Пройдя на кухню, я бросила чулки в мусорную корзину и
направилась в спальню для того, чтобы открыть окно. Мне хотелось как можно
скорее избавиться от этого ядовитого цветочного запаха. Я всегда обходила такие
духи стороной. От них кружится голова и начинает тошнить. А затем я забралась
на кровать совершенно разбитая и перестала отвечать на постоянные телефонные
звонки. Трезвонил мобильный и городской. «Ань, давай я тебя заберу к себе. Ты
же совершенно одна», — вспомнились мне слова Михаила. Прямо Армия спасения
какая-то, ей-богу. Я всю жизнь была одна и ничего, привыкла. Ненавижу, когда
меня жалеют. Чувство сострадания еще ладно, но только не жалость… Это уже
слишком. Мужчины всегда уверены в том, что могут принести женщине мир
спокойствия и надежности, но при этом зачастую забирают ту маленькую толику
спокойной жизни, которую она имела. Присутствие мужчины лишает тебя всяческих
прав, зато создает массу новых обязанностей.
Поджав под себя ноги, я почувствовала себя ужасно разбитой и
прислушивалась ко всему, что творится в моей квартире. Вернее, я прислушивалась
к тишине. Ни шороха, ни единого звука. И все же еще совсем недавно кто-то вошел
в мою квартиру и кто-то вошел в мою жизнь…
Я не смогла бы сказать даже приблизительно, долго ли я сижу
на своей постели и слушаю, как буквально разрываются телефоны. Я смотрела в
сторону коридора и думала о том, что еще несколько минут и навстречу мне выйдет
Жанна, а может, и не Жанна, а кто-то другой. Из распахнутого окна доносились
детские голоса и звуки соседского приемника. К дому подъезжали автомобили,
пищали сигнализации, хлопали двери… А один звук хлопнувшей двери автомобиля
заставил меня вскочить и броситься к окну. Этот звук был какой то особенный, не
похожий на другие… У подъезда я увидела… Макса, который проверял шины своего
автомобиля на предмет, не спущены ли они.
Больше я не могла находиться в комнате даже минуту. Я
бросилась в коридор, в тоненьком шелковом халате, полы которого были
распахнуты, позабыв даже тапочки обуть. Мне хотелось наплевать на женскую
гордость и нелепые рамки приличия, обнять Макса за шею, целовать его родное лицо
и благодарить его за то, что он все-таки пришел.
Пробежав мимо тети Вали я весело помахала ей рукой и
радостно закричала:
— Тетя Валя, он пришел! Представляете, он пришел!
— Кто?!
— Тот, которого я ждала!
— Насовсем?
— Не знаю. Это неважно. Я буду счастлива даже если он
пришел на чуть-чуть!
Тетя Валя выглянула из своего окошка и посмотрела на меня
перепуганным взглядом.
— Анечка, но вы ведь совсем раздетая! И босая! Мужчинам
никогда нельзя показывать свою радость.
— Этому можно!
Я столкнулась с Максом в дверях. Ни о чем не думая, я
кинулась ему прямо на шею и принялась его целовать. Я плакала и целовала.
Целовала и плакала. Взволнованная тетя Валя не выдержала такой трогательной
картины и принялась стыдить Макса.
— Эх, мужчина, как же вам не совестно! Такую женщину до
стресса довел. Ее беречь надо, а не доводить до такого состояния!
— Мы сами разберемся, — тихонько пробурчал Макс и
повел меня к лестнице. — Это наше личное дело.
Не личное, а общественное! — еще больше вспылила баба
Валя. — Аня не только ваша. Она и наша. Мы все ее любим и очень сильно за
нее переживаем. Мы Анечке нормального мужика найдем, который свое слово держать
умеет. Я вот познакомилась с одной женщиной. Она в брачном бюро работает.
Пообещала что-нибудь для Анечки подобрать. Какую-нибудь серьезную кандидатуру.
Может, профессора какого-нибудь или начальника. Не все еще попереженились. Она
говорит, что кое-какие кандидатуры остались. Просто они полностью в работу ушли
и им было некогда личную жизнь устраивать. Она сказала, что у нее в заначке
есть один очень хороший мужчина. Историк, кандидат наук. Светлейшая голова. С
машиной и двухкомнатной квартирой. Она его на черный день держала, никому не
показывала. А как мою просьбу узнала, так его карточку достала. Очень
интересный мужчина, хозяйственный. За таким как за каменной стеной. Он ведь
очень умный, много чего знает. Будет Анечке защитой и опорой.
— Ты, что, бабка, совсем умом рехнулась? — вконец
опешил Макс— Ты себе подбирай. Мы без твоей помощи обойдемся.
— Это не вам решать! Вы свое грязное дело сделали и
уехали, а девушка переживала!!!
Тетя Валя все кричала вслед, но мы уже ее не слышали, а быть
может, просто не слушали. Мы поднимались по лестнице и крепко держали друг
друга за руки. Как только мы вошли в мою квартиру, между нами возникло напряжение
и мы оба не могли этого скрыть.
— Привет. Ты меня ждала? — Макс старался казаться
непринужденным, но для него это было сложно, он же не был актером.
— Ждала, только тебя так долго не было. Мне даже стало
казаться, что любовь это всего-навсего иллюзия. Обыкновенная иллюзия, точно
такая же, какую создают в кино.
Макс посмотрел в сторону спальни и повел носом.
— У тебя новые духи.
— Они тебе нравятся?
— Слишком резкие.
— У меня не только новые духи. У меня еще новые чулки Я
зашла на кухню и принялась варить кофе. Макс вошел следом и слегка обнял меня
за плечи.
— Знаешь, я так мучился все эти дни. Я мучился оттого,
что я женатый и не могу принадлежать только тебе. Если бы мы стали встречаться,
то это бы было очень даже нечестно. Ты бы отдавала себя всю, целиком, без
остатка. А я бы смог тебе дать только половину, потому что другую бы свою
половину я бы должен был отдать той, с которой живу. Я долго думал, смогу ли я
ради неземного чувства, которое я испытывал в первый раз в жизни благодаря
такой женщине, как ты, оставить ту, которая все эти годы имела все основания
выгнать такого неверного супруга, как я, но никогда это не сделала и даже ни
разу меня не упрекнула. Она просто хочет, чтобы она и ребенок были рядом со
мной. Она согласна на все и готова смириться со всем. Она хочет, чтобы я был
рядом.
