У Ссашшиллессы с пополнением дела обстояли еще лучше. Высшие вампиры своей способностью переходить в туман могли бы без особых проблем уничтожать отряды, осушая их до капли, но они действовали иначе, нападая с участием обращенных, чтобы пополнить ряды последних.
Так, за очень короткое время количество обращенных перевалило за две тысячи. Настоящая армия. Жалко только, что она способна действовать лишь ночью. Впрочем, они и действовали ночью, атакуя стоянки противника. Они несли серьезные потери – все же обращенные в начале своего пути мало чем отличались от простых людей, становясь только чуть сильнее и быстрее, да регенерация усиливалась, но высшие вампиры тоже не сидели без дела.
В общем, путь армии вторжения, собранной орденом, или, наверное, все же правильнее сказать Неназываемым, был усеян трупами. Отряды подвергались постоянным атакам. Это заставляло их укрупняться и усиливаться магами, но это в свою очередь сильно замедляло скорость движения. Последние группы в таких укрупненных колоннах шли буквально по колено в болотной жиже…
Но вот безумно измотанная армия вторжения добралась до границ моих владений.
– Сколько их осталось? – спросил я на очередном военном совете.
– Чуть больше тридцати тысяч, – ответила Мягкая Лапа, координировавшая разведывательную сеть из своих соплеменников, что действовали больше по ту сторону Топи, и пришедших неполноценных оборотней, работавших разведчиками на моей стороне болот.
Оборотни, кстати, тоже порезвились, уничтожая еще в Вольных баронствах опоздавшие отряды.
– Неплохо, – кивнул я. – Около десяти тысяч выбили. При этом собственные потери просто смешные. Всего два десятка лучников и сотня големов. Твоих потерь я не учитываю, Лития, ты их восполняла так же быстро, как и теряла. Как и твоих, Сашуль.
Девушка… да какая она к чертям девушка, с таким-то животом?! Будущая мама-лич и такая же будущая мама-вампирша с не менее округлой талией согласно кивнули.
В этом плане боевые партизанские операции закончились весьма вовремя.
У Литии, кстати, просто огромная радость. У ребенка забилось сердце, еще во время первой операции. Я по этому поводу хотел отстранить ее, да и вампирессу, от участия в партизанских рейдах, но они настояли, выдвинув ультиматум, что откажутся от рейдов, только если и я откажусь. А я отказаться, понятное дело, не мог. Уж больно результативна моя винтовка, когда я как какой-то Рэмбо выскакивал с ней наперевес из воды… то бишь болотной жижи, весь обвешанный тиной, словно водяной, и открывал огонь… или засыпал всех ледяными иглами, под прикрытием Буратино – Железного Дровосека. А потом сваливал.
Что касается столь массовых убийств, а угрохал я просто тьма-тьмущую народу… Скажем так, я никого из них в гости к себе не звал, тем более с оружием, так что особого груза на своей совести не чувствовал. Они знали, на что идут, что могут погибнуть в сражении, и погибли.
– Отряды армии ордена собираются здесь, здесь и здесь, – продолжила отчет Мягкая Лапа, указывая точки сбора на подробной карте. – Примерно в равных количествах, то есть тысяч по десять.
– Попробуем атаковать одну из таких групп? – предложила Ссашшиллесса. – Силы сопоставимы.
– Это было бы заманчиво, – тяжко вздохнул я. – Такая идея мне тоже пришла в голову, но не думаю, что это реально. Они слишком близко друг от друга. А наши передвижения обязательно заметят и успеют прийти на помощь друг другу, и мы столкнемся как минимум с противником, вдвое нас превосходящим. Не стоит недооценивать врага, особенно после того как мы заставили его себя уважать.
Ссашшиллесса согласно кивнула.
– Тогда можно попробовать атаковать лагерь ночью. Если мои обращенные дорвутся до их лагеря, то можно считать, что лагеря больше нет.
– Этот вариант мне нравится гораздо больше, но ты думаешь, они к этому будут не готовы?
– Думаю, что в первую очередь именно против атак вампиров они и готовятся обороняться каждую ночь, – усмехнулась Ссашшиллесса.
– Тем более…
– Ну и что? – пожала плечами вампиресса. – Более того – это необходимо сделать так или иначе.
– О чем ты?
– О том, что поголовье вампиров надо сокращать. Две тысячи обращенных – слишком много. Их ведь кормить нужно. А где я возьму столько крови на прокорм? Еще немного – и они начнут сходить с ума от голода, а это, сам понимаешь, к чему может привести…
– Хм… не подумал. Что ж, гони своих обращенных на убой и постарайся, чтобы они при этом захватили с собой как можно больше врагов.
– Слушаю и повинуюсь!
Я только хмыкнул.
– Может, тогда и я со своими скелетонами и прочими тварюшками приму участие? – спросила Лития.
– И мне тогда тоже дай размяться, а то засиделась уже в замке, – вставила свое слово Олграна.
Я только поднял глаза к потолку.
Но ее замечание справедливо. Шаманка увеличила количество деревянных солдат до полутора тысяч. Последние пять сотен были изготовлены по упрощенной технологии, то есть никаких суставов им не делали, просто к бревну приколотили четыре палки рук и ног, руки соответственно с ветвями-пальцами. Также в них не подселялись души, то есть это тупой расходный материал для одного броска. Жрали такие големы просто огромное количество маны. Но я мог это себе позволить.
Другое дело, что я представил себе этих беременных генеральш, управляющих сражением, и мне стало смешно. Да-да, Олграна тоже отсвечивала объемным животиком. Но смеяться нельзя – обидятся. А обиженные беременные женщины, да еще в таком количестве… Лучше смерть.
Лишь Мягкая Лапа да Зеленоглазка, родившая всего две недели назад, выглядели нормально. Но, похоже, именно что только выглядели. Да-да, я в некотором роде теперь еще и зоофил…
– Добро, – сказал я.
В конце концов все равно меня уломают и сделают по-своему. Так чего нервы трепать? Не можешь остановить движение? Ну так возглавь его! Что я, собственно, и собирался сделать.
– Возьми в качестве своей боевой силы этих неотесанных чурок, а то как-то все с армией идут, одна лишь ты только с бубном. Непорядок.
– Конечно, мой господин!
И чего они надо мной издеваются? Не иначе беременность так на них влияет.
– Только при моем участии. Прикрою вас, если что, а то есть у меня одно подозрение…
Тарногар. Архимаг, охотящийся на рассара
– Приветствую, архир Тарногар, – поздоровался глава ордена Ольера Светозарного, выходя навстречу из-за стола, заставленного яствами, в походном шатре.
Глава ордена себе ни в чем не отказывал, в то время как простые воины и даже братья перешли чуть ли не на подножный корм, жаря в углях змей, лягушек, ящериц и прочих болотных тварей.
А что поделать, ведь половину обозов просто потеряли – либо из-за трудных условий марша, либо же в результате нападений. Опять же переход оказался длиннее, дольше и тяжелее, чем предполагалось и соответственно бралось продовольствие.
