Затем, на первом уроке, я случайно перепутала реагенты и вместо банального ранозаживляющего зелья сварила… Какую-то гадость. Которая заволокла весь кабинет едким желтым дымом. Мало того что вся одежда провоняла мерзостным запахом, так еще и однокурсники смотрели волками. Не говоря уже об обидном, но, увы, вполне заслуженном неуде по зельеварению.
И, будто этого было мало, поцапалась с Алексом. И опять – сама виновата. Потом, когда остыла, я смогла это признать. Была на взводе и на невинное замечание насчет специфического запаха отреагировала очередными обвинениями во всех грехах. Кажется, я эти претензии ему уже пятый раз высказала. Конечно же Алекс не стал терпеть. Обозвал истеричкой и посоветовал прийти в себя. Чем ожидаемо взбеленил меня еще сильнее. Словом, в результате острой словесной перепалки я была выставлена за дверь с настойчивой рекомендацией вернуться, когда остыну.
Я, конечно, быстро успокоилась, но настроение все равно было ниже плинтуса. Так что решила, что Алекс сегодня перебьется без моего общества. А то, боюсь, будет очередной скандал.
В итоге я сидела в гостиной и мрачно решала, чем себя занять. Даже в ванной поваляться не получилось бы – воды так и не было. Случилась какая-то авария, и воду в нашей общаге отрубили до самого вечера.
Оставалось только дождаться возвращения друзей и вытянуть их на прогулку. В ту же «Розу ветров», к примеру, наведаться. Там собираются веселые ребята, авось и настроение мне поднимут.
Из глубокой задумчивости вывела хлопнувшая дверь. Хм, это что, Димара вернулась раньше времени? Повернулась ко входу и подавилась приветственными словами. Нет, не Димара. Даже близко не она.
Привалившись спиной к двери, стояла невысокая хрупкая девчонка лет восемнадцати. Она смотрела на меня испуганными зелеными глазищами и судорожно прижимала к груди концы простыни, в которую была замотана. И волосы длинные, рыжие…
Опачки, неужели ко мне пожаловала та самая таинственная возлюбленная нашего оборотня, которую он уже с ног сбился искать?
– Вики, помоги! – умоляюще попросила девушка голосом Евы.
Не поняла. У меня что, слуховые глюки? Наша Ева – кошка, а не оборотень! Видимо, подсознание уже финты выдает. Определенно оно.
– Если Мэй с Виром увидят меня в таком виде, я умру со стыда! – Рыжая разбила вдребезги мои выводы.
– Ева?! – хрипло спросила я и с трудом сдержалась, чтобы не ущипнуть себя.
– Ушам своим не веришь, да? – грустно улыбнулась девушка. – Я сама… не до конца верю. Восемнадцать лет жила кошкой, и тут на тебе…
– Верю. – Я сделала приглашающий знак рукой. – Располагайся.
– А можно я у тебя в комнате посижу? – несмело прошептала она.
М-да, в этом обличье наша кошатина явно ощущала себя не в своей тарелке. Потому и вела себя не так вызывающе и нагло, как обычно.
Завела девушку к себе, усадила на кровать, а сама села на ковер, скрестив ноги.
– Рассказывай, как докатилась до такой жизни.
– Да знала бы я! – досадливо нахмурилась Ева. – Жила себе кошкой и в ус не дула. А однажды проснулась оттого, что меня целовал Мэй. Хотела было уже возмутиться и обозвать его извращенцем, как вдруг поняла, что я почему-то в человеческом обличье. Ну а потом мне было уже не до размышлений. – Она порозовела от смущения. – А когда Мэй уснул, опять стала кошкой. Ну и сбежала, от греха подальше.
Вот это история! Представляю себе лицо нашего оборотня, когда он поймет, кого так настойчиво ищет. Кстати…
– Ева, а почему ты так и не призналась? – внимательно посмотрела на кусающую губы девушку. – Мэй с ног сбился…
– А как ты себе это представляешь? – перебила она и зло посмотрела на меня. – Мэйлис, только не волнуйся, но девушка, в которую ты влюбился, на самом деле та наглая рыжая кошка, которую ты терпеть не можешь. Так, что ли?! – фыркнула и недовольно нахохлилась.
Как-то с этой стороны я на ситуацию не смотрела. Видимо, Ева хорошо осмыслила все происходящее. Действительно, лис будет не в восторге…
– Тихо, не заводись, – миролюбиво улыбнулась я. – Но ты же понимаешь, что не сможешь скрываться вечно? Превращения ты не контролируешь?
Рыжая тяжело вздохнула и покачала головой.
– Ну вот. – Я развела руками. – В один прекрасный день ты обернешься при Мэе, и уж поверь, будет еще хуже. Да и по отношению к Вираэлю твое молчание выглядит некрасиво.
– Я все понимаю. – Девушка нервно комкала прикрывающую ее простыню. – Но и ты меня пойми. Мне очень страшно. Пока я кошка – отношение Вира одно… И кто знает, сохранится ли оно, когда он узнает, что я могу превращаться в человека. Да и Мэй… – Она запнулась, а потом… исчезла!
Я даже глаза потерла, но это не помогло. Евы как не бывало.
Вдруг опавшая простыня зашевелилась, и из-под нее выбралась рыжая кошка.
– Ура! – радостно подпрыгнула она. – Наконец-то родной облик. Вики, спасибо, что приютила! Мне пора.
Я сразу же просекла маневр. Сбежать решила, значит. Ну уж нет!
– Стоять! – заступила пушистой дорогу. – Мы с тобой еще не закончили.
Ева состроила недовольную мордочку и села, обвив лапы хвостом.
– Да я уже все рассказала, – промямлила она.
– Перед превращением ты что-то говорила про Мэя. – Я была неумолима. – Так что договаривай.
– А ты ему не передашь? – беспомощно посмотрела на меня Ева.
– Только если пообещаешь, что сознаешься сама, – был ей безжалостный ответ. – И Виру, и Мэю.
– Хорошо, – уныло согласилась рыжая. – Соберусь с духом и расскажу… А насчет Мэя… – Она смущенно отвела взгляд. – Он мне изначально нравился. Очень сильно. Наверное, именно поэтому я с ним постоянно цапалась.
– И спала, – не смогла я удержаться от ехидного комментария.
– Да, и спала, – послушно подтвердила Ева. – Я прекрасно понимала, что моя симпатия противоестественна. Ведь я – кошка и не могу быть человеком… Ну так я тогда думала. А теперь… мне просто страшно. – Мордочка рыжей стала совсем грустной. – А что, если он оттолкнет меня? Посчитает такое извращением? Как мне тогда жить?! – Она резко отвернулась и выпрямилась.
Ну вообще-то могу понять ее опасения. У самой в голове не укладывается, как Ева может превращаться в человека, если она – стопроцентная кошка. С другой стороны, рано или поздно ей придется открыться. Иначе однажды она просто спалится.
– Будем надеяться на лучшее. – Взяла рыжую на руки и почесала за ушком. – Вир, думаю, обрадуется. Он всегда хотел младшую сестренку, сам говорил.
– Ага. Только сразу взрослую, – хмыкнула заметно успокоившаяся кошка и начала тихонько подмурлыкивать. – Детей мой спаситель боится. – Она перевернулась у меня на руках, подставляя живот. – Понять бы еще, почему так произошло…
– Думаю, все дело в том, что ты – из другого мира, – медленно произнесла вслух молнией вспыхнувшую мысль. – Вир же ничего не знает о твоей родине и расах, которые ее населяют. Может, там такое в порядке вещей, кто знает?
