Как только Михаил повесил трубку, я принялась судорожно
собираться и обдумывать предстоящий разговор. Сейчас будет окончательная,
финальная сцена. Михаил мне скажет про деньги, а я сдвину брови на переносице и
сделаю вид, будто не понимаю о чем идет речь. Я сыграю настолько правдоподобно,
что Михаил засомневается в правильности своего решения и остановится на том,
что деньги из машины были изъяты еще до того, как я в нее села. А если Михаил
мне не скажет про деньги в машине? Как это не скажет? Скажет… Обязан сказать. В
конце концов я должна определиться и знать, принадлежат эти деньги мне или нет.
Если принадлежат, то я должна их забрать из этой проклятой деревни и купить нам
с Максом собственный дом, о котором он так мечтает. Если я пойму, что Михаил не
отступится от денег, то пусть он едет сам в эту деревню и занимается их изъятием.
Хотя нет… Мы должны поделить их поровну. По крайней мере это будет по-честному.
Одна половина ему как хозяину, а другая мне, за честность и сохранность.
Поняв, что я несу полный бред, я быстро оделась, подошла к
зеркалу и навела последний штрих на своем лице. Вот так-то лучше. В этот момент
в дверь позвонили. Я вздрогнула и подумала о том, что у Макса есть ключ… Но все
же я открыла. На пороге стояла тетя Валя и смотрела на меня виноватым взглядом.
— Тетя Валя, что-то случилось?
— Нет, Анечка. Я на чашечку чая. У меня перерыв
пятнадцать минут.
— Вообще-то я спешу… Хотя проходите. Пятнадцатью
минутами больше… Пятнадцатью минутами меньше…
Я провела тетю Валю на кухню и пригласила к столу. Тетя Валя
села на стул и посмотрела на меня умиленным взглядом. Поставив чайник на газ, Я
села на против и постаралась улыбнуться.
— А может, чего-нибудь покрепче?
— Да нет. Я на работе.
— Тетя Валя, а что же все-таки случилось? Как Славик?
— Пьет, что ему еще делать.
— А может, его закодировать?
— Вот еще, только деньги тратить. Пусть пьет, коли
пьется. Быстрее сдохнет да мне квартира достанется. Хотя в моем возрасте
человеческие ценности намного важнее, чем материальные. Хороший мужик важнее,
чем хорошая квартира. Да только где их взять-то, нормальных мужиков? Негде.
Приходится довольствоваться тем, кто рядом. Я иногда его так ненавижу, прямо
убить готова. Живешь на ничтожную зарплату, экономишь, как можешь. Домой
придешь, а там пустые бутылки из-под дешевой водки. Думаешь, опять этот старый
козел у тебя из кошелька деньги стащил и глаза налил. Не думает о том, что
завтра обед будет не из чего варить. Совершенно не думает. Водка водкой, а ведь
к ней еще закуска нужна. Хочется взять хотя бы одну пустую бутылку и разбить о
его никчемную голову. А иногда мне его жалко становится. Особенно по утрам,
когда он болеет и похмелиться просит. Прямо криком кричит, паразит эдакий. И
его жалко, и себя тоже. Я ведь женщина видная, чистоплотная, хозяйка хорошая.
Неужели я недостойна лучшего? Ну почему мне так и не встретился приличный
мужчина?
Разлив чай по чашкам, я придвинула одну чашку тете Вале и
показала на вазочку с печеньем.
— Теть Ваал, печенье хорошее, свежее, попробуйте.
— Да ты, Анечка, за меня не переживай. Я просто чаю
хотела. Ничего, что я с тобою на ты?
— Мне очень приятно. Так как-то роднее вроде.
— Анечка, я насчет того историка с тобой поговорить
хотела…
— Какого историка?
— Ну того, которого мне нашли в службе знакомств.
Может, все-таки тебе с ним увидеться? Сама знаешь, такие мужики на дороге не валяются.
Если мы его тебе сейчас не отхватим, то его другая к рукам приберет.
— Теть Валь, да вы что? Вы серьезно, что ли?
— Да куда уж серьезнее-то. Анечка, ты пойми меня
правильно. Тут время не терпит. Мне его тоже целую вечность не могут
придерживать. Сама знаешь, такие мужики на дороге не валяются. Они раз в
пятилетку в службу знакомств попадают. Тут что-то решать надо. Определяться,
так сказать.
— Теть Валя, да я замуж скоро выхожу. На черта мне этот
историк, — от души рассмеялась я. — Вы его не придерживайте. Отдайте
его какой-нибудь нормальной одинокой женщине. А у меня теперь мужик в доме. Вон
в зале даже пиджак на стуле висит. Остальные вещи я в шкафу развесила. У него
даже пальто есть осеннее. Это значит, что он со мной не на один сезон… А в ванной
различные принадлежности мужские лежат. Бритва, пенка, гель… А еще он хочет
халат мужской махровый купить. По дому ходить. Тапочки у меня есть сорок
второго размера… Так что мне никого не надо. У меня свой мужик имеется. Я вот
сейчас по делам съезжу, а когда приеду, трусики ему подштопаю. У него одни
трусики есть с дыркой. Предыдущая жена недоглядела. Я их отложила, подштопать
нужно.
— Ань, а может, все-таки еще историка посмотрим?
— На кой черт?!
— Историк-то все-таки холостой.
— Так и мой разводится.
— А историк вообще никогда женат не был. У него нет ни
бывших жен, ни детей. Это большой плюс. Чистенький, как младенец.
— А сколько этому историку лет-то, что он женат не был?
— Да хватает.
— Вот и плохо, что он до седых волос дожил, а женат до
сих пор не был. Такой никогда не женится.
— Да как же не женится, если он объявление в службу
знакомств дал?
— Да, может, у него бзик какой.
— Бзик не бзик, но если мужик в службу знакомств
обратился, то, значит, устал один жить. Одумался.
— Теть Валь, ну я же вам говорю, есть у меня супруг! Я
не скрываю того, что люблю и любима. Если я этого гребаного историка в дом
пущу, то куда я своего дену?
— Да не нужно его в дом пускать. Он не такой, как твой,
бесквартирный. У него двухкомнатная квартира имеется. Он не с голой задницей.
Я, конечно, понимаю, что ты из своих хором к нему не захочешь переезжать, но
даже ежели он к тебе жить придет, вы его двухкомнатную квартиру сможете
сдавать. Опять же хорошее подспорье к семейному бюджету, — никак не
соглашалась со мной тетя Валя.
— Теть Валя, у меня есть муж, — устало произнесла
я и сделала глоток чая.
— Анна, да не твой он муж, а чужой.
— А это не вам решать, — отрезала я и моментально
изменилась в лице. Я устала доказывать всем, что заслужила собственное счастье
и что оно только мое. Мое собственное…
Видимо, тетя Валя почувствовала неловкость и заерзала на
стуле.
— Анечка, ты на меня не злись, пожалуйста, я хотела как
лучше…
