Она кивнула на валявшуюся полупустую бутылку колы.
— Это та бутылка, про которую я тебе рассказывала.
Я подняла бутылку, открыла крышку и попыталась понюхать.
— У этих капсул нет запаха. Как у клофелина. Ни запаха,
ни вкуса;
— Как называются эти капсулы?
— Не знаю.
— Как же ты их так покупала, что даже названия не
знаешь?
— Мне до названия не было дела. Мне был важен
результат. Неожиданно Мила метнулась ко мне и выхватила бутылку. Почувствовав
опасность, я что есть силы, ударила ее по рукам, подхватила бутылку и быстро
вылила ее содержимое на землю.
— Ты что, совсем дура?! — истерично закричала я.
— Надо было мне следом за ней выпить. Просто выпить и
лечь рядом… Надо, чтобы нас двоих обнаружили… Надо, чтобы моему мужу показали
два трупа… Два молодых, красивых трупа… Две женщины, которым он пудрил мозги… —
Мила лепетала, словно в бреду.
Я схватила подругу за руку и потащила к машине.
— Поехали. Видишь, нет никого. Наша совесть чиста!
Буквально затащив плачущую Милу в машину, я пристегнула ее
ремнем безопасности.
— Это на всякий случай. Чтобы не дергалась, —
примирительно сказала я.
Но то, что произошло дальше, не поддается описанию. Мила
громко ревела, рвалась, стучала ногами, раскачивалась из стороны в сторону.
— Хорош реветь! Достала! — вырвалось у
меня. — Раньше надо было думать. Ты же видела, что там никого нет. Ни
трупа и ни отравленной любовницы!
Мила явно не желала меня слушать и не обращала на мои
громкие речи никакого внимания. Поняв, что живыми нам до дому не доехать, я
остановилась у первого попавшегося кафе и купила бутылку водки и какую-то
нехитрую закуску.
Усадив подругу за столик, налила рюмку до самых краев и
громко скомандовала:
— Пей!
Мила моментально успокоилась и растерянно посмотрела на
рюмку.
— Пей, я кому сказала!
— Я водку пить не умею, — жалобно простонала она.
— Сейчас не до шику. Пей, что дают. Водка тебя
успокоит.
— Но почему именно водку? — взмолилась подруга.
— Не вином же тебе раны залечивать…
— Может, виски или бренди.
— Тут нет ни черта. Пей водку!
Мила беспомощно кивнула и осушила рюмку до дна. Уговорив
полбутылки водки, она подперла пьяную голову руками и стала жаловаться на
судьбу:
— Викуля, ну почему мужики гуляют? Чего им не хватает?!
— Не знаю. Наверно, для мужчины секс и любовь — совсем
разные вещи. Когда я жила с Челноковым, то думала, что если мужик гуляет, это
еще не самое главное. Главное, чтобы он заботился, был опорой семьи. Я знала,
что он волочился за любой юбкой, и терпела. Мужику нужен секс, от этого никуда
не денешься.
— Получается, что в семье ему совсем недостаточно
секса?
— Получается, так. Наверно, со временем семейный секс
приедается, похоть берет свое.
Мила выпила еще рюмку.
— Ты бы хоть немного закусывала.
— К черту! Ты же хотела, чтобы я напилась, вот я это и
сделала. Господи, откуда берется такая несправедливость! Я любила его, хранила
верность, а он извалял меня в дерьме… Наплевал на все.
— Он просто увлекся другой женщиной.
— А ты считаешь, что это не наплевательство?! Я же не
увлеклась другим мужчиной… Ведь выйдя за него замуж, я отказалась от многого.
Мне мог выпасть более крупный выигрыш. Я могла встретить какого-нибудь с
толстым кошельком, не думать о быте, не знать, что такое ишачить, носила бы
туфли за двести долларов, дорогую одежду. Но я влюбилась как ненормальная и не
могла думать ни о ком другом. Полюбила и все… Деньги, быт — это не главное…
Главное — чтобы любимый человек был рядом. Наверно, я поплатилась за свои
иллюзии. Наверно, надо быть хоть немного корыстной и любить мужика за что-то, а
не за то, что он есть. Тогда и все измены будут переноситься легче. Когда
знаешь, ради чего с ним живешь, ради чего терпишь…
На улице совсем стемнело.
— Давай поднимайся, — сказала я. — И запомни
—ничего не было. Тебе все приснилось. Ты никого не травила. Ты вообще не знала
о том, что у твоего мужа была любовница. С Вадимом себя веди как раньше.
Смотри, не проколись. Теперь все зависит от тебя, от твоего поведения. Ты
должна быть спокойной и мудрой. Забудь обо всем на свете.
Мила замотала головой и, наклонившись, уперлась подбородком
в стол.
— Я домой не поеду.
— Как это? — опешила я.
— Так это. Не поеду и все.
— А Вадим?
— Пошел он к черту, этот Вадим. Я его даже видеть не
хочу.
— Ничего с тобой не случится, посмотришь. Ты когда его
любовницу травила, от нее глаз не отворачивала. Я же тебе сказала, чтобы ты
делала вид, что ничего не случилось. Бог даст, все обойдется. Но если она и
умерла, ты должна делать вид, что не имеешь к этому никакого отношения.
Мила слегка приподнялась.
— Довези меня до вокзала. Я поеду в Ялту и отсижусь в
твоем домике. Все убийцы после совершения преступления где-нибудь отсиживаются.
— Не говори ерунды. А как же Вадим?
— Я ему из Ялты позвоню. Скажу, что плохо себя
чувствовала, и решила уехать на несколько дней. Я о нем уже черт знает сколько
времени переживаю, так пусть теперь он обо мне побеспокоится.
— Ты просто пьяна. Не пори горячку. Своим отъездом ты
только вызовешь ненужные подозрения.
Глава 21
Не обращая внимания на недовольство подруги, я почти волоком
и потащила ее к машине. Пьяная Милка несколько раз падала, при этом возмущенно
размахивала руками.
— Это что же за жизнь такая собачья пошла?! И откуда
только такие бабы берутся?! Видят, что мужик женат, что у него семья, но все же
норовят его в койку затащить! Проститутки, одним словом. Это же как себя надо
не уважать, чтобы собирать объедки с чужого стола?! Я бы таких баб не только
травила, но и отстреливала… Это же как воровство. За это статью давать надо.
Статью за вторжение в чужую частную жизнь… Ведь можно же свободного мужика
найти, не всех же еще разобрали…
Доставив подругу домой, я помогла ей раздеться и уложила в
постель.
