– Просто она чувст-вует, как к ней отно-сятся, и са-ма
так-же от-носит-ся. Она те-бя уку-сила за то, что ты на нее постоян-но
кри-чала. Конеч-но, она немно-го избалован-ная и при-вык-ла, что все вни-ма-ние
только ей. Хо-тя Стрел-ка очень добро-душ-ная и всег-да радо-ва-лась, когда в
до-ме появлял-ся но-вый че-ло-век.
– Уволь меня от рассказов о своей псине, – резко
оборвала я его и посмотрела на Макса.
– Так может вас и в самом деле показать врачу? –
спросил Макс.
Его идея показалась мне ужасно глупой. Досадно, если именно
таким образом он представлял мой побег. Дураку понятно, что никто и никогда не
разрешит мне покинуть территорию дома и показаться доктору. У Макса с фантазией
совсем плоховато. Боюсь, что план предстоящего побега придется обдумывать мне
самой.
– Это не нам решать, а пахану, – сделал свое
заключение Женька. – Пахан сказал ее вообще никуда не выпускать. Даже во
дворе гулять под надзором. Уж если ей и в самом деле потребуется медицинская
помощь, то он велит врача сюда привезти.
За столом воцарилось молчание, каждый занялся своей
трапезой. Я принялась размышлять о том, кто из присутствующих сможет заменить
пахана. Может данный престол передается по наследству и пахана заменит урод? Но
не похоже, что куча здоровых головорезов сможет подчиняться или хотя бы
прислушиваться к больной калеке. Значит, пахана заменит кто-то из братков.
По всей вероятности, этот кто-то будет из ближайшего
окружения, кто владеет информацией, которой владел пахан. Тогда что же будет с
уродом?
Кто же будет о нем заботиться, финансировать и создавать
комфорт? А может, пахана заменит Макс? В конце концов он держит общак и имеет
весомый авторитет… А может, и не Макс.
Я обеспокоенно посмотрела на Макса. Макс моментально поймал
мой взгляд, и мне показалось, что он что-то придумал. Дай бог, чтобы это было
чем-то стоящим и принесло ожидаемый результат.
– Ан-на. Ты пойде-шь со мной со-би-ра-ть
мо-заи-ку? – Урод расплылся в своей заячьей улыбке, продемонстрировав
беззубую челюсть.
– Ты что, сам не можешь?
– Я хо-чу поучи-ться у те-бя. Ты так быст-ро ее
со-бираешь. У ме-ня есть та-кая инте-ресная мо-заи-ка. Там нуж-но собра-ть
неско-ль-ко пород со-бак.
– Терпеть не могу собак! – в сердцах крикнула я,
подумав о Стрелке.
– Но ведь они ненастоя-щие.
– Это не имеет никакого значения.
Урод определенно начал действовать мне на нервы, и я не
могла ничего с собой поделать, а уж тем более скрыть своего раздражения. Мне хотелось
хорошенько стукнуть его по уродливой голове и наговорить ему кучу гадостей. Но
я знала, что мне необходимо контролировать свои эмоции и как-то держать себя в
руках. Сделав глоток горячего свежезаваренного чая с жасмином, я почувствовала
приступ удушья и расстегнула верхние пуговицы на платье.
Женька тут же заерзал на стуле и не смог скрыть своего
раздражения.
– Ты какого черта пуговицы расстегнула? Ты чо тут
решила стриптиз устроить?
– Мне жарко.
– Пойди, встань под кондиционер. Чо постоянно на Макса
пялишься?! Ты у кого собралась защиты искать? Я же сказал, что из наших пацанов
никто на твои сиськи не поведется, так что зря стараешься. Может, ты еще свою
задницу оголишь?!
Жалко, что у тебя на ней пуговиц нет!
– Жень, ты что такое говоришь! – Макс заметно
растерялся и по всей вероятности не сразу сообразил, как нужно себя вести в
этой ситуации.
– Знаю, чо говорю. Она на тебя глаз еще в беседке
положила, когда ты с пацанами сидел. Мается, не знает кого охомутать, чтобы ее
на волю вызволили. Она почему-то решила тебя своим рыцарем сделать. Наверно,
увидела в тебе миротворца.
Слова мордоворота вывели из равновесия урода. Он тяжело
запыхтел, как самый настоящий паровоз, раздув при этом и без того огромные
ноздри, и прощебетал молодым, задиристым голосом:
– Ты Же-ня, навер-но, поза-был, в чьем ты доме
на-хо-ди-шь-ся?! Кто дал те-бе та-кое пра-ва обра-щать-ся с моей бу-ду-щей
же-ной подоб-ным обра-зом?! Она мо-жет за этим сто-лом да-же со-вершен-но
то-лая сидеть, то-ль-ко бы это мне нра-ви-лось, а ты за этим сто-лом си-дишь
последний раз. Боль-ше я те-бя не хо-чу ви-деть ни за обедом, ни за ужи-ном, да
и вообще в этом до-ме тоже.
Немедлен-но изви-ни-сь перед моей бу-ду-щей женой и знай,
что се-год-ня те-бе пред-стоит совсем малоприят-ный разго-вор с моим от-цом.
Мордоворот опустил глаза и печально шмыгнул носом:
– Анна, извини меня, я сам не ведаю, что говорю. В
столовой и в самом деле душно, да еще этот чай с жасмином. Говорят, что чай в
жару очень даже полезно пить, мол, он так хорошо жажду утоляет, а получается
по-другому. Наверно, меня именно от этого чая и разморило.
Я молча кивнула и посмотрела на урода взглядом, полным
благодарности. Я и не знала, что это маленькое уродливое создание имеет такую
реальную власть над окружающими его людьми…
Конечно же, в этом заслуга его отца, и не известно, как
будут вести себя братаны, когда узнают, что пахана больше нет…
– А что у всех такие Кислые физиономии?!
Что-то случилось?!
Я резко подняла голову. В дверном проеме стоял заспанный,
по-видимому, только что проснувшийся пахан и откровенно зевал. Он был одет в
какой-то незамысловатый, объемный ночной халат и домашние тапочки… Я посмотрела
направо, налево, затем вновь перевела взгляд на его лицо и заметно покачнулась.
Урод пожаловался пахану на Женьку. Женька принялся что-то объяснять и всячески
выкручиваться. Ситуация складывалась явно не в его пользу…
…Но я ничего не видела и не слышала… Я не понимала, кто
сейчас передо мной стоит – покойник ли, привидение… Он был живой. Когда он
повернулся, я увидела, что на его затылке не было крови. Ни крови, ни дырки от
выстрела. Никаких следов. Затылок… Ровный, слегка лысоватый и даже немного
блестящий. Мои глаза закрылись, и я с грохотом повалилась на пол.
