– Брось сигарету!
– Ань, ты же знаешь, как я мечтал покурить.
– От табачного дыма ты можешь запросто сознание
потерять.
– Ничего я уже не потеряю. Терять больше нечего. Теперь
нужно только приобретать.
Когда мужчины возобновили свой разговор, я приподнялась,
оперлась о стену, обитую вагонкой, и улыбнулась пьяной улыбкой. Я попросила
хозяев мобильный телефон и набрала Светкин номер. Трубку взяла Светка.
– Але, але, – повторяла она и не бросала
телефонную трубку, словно чувствовала, знала, что это я.
– Але, але…
– Свет, это я.
В трубке воцарилось молчание. Наверно, Светка потеряла дар
речи. Она просто не могла поверить, что слышала мой голос.
– Але, Света, это я, Аня.
– Аня, с тобой все в порядке? Ты жива? Ты где?
– Со мной не все в порядке. – Я плакала и говорила
одновременно. – Я разбилась на самолете. У меня сломан нос и нога. Мне
требуется медицинская помощь. Завтра утром я буду в Москве.
– Я не слышала, чтобы на днях разбился какой-то
самолет.
– Я летела на частном самолете. Светка, родная, ты хоть
рада, что я осталась жива?! Ты не представляешь, как сильно я по тебе
соскучилась!
– Аня, я просто не могу поверить, что это ты.
Конечно, я очень рада. Я просто не могу представить… Мы же
сбились с ног… Мы уже не надеялись на лучшее…
– Светулька, а как там Денис?
– А что будет с твоим Денисом? Переживает.
Почернел от горя. Он сейчас рядом. Сидит, убивается,
плачется на жизнь, как баба, ей-богу.
– Он рядом?
– Ну да.
– Дай ему, пожалуйста, трубку.
Услышав в трубке родное дыхание Дениса, я громко всхлипнула.
– Денис, милый, это Анна. Здравствуй, родной.
Макс грустно посмотрел на меня, налил полстакана водки и
выпил залпом.
– Анна?! – Я чувствовала, что Денис растерялся,
что он просто опешил.
– Денис, это Анна! Я жива, понимаешь, жива!
Я не скажу, что здорова, но я жива. Скажи, ты рад тому; что
я жива?!
– Анна, о чем ты говоришь?! Я очень рад! Господи, ты
даже не представляешь, как сильно я рад.
Я еще никогда в жизни так ничему не радовался.
Где ты находишься?!
– Денис, извини, я звоню по чужому мобильному телефону.
Не могу долго разговаривать. Я расскажу тебе все при встрече. Завтра буду в
Москве. Когда буду подъезжать, обязательно позвоню, чтобы ты меня встретил. Я
очень по тебе скучала. Ты не можешь представить, что я пережила.
Вернув мобильный одному из мужчин, я посмотрела на
погрустневшего Макса и осторожно спросила:
– Макс, может тебе тоже нужно кому-нибудь позвонить?
– Нет.
– Может, тебе нужно поставить близких в известность,
что ты жив?
– Нет. – Макс отвернулся, чтобы не встретиться со
мной взглядом.
Мужчины пожелали нам спокойной ночи и ушли в другую комнату,
оставив для освещения мерцающий ночник. Макс вновь налил водки и с жадностью
выпил.
– Макс, а тебе не кажется, что ты слишком много пьешь?
– Нет.
– Но ты еще слаб…
– Я уже нормально себя чувствую.
– Ты бы ел побольше.
– Я знаю свою норму.
– Макс, да что случилось?
– Ничего.
Я свесила ноги и попробовала осторожно встать, не касаясь
пола одной ногой. Я даже не чувствовала боли. Наверно, водка сделала свое дело
и подействовала на организм как самое лучшее обезболивающее.
– Ты куда собралась?
– К тебе.
– Зачем?
– Хочу рядом с тобой лечь.
– С чего бы это?
– Ни с чего. Мы же с тобой не чужие.
– Нечего ко мне ложиться. Мне самому места мало. Мы
уже, по-моему, с тобой належались.
– Кто належался, а кто нет.
Доковыляв до Максовой кровати, я прилегла рядом и
прошептала:
– Макс, мы живые. Ты хоть понимаешь, что мы живые?
– Понимаю.
Я обняла Макса за плечи, посмотрела на его аккуратно
забинтованные руки и прошептала:
– Макс, да что, в конце концов, с тобой творится?
– А что со мной творится?
– Когда мы должны были умереть, ты был совсем другой.
Как только мы поняли, что остались живы, ты изменился.
– Я не изменился, я просто устал. И еще. Я бы очень
хотел, чтобы ты перелегла на другую кровать. Мне бы хотелось полежать одному.
– Еще скажи, что ты меня не хочешь?
– Не хочу.
– Ты уверен?
– Вполне.
– Ладно, брось заливать. Просто на тебя подействовал
звонок.
– Какой звонок?
– Тот самый. Тебе не понравилось, что я позвонила
Денису.
– Да можешь звонить хоть всем своим Денисам, мне до
этого нет никакого дела!
– У меня Денис всего один-единственный.
– Тем более.
Я лукаво улыбнулась:
– Эй, да ты ревнуешь. Ей-богу! Я не могла ошибиться.
– Что?
– Что слышал. Ты меня приревновал. А у самого рыльце в
пушку. Думаешь, я не знаю, что там, в Москве, тебя ждет какая-нибудь
восемнадцатилетняя фотомодель с ногами от ушей и с пустой головой. А может, она
еще моложе, школу недавно закончила… Я знаю, что тебе нравятся только
молоденькие. Таких, как я, ты считаешь старыми девами – Дура ты.
– Сам такой. Мне это охранник сказал. Что я для тебя
старая, что тебе чем моложе, тем лучше.
Удивлялся, как это тебя за совращение несовершеннолетних не
привлекли.
– Дура ты.
– Хватит обзываться. Я этого не заслужила.
– А я не заслужил тех оскорблений, которые, сейчас
услышал.
– Я даже не пыталась тебя оскорбить. Сейчас это даже
модно.
