Забыть… И снова прав старший брат – он, Рахт, не сможет этого сделать. Он должен добиться ее. Он скорее сдохнет, но никогда не сможет довольствоваться меньшим.
Голос седовласого Арая оказался зычным, как звук боевого рога одичалых из Ледяных земель.
– Итак, передо мной – четверо молодых Буревестников! Все они имеют дерзость считать, что готовы стать учениками Найр-Найр-Хош. Но, как и всегда, Храм возьмет лишь одного ученика от клана. Самого достойного.
Арай прошелся мимо короткого строя претендентов. Несмотря на молочно-белые волосы, он не выглядел стариком. Морщины на темном, цвета речной глины, лице легли только в уголках глаз – напряженно прищуренных, будто он целится из лука в крохотное кольцо вроде тех, что вдеваются в мочки ушей.
– Но сначала, – продолжил седовласый, – я хочу увидеть, действительно ли передо мной бойцы, а не кучка сопляков, которых едва научили отличать меч от мотыги.
Подскочили двое безликих в золотых масках, бросили перед юношами тяжелые деревянные мечи.
– Настоящий боец всегда встречает опасность лицом к лицу, – Арай кивнул, давая знак, что можно поднять оружие. – Он не дрогнет, даже если знает, что не сможет победить.
На помост выскочила целая дюжина бойцов. Не Сейларанны. Из тех, что прибыли вместе с посланниками. В броне из жестких пластин, сработанных из дубленых воловьих шкур и черепашьих панцирей. На груди у каждого – белый круг с иероглифом «Хош».
Дюжина Клинков против четырех мальчишек? Рахт не успел даже удивиться – в два биения сердца замкнув четверку в кольцо, воины выхватили мечи. Слава богам, тоже деревянные.
Это был не бой – скорее избиение. Поначалу мальчишкам удавалось блокировать большинство ударов, но с каждой волной атаки Клинков становились все жестче. Тренировочные мечи встречались с таким треском, будто вот-вот разлетятся в щепки.
Первым разоружили Авера. Гигант отбивался храбро, но был недостаточно быстр. Его подсекли ударом по голени. Упав на колено, он парировал еще пару атак, но Клинки подоспели с двух сторон. Еще один удар по предплечью – и он выронил меч. Вжал голову в плечи, скрещенными руками прикрыл грудь и живот. Впрочем, безоружному ему досталась всего пара увесистых шлепков, и потом Аверу дали покинуть круг.
Сейн был, как всегда, стремителен и ловок, как пума, и умудрялся избегать, казалось бы, неотразимых атак. Но продержался немногим дольше. Меч из его руки выбили мощнейшим ударом по самому основанию, чуть повыше узкой гарды. Сморщившись, он затряс ушибленной кистью. Левую руку умиротворяюще вытянул перед собой, склонил голову. Джайрах кивнул Клинкам – и юношу тоже выпустили из круга.
Часть воинов отошли в сторону следом за ним. Двое оставшихся в круге Буревестников держались близко, спиной к спине, и чтобы окружить их, дюжины бойцов было слишком много. Оставшиеся восемь рассредоточились, дабы не мешать друг другу, и с новой силой бросились в атаку.
Рахт пропустил несколько болезненных ударов по бедрам и корпусу – ни одного прямого, просто выпады противников были так сильны, что блоки продавливались. Каждый раз, когда его меч скрещивался с мечами Воинов Храма, пальцы немели от тупой вибрирующей боли, и деревянное оружие едва не вываливалось из рук. А Артанг еще говорил, что сила в бою не главное – важнее сноровка!
Пот застилал глаза, в груди жидкой лавой плескались злость и досада. Он терпеть не мог проигрывать, ненавидел быть битым и плевать хотел на все мудрствования Артанга о том, что боец должен уметь держать удар.
– Держись, держись, братишка! – выкрикнул Райс, молниеносным веерным взмахом отбивая удар сразу двух противников и заодно прикрывая младшего с фланга.
Сероглазый был хорош. Держался уверенно, движения – отточенные, продуманные. Да что там – временами просто красовался. Рахт же, рыча и скрипя зубами, едва успевал поднимать меч, чтобы заслониться от удара.
Один из Клинков, вырвавшись вперед остальных, попытался подсечь юношу косым ударом по голени. Движение получилось нарочито широким, позерским. Если бы черноглазый пропустил этот удар – пожалуй, и впрямь получилось бы красиво. Но он среагировал вовремя и к тому же увидел уязвимое место противника, так что сделал то, что остальные даже не пытались.
Он напал сам. Как всегда говорил в таких случаях Артанг, «без головы» – без шанса уйти в защиту в случае неудачи, без оглядки на возможные атаки с фланга, без сомнений в том, что финт вообще получится.
Он не отбивал удар, просто подпрыгнул. Прошедший понизу меч по инерции ударился концом в землю, и Рахт, приземляясь, постарался попасть ногой в середину клинка. Под его весом противник выпустил меч, но успел провалиться, согнуться вперед. Черноглазый, вложив в удар всю ярость, обрушился на открывшиеся плечи и шею.
От удара у Клинка лопнул наплечник из черепашьего панциря, а сам воин с глухим стоном рухнул на четвереньки. Толпа, собравшаяся на площади, взорвалась радостными криками, в которых угадывался многократно повторенный боевой клич Буревестников.
На Рахта тут же насели двое бойцов слева, и он едва успевал реагировать на посыпавшиеся на него удары. Забили бы вконец, если бы не пришедший на выручку Райс.
– А ты, я смотрю, разозлился, братишка! – подзадорил Рахта сероглазый, воспользовавшись передышкой между атаками. Из рассеченной левой брови у него сочилась кровь, прилипшее от пота санно порвалось на плече. Рахт и сам выглядел не лучше – с перекошенным, потемневшим от злости лицом, багровыми следами от ударов на обнаженных руках.
Они закружились, почти соприкасаясь спинами, водя из стороны в сторону деревянными мечами. Разгоряченные, напряженные, оскалившиеся, как загнанные в угол волчата. У одного глаза – как кусочки отполированного черного оникса, у второго – цвета талого снега. Один – не по годам рассудительный, храбрый и умелый. Второй – вспыльчивый, своенравный, упрямый. Гордость и надежда учителей – и их постоянная головная боль. Не похожие друг на друга ни в чем. Но с первого взгляда понятно, что это братья.
Прежде чем окружившие юношей воины перешли в очередную атаку, вдруг бухнул ро-пай.
– Достаточно! – каркнул Арай.
Воины Храма с видимой неохотой покинули помост. Уже оставшись в одиночестве, Рахт и Райс продолжали стоять спиной к спине, подняв для защиты мечи – будто не верили, что все кончилось. Лишь когда подоспели безликие и забрали у них оружие, они, наконец, выпрямились. Повернулись к айне. Бритые головы склонились в поклоне.
Айна едва заметно кивнула в ответ, Старейшины остались невозмутимы. Зато зрители, окружающие помост, еще долго шумели, как растревоженный пчелиный улей. Седовласому даже пришлось дать знак еще раз ударить в барабан.
– Что ж, не так уж плохо! – провозгласил он, вызвав еще одну волну радостных криков. – Я вижу достойных сыновей Сейлараннов!
Выстроившиеся на помосте юноши украдкой переглянулись. Арай еще немного подождал, добиваясь полной тишины. Когда толпа совсем стихла, махнул рукой стоящему на краю помоста Джайраху и зычно выкрикнул:
