— Вот если бы я вышла замуж за своего шефа, я бы тебя
на Кипр свозила. Здоровья бы поднабрались, от больничных воспоминаний отошли,
нормальных мужичков склеили. Если бы он на мне женился… Проклятая болезнь! Ведь
я уверена, что он ко мне что-то чувствовал. Я же с ним в каких только
передрягах не была… А наш первый сексуальный контакт до сих пор мне по ночам
снится. Он тогда в командировку летал, ну, естественно, и меня с собой
прихватил. Это в гостиничных апартаментах произошло. Он подвыпивший был, ну я и
не растерялась. Думаю, нужно брать быка за рога, пока он тепленький. Короче,
сама к нему в постель прыгнула. Если честно, не ожидала, что он окажется
нормальным любовником. С этой ночи у нас с ним все и пошло. Работа и секс. Секс
и работа. Я поначалу его ревновала страшно. А потом подумала — глупо ревновать
то, что тебе не принадлежит. У него ведь власть, связи, деньги. В конце концов
он мой работодатель. Кормилец, одним словом. Он ведь и с разными женщинами
встречался. Случалось, даже проституток заказывал.
— А ты как на это реагировала?
— А как я должна реагировать? Я всегда знала свое место
и довольствовалась тем, что мне перепадало.
Мила глубоко вздохнула и с грустью уставилась в окно:
— Правильно, видно, говорят, что не надо хватать звезд
с неба и не стоит спать со своими начальниками. От этого одни разочарования и
головная боль. На хрен ему на ком-то жениться, если он за деньги черта лысого
купит.
— Мы уже почти у цели, — сказала я и испуганно
посмотрела на Милу.
— Ты что, боишься, что ли? — удивилась она.
— Не знаю. Просто я никогда раньше по чужим дачам не
лазила.
— Я тоже, но что не сделаешь ради любимой подруги.
— Давай оставим машину в начале улицы, а сами пойдем
пешком. Так безопаснее. Никто не догадается, на чью дачу мы приехали.
— Как скажешь, — согласилась Мила и вышла из
машины.
— Пока никаких подозрительных субъектов не
наблюдаю, — сообщила она, оглядевшись по сторонам.
Я взяла ее за руку, и мы пошли по освещенной улице вдоль
симпатичных дачных домиков. Я услышала учащенные удары своего сердца. Оно и
понятно. Раскапывать клад на чужой даче — занятие малоприятное и, скажем прямо,
рискованное. Но я не могла отказаться от денег, не могла не исполнить последнюю
просьбу умирающего. Если Костя хотел доказать своей любимой, что он что-то из
себя представляет, пусть так оно и будет.
— Послушай, а чем мы будем копать? — неожиданно
спохватилась Мила.
— На любой даче должны быть такие орудия
производства, — неуверенно сказала я.
— А что мы будем делать, если хозяин этой дачи не
заядлый огородник?
— Тогда придется одолжить лопату у соседей! —
нервно засмеялась я. — Выкрутимся как-нибудь. Думаю, тот, кто закапывал
эту шкатулку, не вез лопату с собой, а взял ее здесь.
Увидев нужную дачу, я перевела дыхание и постаралась взять
себя в руки. В соседнем доме горел свет, и это говорило о том, что мы приехали
слишком рано.
— Соседи не спят, — словно прочитала мои мысли
Мила. — Как ты относишься к лишним свидетелям?
— Отрицательно. Свидетели нам совсем не нужны.
— Тогда, может, посидим в машине?
— Нет. Просто мы будем действовать осторожно. Нужно
осмотреть дом.
Калитка открылась беспрепятственно. Пройдя по узенькой,
выложенной разноцветными булыжниками дорожке, мы подошли к беседке и огляделись
по сторонам. На даче никого не было. Взглянув еще раз на Костину схему, я быстро
сориентировалась и увидела яблоню, под которой следовало копать.
— Копать нужно там, — показала я Миле.
— Копать по твоей части, а мое дело тебя охранять. Для
начала не мешало бы найти лопату, — заметила она.
Покосившись на светившееся соседское окно, я решительно
направилась к дому. Попытка открыть дверь, естественно, оказалась безуспешной.
Осмотревшись, я поняла, что не смогу попасть в дом и через его окна.
— Прямо не дом, а какая-то крепость, — проворчала
я.
Неожиданно мой взгляд остановился на висящем над дверью
ключе. Он висел на гвозде над дверным проемом.
— Неужели это ключ от дачи?
— Похоже на то, — кивнула Мила.
— Первый раз вижу, чтобы ключ так запросто висел. А
если бы пришли воры…
— Может там и брать нечего. А вообще это умное решение.
Многие делают так, чтобы какие-нибудь мародеры не били окна и не взламывали
двери. Зашел, взял, что хотел, и ушел с миром.
Сунув ключ в замочную скважину, я легко открыла дверь и
вошла внутрь. Даже в темноте сразу стало ясно, что обстановка дома была самая
что ни на есть обычная. Никакой роскоши, никаких излишеств. Это было довольно
странно. Такой дорогой, навороченный мужчина, как Костин отец, мог бы прикупить
себе домик поприличнее.
— Я так поняла, что свет включать нельзя, —
донесся Милин голос.
— Нам нужен фонарик, — сказала я.
— По-моему, сейчас все едино: что лопата, что фонарик…
Я вообще не понимаю, как в такой темноте можно что-то найти. — Мила была
явно огорчена, и напрасно. Все оказалось довольно просто: рабочий инвентарь
стоял в коридоре.
— А вот и лопата, — обрадовалась я, словно мне
удалось обнаружить слиток золота.
— Прямо масть поперла, — облегченно вздохнула
Мила. — Я заметила, что ты везучая.
— Должно же мне хоть в чем-то везти, а то ни в любви,
ни в личной жизни…
Через несколько минут я уже старательно ковыряла плотную
землю. Свет в соседском окошке погас, видно, нежелательные свидетели легли
спать. Интересно, как глубоко Костя закопал шкатулку… Не могу же я до утра рыть
эту яму!
Вдруг за забором послышался шум подъезжающей машины. Я
растерянно взглянула на подругу и выронила лопату.
— По-моему, мне перестало везти. Неужели пожаловали
незваные гости?
— И время уже вроде не детское, — прошептала
подруга и жестом показала мне, чтобы я пригнулась. — Давай присядем за
кустом смородины. Может, они не задержатся долго.
Мы уселись на землю и принялась наблюдать. Неужели приехал
Костин отец? И чего ему понадобилось здесь в такое время? Нормальные люди давно
дрыхнут и видят сны. Сегодня рабочий день, а Костя говорил, что отец наведывается
на дачу только в выходные…
