– А у нас парашюты есть?
– Какие, к черту, парашюты…
– А как же без парашютов…
– Раком, – резко бросил Макс и взялся за
штурвал. – Завязывай говорить под руку.
– Завязываю. А ты точно летать умеешь?
– Умею.
– А вдруг нас собьют?
– Заткнись.
– Затыкаюсь. Маке, миленький, затыкаюсь.
Ты только не ругайся, ты только крепче штурвал держи.
Господи, Господи…
Я крепко зажмурилась. Мне всего тридцать лет. Я даже не
знаю, много это или мало. Для тех, кто младше, я уже старая дева. Для тех, кто
постарше, я еще самая настоящая соплячка, которая толком и жизни-то не видела.
Господи, а я ведь даже замужем побывать не успела. Раньше я думала, что хотела
бы умереть молодой. Но сейчас…
Господи, а ведь и карьеру жалко. И тело мое роскошное как
жалко! Оно ведь такое чувственное…
Даже не верится, что оно может быть совсем холодным,
мертвым. Я не такая, как все, далеко не такая. Второй такой никогда не будет.
Никогда. А я ведь и ребеночка даже после себя не оставила.
Так и не успела родить такую маленькую крохотную девочку,
как две капельки воды похожую на меня. А может, и хорошо, что я ее не успела
родить. Может, и хорошо. Как бы она жила без меня?
Как бы жила? Мы же две половинки одного целого. У любой
маленькой красивенькой девочки должна быть маленькая красивая мама.
– Мы взлетели! – закричал Макс. – Мы
взлетели!" Мы набираем высоту! Мы уже в небе! Бог мой, я тысячу лет не
управлял самолетом! – Что?! – Я открыла глаза и посмотрела на Макса
испуганными глазами. – Что ты сказал?
– Что я забыл, когда в последний раз садился за
штурвал.
– А ты уверен, что ты сможешь управлять?
– Я уже управляю!
– А посадить сможешь?
– Смогу.
– А где мы сядем?
– Где-нибудь сядем.
Я с ужасом посмотрела в иллюминатор и обреченно спросила:
– Скажи, нас уже не собьют?
– Если только ракетой. – Макс засмеялся. –
Ракет в доме нет. Ты что надулась? Самое страшное позади. Впереди свобода!
– Я, может, только на земле свободу почувствую, а в
небе никак не смогу. Небо такое темное, ни одной звездочки, как и куда мы будем
садиться?
– Расслабься и доверься мне. Я же сказал, что мы сядем.
– Тут до меня дошло, что мы уже находимся за
территорией дома. Страх потихоньку, стал исчезать, и я почувствовала ни с чем
не сравнимое облегчение. Посмотрев на держащегося штурвал Макса глазами,
полными слез, я улыбнулась и произнесла неимоверно усталым голосом:
– Макс, это все?!
– Все.
– Я больше никогда не вернусь в этот дурдом?
– Никогда.
– Господи, и что бы я без тебя делала…
– Нашла бы еще одного такого идиота.
– Не нашла бы.
– Почему?
– Потому что такой идиот один-единственный. – Я
громко рассмеялась.
– Ты хочешь сказать, что таких идиотов нужно еще
поискать?
– Это точно. Слушай, и когда ты всему научился?
– Чему именно?
– Водить самолет, спасать известных актрис, убивать
страшных уродов.
– Я всегда был очень способным.
Мы говорили, вернее, даже кричали очень громко, потому что
шум двигателей постоянно заглушал наши голоса.
– Макс, а почему ты решил мне помочь? – неожиданно
спросила я.
– По кочану!
– А мне кажется, что ты в меня влюбился.
– Что?!
– Мне кажется, что ты в меня влюбился по самые уши!
– Дура ты, – огрызнулся Макс.
– Я тебя, между прочим, еще ни разу не оскорбила.
– А я не несу такую чушь, как ты.
– Ты считаешь любовь чушью?
– В данный момент – да.
– А мне кажется, что ты меня просто боишься.
– Ерунда. Ты совсем не страшная. Скоро будем садиться.
– Скоро мы будем садиться, а ты так и не успел
признаться мне в своих чувствах.
Макс покрутил пальцем у виска.
– Привыкла, что тебе все признаются? От меня не
дождешься. Я не отношусь ни к твоим поклонникам, ни к твоим фанатам. Я помог
тебе просто по-человечески.
– Мне было бы приятно услышать признание именно от
тебя.
– Я же сказал, не дождешься.
– А я лечу на таком самолете первый раз.
Вдруг сверкнула страшная молния и пошел сильный ливень
вперемешку с градом.
– Что это?! – Я вжалась в кресло и от страха снова
закрыла глаза.
– Это погодные условия. Нужно найти площадку, куда
можно сесть. Кругом лес. Если садиться на деревья, разлетимся в куски. Нам
нужен луг или приличная дорога.
Началась ужасная качка, у меня на лбу выступил холодный пот.
– Макс, мы падаем! Бог мой, мы падаем! Бог мой! –
завопила я.
– Сиди спокойно и не ори под руку, – глухо
проговорил не менее перепуганный Макс, который пытался скрыть свое
состояние. – Надо найти место для посадки. Это самое главное.
– И долго ты будешь его искать?
– Не знаю.
– Мы упадем! – громко закричала я и получила от
Макса капитальную затрещину. – Не смей меня бить! – : Я почти визжала
и с ужасом смотрела на полыхающие в небе молнии. – Кто дал тебе право меня
ударить?!
– Держи себя в руках и не нервируй других.
Я же просил тебя заткнуться! Если тебе страшно, закрой
глаза. Если не замочишь, я выкину тебя из самолета.
Наверно, его слова на меня как-то подействовали, я
замолчала, но это не означало, что я успокоилась и перестала бояться. Я была на
грани истерики. Макс сидел с каменным лицом, его вцепившиеся в штурвал руки
побелели от напряжения. Самолет раскачивало из стороны в сторону.
– Мы не разобьемся? – не выдержала я.
