– Кто-то, кому очень хочется, чтобы мы подняли шумиху
вокруг этого трупа. Мол, не захотели тогда шуметь, бейте в колокола теперь.
– Страшно… – поежилась Златка. – Но почему
поднимать шумиху должны именно мы? Проще всего бросить этот труп у въезда на
участки, и дачники тут же вызовут милицию.
– По логике это так. Но этот кто-то хочет, чтобы это
сделали именно мы. Почему – не знаю, надо подумать. У нас еще будет время над
этим поразмышлять. Может быть, потому, что мы были знакомы с этим человеком и
сможем дать более полные показания…
– Что же нам теперь делать?
– А ничего, – уставилась я на Златку. – Мы не
примем правил чужой игры и не поднимем шумихи.
– Это как?
– А так. Мы тихонечко спрячем труп.
– Что?! – Златка округлила глаза и смотрела на
меня взглядом, полным ужаса.
– Что слышала. Сейчас оттащим труп в сарай, а ночью
выкопаем яму и похороним его.
– Ты хочешь сказать, что мы не пойдем в охрану вызывать
милицию?
– Да, мы не пойдем в охрану. Ты что, хочешь, чтобы нас
замучила милиция?
– Нет…
– Тогда я не пойму, в чем, собственно, дело?
– Валька, но ведь если мы вызовем милицию, нам же не
обязательно говорить, что мы подвозили этого человека той ночью. Мы можем
сказать, что не имеем понятия, кто этот человек, и в первый раз его видим.
– Если мы сообщим ментам, тогда тот, кто притащил сюда
труп, добьется задуманной цели. Это значит, что он навязывает свои правила
игры.
– Валя, бог мой, ну что ты несешь?! Ты сошла с ума. Это
бред. Лично я не смогу дотронуться до трупа, не говоря уже о том, чтобы куда-то
его нести и закапывать.
– Хорошо, тогда иди в охрану и вызывай милицию. Может
быть, потом ты поймешь, что этот труп оказался у нас не случайно.
– Я знаю, что его тебе подбросили… Конечно, если мы
пойдем к ментам, то создадим себе лишние проблемы…
– Вот именно, – удовлетворенно кивнула я. –
Единственное, что могут сделать менты, это забрать труп. А потом замучают нас
своими допросами. В конце концов найдут какого-нибудь козла отпущения и свалят
все на него. А нас заставят подтвердить, что мы видели этого психа на нашей
даче и уверены, что именно он является убийцей. Поэтому избавиться от трупа
надо без помощи нашей доблестной милиции, которая, кроме головной боли, ничего
для нас не сделает.
– Знаешь, Валюха, ты, конечно, моя единственная
подруга, но иногда мне кажешься какой-то дьявольски страшной женщиной. Похоже,
дедуля-декан и впрямь от тебя слишком легко отделался.
– Если ты хотела меня обидеть, то у тебя ничего не
вышло, – злобно сказала я.
Наш разговор перебила соседка, баба Нюра, которую мы
совершенно не заметили и близкое присутствие которой заставило нас вздрогнуть.
– Привет, девочки, давно вас не было, – улыбнулась
она.
– Да, работа, баба Нюра, сама знаешь, – улыбнулась
я и строго посмотрела на Златку. Та, почувствовав мой взгляд, улыбнулась и
сделала самое добродушное выражение лица, на которое только была способна.
– А что у вас за вонища такая из дома? – Баба Нюра
хотела было заглянуть вовнутрь, но я перегородила ей дорогу и ангельским
голосом произнесла:
– Какие-то сволочи залезли, бардак устроили, все
испортили… Мало того – еще и нагадили! Ужас… Не надо, баба Нюра, не ходи туда,
там такое… Все стены загадили, ковер. Воспитание не позволяет приглашать тебя в
такой дом.
– Что ж это делается! – схватилась за голову
старушка. – Охрана такие деньги дерет, а толку мало, надо устраивать
собрание и вопрос ставить. Ладно, девчата, убирайтесь, не буду мешать. Вонища
страшная, прямо мертвечиной какой-то, ей-богу.
– Ну ты скажешь тоже, бабуль! Хоть стой, хоть падай.
– Ладно, девчата, я пошла. Мы вас с дедом сегодня
приглашаем на ужин. Убирайте, проветривайте – и к нам. Не будете же вы в такой
вони сидеть. Придете?
– А чего не прийти. Придем.
Бабуля пошлепала к себе на участок. Я посмотрела на Златку и
сказала:
– Потащили труп в сарай, а то я личность в этой деревне
заметная, не ровен час, еще нелегкая кого-нибудь принесет.
– Что?
– Что слышала. Пошли в дом, завернем труп в простыню и
оттащим в сарай.
– Ты хочешь сказать, что я смогу дотронуться до трупа?!
– Можешь надеть перчатки, – произнесла я злобным
голосом и пошла вовнутрь.
Златка поплелась следом. В спальне я завернула труп в
простыню и махнула подружке, чтобы та помогла его тащить. Златка поморщилась,
сделала скорбное выражение лица и вместе со мной потащила труп.
В сарае мы слегка забросали покойничка соломой и отправились
прочь. Вонял он так сильно, что находиться рядом с ним было просто невозможно.
Меня пару раз вырвало, да и Златка выглядела не самым лучшим образом.
– Все. Осталось вырыть яму и закопать его к чертовой
матери.
– Да уж, а где копать будем? – поинтересовалась
Златка.
– За домом, где ж еще? Закопаем, а завтра на этом месте
помидоры посадим.
– А это зачем?
– Затем, чтоб не так заметно было. Как будто это
обычная грядка. Понятно?
– Понятно, только я потом с этой грядки помидоры есть
не буду, уж больно удобрение некачественное.
– А тебя никто и не просит. Не ешь. Грача угостишь. Ему
в самый раз будет.
Открыв все окна и двери, мы принялись делать генеральную
уборку. Когда дом обрел надлежащий вид, я схватила Златку за руку и потащила к
бабе Нюре на обед, вернее, для нас это был обед, а для нормальных людей ужин.
Естественно, пришли мы не с пустыми руками, а прихватили с собой пару бутылок
дорогого коньячку, чему бабуля и ее вторая половина были несказанно рады. Выпив
по рюмочке, я почувствовала себя намного лучше. Златка тоже заметно
взбодрилась.
– Ну что, баба Нюра, а вы никого рядом с моей дачей не
видели? Может, кто подозрительный отирался? Все-таки так нагадили!
– Ой, Валечка, я все деду рассказала. Срам какой! Ты
знаешь, Валюш, нет, никого чужого мы не видели. Да если бы что увидели, то
непременно тебе позвонили бы. Ты же нас знаешь.
– Ну и ладно. Бог с ним, – махнула я рукой и закурила
сигарету.
