— Господи, но ведь это бред!
— Бред не бред, но так оно и есть.
— Но ведь для того, чтобы заказать человека, нужно
заплатить! Кто за него будет платить?! Кто?! Кому он на хрен нужен?! У него нет
ни положения, ни денег! У него вообще ничего нет. Он Милке даже сапог приличных
купить не мог, а ты говоришь, что его заказали. Люди с большими деньгами и
авторитетом всю жизнь живут и на фиг никому не нужны.
— Зря ты так думаешь. Большие деньги создают большие
проблемы.
— Но Вадим-то кому нужен?!
— Если его заказали, значит, кому-то нужен. —
Серьезный тон мужа привел меня в полнейшее замешательство.
— Выходит, киллер оказался хреновый. Он ведь его только
ранил.
— Видимо, что-то не получилось. Мало ли что могло быть.
Если он стрелял из подъезда соседнего дома, ему мог кто-нибудь помешать,
спугнуть, в конце концов.
— И все же я никогда не слышала, чтобы от рук
профессионального киллера чуть было не погиб простой смертный. Обычно это
финансовые воротилы, политики, крупные фигуры криминального мира.
— А может, нанятый киллер был не таким большим
профессионалом. В наше время киллером может стать любой.
— Сейчас такая собачья жизнь, что люди просто перестают
бояться убивать.
— Это понятно. Не понятно другое — кому мог
понадобиться Вадим?
— Я уже тебе сказал и не люблю повторяться. Кстати, а
ты уверена, что его любовница умерла?
От этого вопроса на моем лбу выступил холодный пот.
— Уверена.
— Никогда не будь уверена в смерти человека, пока не
увидишь труп.
— Что ты этим хочешь сказать?
— Быть может, она жива…
— Как это? Милка говорит, что от такой дозы не
выживают. Даже если она осталась жива, она должна лежать в больнице. А если бы
она очутилась в больнице, Милку уже давно забрали бы менты.
— А откуда твоя предприимчивая подруга знает, что те
капсулы, которые она купила у бабки, настоящие? Может, от этих капсул, кроме
поноса, ничего быть не может!
— Тогда куда Ольга подевалась?
— Вот это уж я не знаю.
У меня кружилась голова, подташнивало — вчерашние волнения
не прошли бесследно. Я набрала номер Ольги. Как и в прошлый раз, на том конце
провода сняли трубку незамедлительно. Наверно, пожилая женщина так и не
решилась отойти от телефона в ожидании долгожданного звонка. К моему удивлению,
я услышала молодой голос. Немного замешкавшись, я запинаясь спросила:
— А Ольгу можно к телефону?
— Я вас слушаю.
От волнения я чуть не потеряла сознание.
— Наверно, вы меня неправильно поняли. Я бы хотела
услышать Ольгу.
— А кто ее спрашивает?
— Это из института.
— Я вас внимательно слушаю.
— Вы хотите сказать, что вы и есть Ольга?
— Да, а что тут странного? Вы так со мной
разговариваете, словно я должна была умереть.
Я чувствовала, что еще немного и телефонная трубка просто
выпадет из моих рук.
— Девушка, ну говорите. Говорите. Я должна появиться в
институте?
— Да. У вас скоро защита. Меня попросили передать,
чтобы вы заехали в деканат, — произнесла я почти безжизненным голосом.
— Спасибо. Я заеду.
Сделав последнее усилие, я глубоко вздохнула и спросила
почти шепотом:
— Оля, простите, а где вы были сегодня ночью?
— Сегодня ночью? А вам какая разница? Моя учеба никогда
не имела отношения к моей личной жизни.
Девушка бросила трубку.
— Юрка, она жива, — беспомощно пробормотала я и
села прямо на пол.
— Я так и думал, — спокойно произнес супруг и
принялся варить кофе.
— Но почему? Ведь все равно она должна быть в больнице
с сильнейшим отравлением, а у нее такой живой голос.
— Ты сожалеешь о том, что она осталась жива?
— Господи, да что такое ты говоришь! Я с тобой делюсь,
понимаешь, размышляю вслух.
— Понимаю.
— Я теперь за Милку спокойна. Никто ее за решетку не
спрячет. Все обошлось.
— Я же говорил, что эти капсулы липовые. Эта бабка
торговала каким-то дерьмом за нормальные деньги. Я думаю, что у этой Ольги
кроме расстройства желудка ничего не было.
Юрьевич помог мне подняться и напоил меня ароматным и
душистым кофе. Затем сделал пару звонков и, уходя, чмокнул меня в щеку.
— Смотри мне, без глупостей! — сказал он. —
Не заставляй меня брать в руки ремень.
— А ты можешь взять ремень? — опешила я.
— Не только могу, но и сделаю это в ближайшее время.
Отойдя к стене, я посмотрела на мужа и растерянно поправила
упавшую прядь волос.
— Юр, ты это вправду говоришь?
— Что именно?
— Ну, что будешь меня бить?
Юрец громко рассмеялся и крепко обнял меня.
— Дурочка ты. Шуток совсем не понимаешь. Я просто не
знаю, что мне сделать, чтобы тебя уберечь от разных неприятностей. Будь
осторожна, не балуй. В случае чего, сразу звони.
У двери он остановился и посмотрел на меня влюбленным
взглядом.
— И вообще… Я сейчас немного разгребу дела и рванем в
Египет .
— Давай, — обрадовалась я. — А куда именно?
— В Шарм-эль-Шейх. Как тебе мое предложение?
— Замечательно!
Я нежно поцеловала его и закрыла за ним дверь. Предстоящее
путешествие подняло мне настроение. Я любила Египет. Еще когда училась в школе,
мечтала знать о Египте все и когда кто-нибудь из взрослых спрашивал меня о том,
кем я буду, когда вырасту, я с гордостью говорила, что стану египтологом. Жизнь
сложилась так, что египтологом я не стала, но до сих пор во сне я брожу у
пирамид, дотрагиваюсь до величественных египетских скульптур, пытаюсь понять
таинственные надписи. Мечтательно улыбнувшись, я подошла к телефону и позвонила
Милке.
— Привет, соня-засоня. Ты там живая?
— Лучше бы я умерла, — голос подруги был ужасно
печальным и говорил о том, что у нее совсем скверное настроение.
