– Вы сами-то верите во все это? – устало спросил Карл. – Вы гоняетесь за призраками, дон Леонард!
– О, нет, Карл. Все реально. И все гораздо страшнее, чем мне казалось тогда, вначале. Теперь-то я мог бы тебя убедить… Предоставить доказательства… Но смысла не вижу. Ты, как я посмотрю, вполне счастлив в этой дыре, подавая пиво всякому сброду… Все, уйди с глаз моих! Я жалею, что обратился к тебе.
Серый отвернулся, делая вид, что разглядывает что-то в приоткрытое оконце.
Карл лишь криво усмехнулся и, ссутулившись, направился к двери. Остановившись на пороге, бросил через плечо:
– Еще раз говорю – одумайтесь, дон Леонард. Одумайтесь!
Маг не ответил.
– Рад видеть тебя целым и невредимым, Бартоломью, – сказал он, когда трактирщик вышел.
– Ну да. Небось опять решили, что я смылся с деньгами? – ядовито усмехнулся Барт.
На языке у него вертелся сразу с десяток вопросов по поводу разговора, свидетелем которого он стал, но, зная скрытность Серого, он решил даже не пробовать.
– Ну, с этим бы я как-нибудь смирился, – пожал плечами маг. – Я действительно беспокоился, как бы ты не попал в какой-нибудь переплет. А две-три тысячи лир – невелика потеря.
– Ну… тогда будем считать, что вы их и потеряли, – хитро прищурившись, нашелся Барт.
Пилигрим, наконец, отвернулся от окна и выжидательно взглянул на него.
Барт вытянул перед собой руку и разжал ладонь. На ней блеснул маленький стеклянный пузырек с ярко-зеленой жидкостью. Глаза Серого вспыхнули.
– Достал?! – выдохнул он, хватая скуму. Выдернул зубами крошечную пробку и одним махом опрокинул содержимое пузырька в рот.
– Я слышал, пузырек делят раза на два-три… – осторожно сказал Барт.
Серый, помотав головой, зажмурился, оскалился, будто стискивая что-то зубами, и мелко задрожал. На его взмокшем лбу, ближе к левому виску, вздулась, пульсируя, толстая голубоватая вена.
– Господин… – обеспокоенно привстал Твинклдот.
Маг шумно выдохнул и, передернув плечами, повертел головой, будто разминая затекшую шею. Глаза его лихорадочно заблестели.
– Есть еще? – прищурившись, спросил он.
– Есть, но, говорю вам, для одного раза…
– Да знаю я! Так есть или нет? – Серый требовательно вытянул руку.
Барт, вздохнув, полез за пазуху и один за другим достал остальные флаконы.
– Очень хорошо… Отлично, – зачем-то рассматривая дурманящее зелье на просвет, пробормотал Серый.
Быстро рассовал скуму по закоулкам своей хитроумной упряжи, задернул плащ.
– Ты молодчина, Бартоломью! – больно стиснув плечи Барта своими стальными пальцами, он затряс его, что, видимо, нужно было считать дружеским объятием.
Барт, сморщившись, вырвался.
– Да не стоит благодарностей, господин Леонард… – пробормотал он. – Хотя, конечно, я столько всего натерпелся с этой дрянью…
– Но ты справился! Ты не представляешь, Бартоломью… Ты меня спас! – заметно просветлевшее лицо Серого озарилось шальной усмешкой.
– Ну, надеюсь… – пожал плечами Барт.
Ему уже становилось немного не по себе. Он слышал о скуме раньше, но никогда не видел, что бывает с людьми, ее пьющими. А вдруг Серый станет буйным? Находиться в тесной комнате с ошалевшим от наркотика магом – не самое безопасное времяпровождение.
В дверь негромко постучали. Барт обрадовался этой возможности отвлечься и вскочил, чтобы открыть. Впрочем, было не заперто, так что он просто успел дойти до порога, чтобы столкнуться лицом к лицу с вошедшим.
А на пороге, красуясь свежей повязкой на лбу, стоял бородатый главарь бандитов, от которых они с Серым едва унесли ноги вчера утром. При виде Барта он злорадно ощерился и цепко ухватил юношу за ворот:
– Ха! Ну, вот ты и попался, щенок!
6
Барт столько страху натерпелся только за сегодняшнее утро, что, казалось, ничего уже не сможет произвести на него впечатление. Он ошибался. От неожиданности он оцепенел так, что даже крикнуть ничего не смог – ужас перехватил горло тугой петлей. Головорез же, втолкнув юношу в глубь комнаты, и схватил второй рукой, лишая возможности извернуться.
Едва не оцарапав бородачу щеку, в воздухе просвистела серебристая плеть. Узкий клинок на ее конце с треском вонзился в стену позади бандита. Тот опасливо скосил глаза на витую цепь, струной натянувшуюся рядом с его шеей, и хватка головореза чуть ослабилась.
– Марко! – угрожающе прорычал Серый.
Бандит отпустил Барта и примирительно выставил вперед ладони.
– Да ладно вам, господин Леонард! – хохотнул он. – Ну, пошутил я. Пошутил, а?
Он потрепал ошалевшего Барта по голове и деловито оглядел комнату. Серебристая плеть Серого, звякнув, выдернула свое смертоносное жало из стены и спряталась в широком рукаве.
Бородач, обнаружив початую бутылку вина, стоящую на столе, быстренько припал к ней, хлебая прямо из горлышка. Барт таращил на него глаза, разинув рот. Дар речи к нему так и не возвращался.
– Это Марко, – как ни в чем не бывало представил гостя Серый. – Вы с ним, кажется, уже немного знакомы.
Барт, кивнув, промычал что-то нечленораздельное. Наконец, взяв в себя в руки, выдавил:
– Ка… какого хрена он здесь делает?!
– Ты это… повежливее, молокосос! – оторвавшись, наконец, от горлышка и закусывая выпитое куском сыра, промычал бандит. – А то я тебе все припомню – и Лино, и это…
Он указал пальцем на свою повязку и вернулся к трапезе. Серый снова развернулся к окну, что-то высматривая там. Барт растерянно переводил взгляд с одного на другого. Происходящее не укладывалось у него в голове.
– Я за вами сразу погнался, как только мы прочухались немного, и удалось отловить одну из лошадей, – пояснил, хохотнув, бородач. – Ребят оставил с караваном, а сам, думаю, не успокоюсь, пока не накрою гадов…
Вино кончилось. Бандит недовольно тряхнул бутылку, для пущей верности опрокинул ее вниз горлышком над раскрытым ртом, ловя последние капли.
– Догнал еще вчерась, – продолжил он, разыскивая, чем бы еще поживиться. – Прошелся по тавернам, поспрошал… Никто не видел, говорят. Как в воду канули. А сегодня утром господин Леонард сам меня отыскал…
– Карл мне сказал, что появился какой-то человек, спрашивает о маге и пареньке с ним, – повернувшись от окна, разъяснил Серый. – Учитывая новые обстоятельства, я решил, что он может быть нам полезен.
– Какие еще… новые?.. – Барт пришел в себя, но находиться рядом с бандитом ему было не по себе. Он на всякий случай передвинулся поближе к Серому.
– Ты же был на улице, – усмехнулся Серый. – Не видел, что творится?
