Достав одну купюру я потрогала ее далеко не гладкую
поверхность, чтобы убедиться в ее подлинности. Затем включила в салоне свет и
поднесла ее к лампочке. То, что доллары не были фальшивками, не вызывало
сомнений. Быстро выключив свет, я огляделась по сторонам и мысленно поругала
себя за неосторожность. Меня могли увидеть соседи. Хорошенькое дело — сидеть
ночью в чужом автомобиле и рассматривать доллары, поднося их к свету.
Недолго раздумывая, я судорожно принялась перекладывать
пачки долларов на сиденье, испуганно вглядываясь в темные соседские окна. Мне
даже показалось, что я сижу на всеобщем обозрении, что люди за соседскими окнами
не спят, а пристально следят за каждым моим движением. Переложив все пачки до
одной, я взяла сложенный пакет, лежащий на дне бардачка, и принялась
перекладывать деньги туда. Пакет получился почти полным. Затем набрала в грудь
побольше воздуха и, прижав пакет прямо к сердцу, выскочила из машины.
Зайдя в подъезд, я остановилась у окошка дежурной и, пряча
пакет за спину, постаралась изобразить что-то наподобие улыбки.
— Здравствуйте, тетя Валя.
— Здравствуйте, Анечка. У вас что-то случилось?
Дежурная смотрела на меня таким удивленным взглядом, что даже приподняла очки.
— А с чего вы взяли?
— А вы какая то черная…
— Черная?!
— Ну, да. Я просто неправильно выразилась. Вы так
выглядите, будто побывали на пожаре.
— У меня машина сломалась. Я ее чинила, — не
смогла я придумать ничего лучшего.
— Как, сами?
— Сама.
— Анечка, да, что ж вы такое делаете. Позвонили бы в
техслужбу, вам бы все сделали в лучшем виде. Неужели вы в таком дорогом
вечернем платье ползали под машиной?!
— Ползала, — не моргнув глазом, соврала я.
— Да, что ж вы такое делаете… Где ж это видано, чтобы
звезды под машинами ползали! Разве так можно… Анечка, вы знаете, вам нужен
мужчина.
— Кто?
— Мужчина, — залилась краской дежурная. — Я
давно хотела с вами поговорить, но стеснялась. Вы такая видная, такая
интересная и почему-то одна. Я, конечно, понимаю, что лезу не в свое дело, что
это ваша личная жизнь. Но ведь вы не просто женщина.
— А кто же я?
— Вы звезда. А личная жизнь звезды уже давно стала
общественным достоянием. Людям хочется знать, с кем она встречается, с кем
живет, чем дышит. В этой жизни женщине тяжело одной. Какой-никакой, а мужик
нужен.
— Я не хочу какого-никакого. Я хочу нормального, а на
нормального мне как-то не везет.
— Да где ж его взять-то нормального, — защебетала
тетя Валя. — Нормальных всех давно разобрали. Нормальные все при семьях.
Жены за них держатся мертвой хваткой. Шаг в сторону — сразу расстрел. Нужно за
любого хвататься, а то так одна и останетесь.
— Я не утопающая, чтобы хвататься за любого.
— Одинокие женщины и есть утопающие.
— Я не одинокая. Я свободная.
— Кому нужна такая свобода! Такая свобода и есть
одиночество. Я вот тоже долго жила одна, так по вечерам волком выть хотелось.
Зайдешь бывало в пустую квартиру и стонешь от такой свободы. А затем я своего
Славика встретила. Если бы не я, так он бы вообще спился. А я его хоть изредка
останавливаю. Пенсию у него всю до копеечки отбираю, только на бутылку
оставляю. Правда, он затем по всей квартире ее ищет, но я ее хорошо прятать
научилась. А однажды я заболела, лежу, умираю. Так Славик мне плед принес и
укрыл. Правда, принес его пьяный и даже упал несколько раз, но ведь принес, вот
в чем дело-то. Накрыл мне ножки, чтобы они не мерзли, и сам рядом упал на полу.
Он у меня не привередливый, когда пьяный, ему все равно, где спать. Где упадет,
там и спит. Не чувствует, мягко или жестко. А если бы Славика не было, кто бы
мне этот плед принес?!
— Уж лучше никакого пледа, чем его такой Славик
принесет.
— Я тоже долго искала, да только лучше своего Славика
никого не нашла. Другие еще хуже. Они уже привыкли на улицах жить и под забором
валяться, а Славик хоть дома сидит. Вот и вы бы тоже с кем-нибудь сошлись. Хотя
бы для того, чтобы в болезни вам кто-то плед принес. Конечно, вы звезда и уж
если вы не можете найти себе приличного мужчину, то что тогда остается нам…
— Если я заболею, то как-нибудь сама до пледа доберусь,
как бы плохо мне ни было. А за этим алкашом нужно портки стирать да его пьяные
бредни слушать. Уж если я с мужчиной сойдусь, то только с тем, кто сможет
сделать меня счастливой. А за того, без которого я сама смогу быть счастливой,
не пойду никогда в жизни. Я алкашей на дух не переношу.
— Я тоже так раньше рассуждала, да только так ничего и
не нашла. Мой Славик оказался самым лучшим из всего того, что сейчас можно
выбрать.
Поняв, что тетя Валя утомила меня со своими советами,
которые по своей сути направлены только на то, чтобы искалечить собственную
жизнь, я прижала к пояснице тяжелый пакет и перевела дыхание.
— Ладно, тетя Валя, я устала. Я ключи потеряла. Дайте
мне запасные. Мне кажется, что я себе тоже мужичка оторвала, только
нормального, непьющего. Так что я, может, в скором времени буду коротать
холодные вечера с мужчиной.
— Дай-то Бог. Дай-то Бог. Где ж это видано, чтобы такая
женщина одна жила.
Тетя Валя полезла в стол и достала мою запасную связку
ключей. Я осторожно переложила пакет в одну руку и постаралась выдавить улыбку.
— Ну, уж, если мне совсем тоскливо будет, я к вам
обязательно обращусь. Может, ваш Славик мне какого-нибудь своего приятеля у
пивного ларька присмотрит.
