– Не знаю, но думаю, что его нетрудно найти. –
Златулька ушла в комнату и принялась за поиски утюга, а я открыла занавеску и
посмотрела в окно. На улице было уже темно. Деревня совсем опустела. Господи, как
здесь живут люди? Вечером-то и выйти страшно.
– Эй, что это вы задумали? – всполошился Петька.
– Будем прижигать тебя утюгом, – спокойно ответила
я.
– Что?!
– Что слышал.
– Вы и в самом деле больные. А почему именно меня?
– Не бойся, и друга твоего тоже, только тебя в первую
очередь, чтобы без нагрудного знака не ходил и чуб подстриг, а то ты больше на
гармониста похож, чем на гаишника.
Петька попробовал освободиться, но, сделав несколько
неудачных попыток, наконец понял, что все усилия просто напрасны. Через минуту
пришла подружка с утюгом в руках.
– Вы что, девки, совсем сдурели?! – не на шутку
перепугался Сенька.
– Они нас сейчас, в натуре, подпалят, – в ужасе
прохрипел Петруха.
– А ты что, до сих пор сомневаешься? – улыбнулась
я и включила утюг в розетку. Немного подождала, затем, плюнув на палец,
потрогала его и удовлетворенно кивнула. – Порядок. Ну что, с кого начнем?
Давай с тебя, Петька. Ты первый эту кашу заварил, ты и расхлебывай!
Я провела кончиком утюга по Петрухиной щеке, он, морщась от
боли, заорал:
– Подожди, подожди, я вас узнал!
Убрав утюг, я сказала:
– Из розетки не вынимаю, будешь вяло говорить, придется
повторить процедуру…
– Что вам надо?
– Да, собственно, ничего особенного, просто нам нужно
знать, кого вы посадили в нашу машину и кто вам приказал это сделать.
– Да я, я и сам не знаю, кто это был. Пришел на наш
пост, сказал, что с соседнего, зовут Серегой, попросил подсадить в какую-нибудь
машину, пузырь поставил.
– Что ж ты тогда сказал, что он ваш?
– Ну, чтобы вы не сомневались. Он и в самом деле парень
нормальный, пузырек дорогой поставил. Ему срочно нужно было, мать в Гатчине
заболела…
– Тогда почему, когда к вам на пост приехали родители
моей подруги, вы в один голос заявили, что никого к нам в машину не
подсаживали, в тот вечер не дежурили и вообще копали огород?
– Ну, мы поняли, что что-то случилось, а нам лишние
проблемы иметь не хочется.
– Значит, правду говорить пока не желаешь… Придется
сделать так, чтобы подействовало.
Златка подошла к Сеньке, перевернула на живот и стянула
штаны, оголив его задницу. Затем проделала то же самое с Петрухой.
– Будем прижигать их бестолковые задницы, –
сделала заключение подружка.
– Я правду сказал! – завопил Петька.
– Мы тоже не шутим.
Я взяла раскаленный утюг и слегка приложила его к Петькиной
заднице, затем убрала и прижгла Сенькину задницу, чтобы никому обидно не было.
Они дружно заорали.
– А ну-ка, цыц, а то сейчас вся деревня сбежится!
– Давай сделаем кляпы и заткнем им рты. Будем
прижигать, а затем вынимать кляпы и смотреть, станут они говорить или нет. Если
не захотят колоться, будем повторять процедуру, пока не сделаем шашлыки из их
задниц, – предложила Златка.
– Тогда найди что-нибудь, что можно засунуть им в рты.
– Подождите! – заорали они в два голоса.
– Я все расскажу, – затараторил Сенька, –
только штаны наденьте.
– Рассказывай, если у нас будет желание и мы поверим в
твой рассказ, то непременно наденем.
– Там ожог! Больно, – заплакал Сенька.
– Потерпишь, не барышня, мужик ты, в конце концов, или
нет? Если сейчас придумаешь какую-нибудь басню, то ожогов будет много. Если
скажешь правду, будешь лечить только этот. Златуль, я что-то забыла, чем
лечатся ожоги?
– Не помню, по-моему, китовым жиром.
– А ты что, Петька, колоться не собираешься? – Я
взяла утюг и хорошенько прижгла ему задницу. Он истошно заорал и заскулил:
– Выключи утюг, я все скажу. – Я выключила утюг из
розетки. Первым заговорил Сенька:
– Короче, в тот день приехали крутые. Они знакомы с
Витькой, который вам машину чинит.
– С Витькой? – Мы со Златкой моментально
переглянулись.
– Да, он часто в город ездит, там с крутыми пацанами и
познакомился. Они приехали к нему в гости, а с ними и этот Серега, будь он
неладный.
– Сколько было крутых?
– Двое. Как звать, не знаю. В общем, они вместе с
Витькой на пост пришли и сказали, что по направлению в Питер должна ехать ваша
машина, и назвали ваши номера. Мол, в ней две классные девочки… Этого Серегу мы
должны любым способом к вам в тачку затолкать, и на этом все.
– Мы хотели отказаться, – заговорил Петька, –
но Витька вроде всех успокоил, сказал, что здесь никакого криминала нет, мол,
он за это дело головой отвечает. И еще, если потом кто-нибудь спросит, то мы
вас не видели, не знаем и вообще в эту смену не дежурили.
– Нам за это дело по двести долларов дали, –
добавил Сенька. – А что с этим Серегой случилось?
– Он не доехал до Гатчины, да ему, скорее всего, туда и
не надо было. Его убили.
– Кто?
– Это мы и сами хотим узнать. Как выглядели эти крутые?
– Оба маленькие, коренастые, накачанные, с цепями и
печатками, короче, все из себя.
– Понятно. Ну а к какой криминальной группировке они
принадлежат, вы хоть слышали?
– Да нет, мы их видели-то всего минут десять. Они нам
баксы дали и бумажку с маркой машины, а Серега на посту сел и курил постоянно.
Вы бы у Витьки спросили, это его знакомые, он с ними якшается.
– Ага, так он и скажет, – усмехнулась я.
– Больше мы ничего не знаем, а о том, что он мертв,
слышим в первый раз.
Я посмотрела на Златку.
– Пойдем, Златуль, они сказали правду.
– Я вижу. Это Грач, вне всякого сомнения. Кроме него,
ни одна живая душа не знала, что мы направляемся в Питер. Только вот что же он
задумал, нам еще предстоит выяснить.
– Эй, нас-то развяжите… Штаны мы уже сами
наденем, – произнес жалобным голосом Петька.
