футбольные мячи.
Юлия дрожащими руками раскрыла ящик с красным крестом:
– Что?.. Что достать?
– Шприц! – рыкнул Мрак. – Быстрее!..
– Какую ампулу? Здесь их много, все разные…
– А, черт!
Он быстро и умело набрал в шприц желтоватой жидкости. Тело Олега подбрасывало, оно выгибалось, глаза закатились. Стоны и хрипы стали громче.
– Придержи ему голову, – велел Мрак.
– Я не смогу!
Мрак ухватил одной рукой Олега за горло, прижал к земле. Юлия не успела глазом мигнуть, как другая рука мелькнула, и блестящее острие вонзилось в шею. Нет, не вонзилось, кожа прогнулась, Юлия затаила дыхание.
Мрак выругался, нажал. Игла согнулась, как стебелек травы. Мрак лишь мгновение смотрел непонимающими глазами, люто выругался. Юлия торопливо подала ящичек.
– Из дерьма делают эти одноразовые, – прохрипел он. – Быстро достань стальные иглы!..
Сам он сломал кончик ампулы, Юлия поспешно надела на шприц другую иглу, из закаленной стали. Мрак выхватил с такой силой, что едва не выдрал руку из плеча.
Дыхание из раскрытого рта Олега вырывалось все чаще. Губы пересохли и потрескались от неистовой жары. Глаза закатились под лоб, кровеносные сосуды полопались, веки залило кровью.
Мрак с силой ткнул иглой в шею. Из блестящего кончика полилась желтая струйка. Мрак зарычал, снова острие иглы не в состоянии продырявить тонкую кожу, нажал сильнее, еще сильнее…
Едва слышно щелкнуло. Кончик, переломившись посредине, больно стукнул Юлию по щеке. Мрак выругался, непонимающими глазами смотрел на ладонь с раздавленным шприцем.
– Что у него с кожей?
Юлия заплакала, руки тряслись, Мрак едва выхватил новый шприц. Олег захрипел громко и страшно. Судорога подбросила так, что он на мгновение завис параллельно земле, как левитирующий йог. Мраку даже почудилось, что в таком положении задержался чуть дольше, чем следовало, затем ударился плашмя, застонал.
– Черт… До чего же больно…
– Олег! – заорал Мрак. – Чем помочь?.. Говори, мы рядом.
– Ни… чем, – просипело в сухом горле. – Уже… ничем… Сейчас все… пройдет…
Он лежал распластанный, как медуза на камне. Грудь поднималась едва-едва, дыхание стало неслышным. Лицо оставалось бледным, губы покрылись кровавыми корочками, веки подрагивали, но не поднимались.
Сломанные иглы тускло блестели на камнях. Мрак сломал все, он и сейчас не мог поверить, что шкура интеллигента оказалась настолько прочной, винил кооператоров, что выпускают халтурные иглы.
Олег пошевелился, с трудом приподнялся, привалился спиной к стене.
