На судах мать не появлялась, найдя представителей, которые регулярно присутствовали на слушаниях. Они путали имена и даты, били на жалость, рассказывая, как тяжело истице содержать пожилую мать и как ей страшно находиться в одних стенах общей квартиры со мной и моим мужем. Якобы истица, чтобы не травмировать внука ссорами, почти не появляется у себя дома и вынуждена кочевать по друзьям, вымаливая на одну-две ночи угол на раскладушке. Чудовищная, непостижимая ложь! Мать в это время по-прежнему жила в Америке, да и бабушкина квартира, ставшая ее собственностью, по-прежнему имелась в наличии. Слава богу, что некомпетентность и хамство представителей зашкаливали, и судьи видели реальное положение вещей. Я могла доказать свою правоту, что регулярно и делала, предоставляя бумаги и квитанции, они писали ходатайства, лгали и лицедействовали. Что хуже всего, они заставили лжесвидетельствовать и мою бабушку, заверив ее заявление в русском консульстве США. Больную, после тяжелой операции, ее повезли туда и заставили написать глупое и отвратительное в своей бессмысленности заявление. В нем говорилось о том, что я мечтаю доказать недееспособность и умопомешательство моих родных и любой ценой отнять все имеющееся у них имущество, о том, что после моих визитов, у бабушки пропадали вещи, да и вообще я давно веду паразитический образ жизни и не работаю. Там было много чего в таком же духе, включая порчу, которую я якобы пытаюсь на них навести. И это чуть не убило меня.
…Я не знаю, как тогда выжила. Наверное, только благодаря мужу, сыну и отцу. Я изучила весь Гражданский кодекс от корки до корки, собрала ее заявления в милицию, свои, оплаченные за многие годы, квитанции по коммуналке и другие документы. Мною двигало чувство справедливости, желание показать, как все обстоит на самом деле, и невозможность больше прогибаться под них. Моя спина не желала оставаться согбенной, это длилось слишком много лет. Я не виновата только фактом своего появления на свет, не я это решала! Они всегда подозревали во мне дурные наклонности, доставшиеся по наследству от отца, несмотря на мою хорошесть и безусловную любовь. Так пусть же узнают, какой плохой я могу и умею быть. Я выиграю во что бы то ни стало, выиграю честно, на полном основании, потому что я права и умею быть сильной. Меня сгибали столько лет, что я закалилась и не могу сломаться. Я выиграла суды. Все до одного. И тогда они подослали ко мне рейдеров, грозивших купить мамину долю за бесценок и устроить мне невыносимое существование. Сначала я испугалась. Но слишком жесткой оказалась закалка. Я записала их угрозы на диктофон и пригрозила, что найду управу. Я боролась несколько месяцев и опять победила. Они даже зауважали меня и сказали, что я могла бы на них работать. Естественно, я отказалась. Когда рейдеры отстали, мы продали квартиру и поделили деньги пополам. Я купила себе небольшую двушку в соседнем доме. Думаю, мама до последнего боялась, что я ее обману, поэтому постаралась помириться со мной, сделать вид, что все забыто и мы можем начать наши отношения с чистого листа. Я простила ее, потому что мне не хотелось жить с таким грузом на сердце. Мы сидели в кафе, плакали, судорожно обнимались, и я снова видела мать, а не чужую старую женщину, алчную и беспощадную. Но, оказалось, радоваться рано, ведь оставался еще гараж, который она переписала на меня двенадцать лет назад, а теперь хотела забрать обратно: он тоже стоил денег и по нему тоже тянулся очередной суд. Узнав, что я его отдавать не собираюсь, она опять постаралась сделать мне максимально больно.
Медленно возвращаюсь домой с прогулки, открываю дверь, завариваю чай, продолжаю вспоминать…
Я много раз слышала от нее слова «Ты мне больше не дочь». Последнее ее письмо, полученное накануне встречи с Максимом, также поражало жестокостью. Откуда это в ней? Как человек может писать гениальную музыку, слышать ее из космических сфер, общаться в астрале с духовными учителями и совершенно не уметь любить? Как может быть настолько слепым и черствым и отвергать любящих людей? Нас всех портит квартирный вопрос. И вопрос денег. А ведь когда-то мы нормально общались. Я открыла почту и начала пересматривать ее старые письма.
От кого: Alla
Тема: Торт
Дата: 02.01.2009
Кому: KatiAviotova
Катюша, привет! Я простудилась и в последние несколько дней не проверяла почту. Перед Новым годом мы заказали в кондитерской испечь нам торт по заказу. Пока Аркаша ходил за тортом, я ему готовила новогодний ужин. Он принес торт. Я поставила его на стул. Тут же задела рукой сковородку. Ужин его упал на пол. Он сказал: «Алена, только не расстраивайся, я сейчас все уберу». Я, конечно же, расстроилась и села на стул, на который только что поставили торт… Все потом смеялись. Торт съели.
Обнимаю, мама
От кого: KatiAviotova
Тема: Re: Торт
Дата: 03.01.2009
Кому: Alla
Да, мам, это на тебя похоже)). Я тоже приболела – сильный кашель уже давно, надо пить антибиотики, чтобы не было воспаления легких. Я очень устала от этого переезда, хочется куда-нибудь уехать, а скоро начнутся рабочие будни и будет много дел. Надо бы найти силы и восстановиться. Пока не получается.
Помнишь, я однажды тоже села на торт, когда мы с тобой в троллейбусе ехали от дедушки? Правда, мне тогда было лет пять!
От кого: Alla
Тема: Re: Re: Торт
Дата: 04.01.2009
Кому: KatiAviotova
Да, Катенька, я помню как ты села на торт в троллейбусе и расплакалась. Мы торт тогда съели. Да и сейчас тоже. Он оказался очень сухой и почти не пострадал внешне, но вкусным не был. Только красивый.
Я тоже болела почти все это время. Сейчас уже лучше. Ездили все время загород смотреть продающиеся дома, и я опять простудилась. Но все равно дел ужасно много. Мне на себя времени совсем не хватает. Много домашних дел. Вот завтра поеду разбираться с глазами – нужна ли мне операция или нет.
Обязательно пей антибиотики. Ты кашляла и тогда еще, когда мы встречались. Тебе надо сделать рентген обязательно.
У вас скоро Рождество. Поздравляю вас и желаю всем здоровья и удачи в делах.
Мама
Ведь были же когда-то простые, добрые письма, ласковые, в которых чувствовалась любовь. Как же так? А ее проблемы с глазами, которые появились уже тогда… Те, кто занимается духовными практиками, говорят, что проблемы со зрением бывают у тех людей, которые не хотят видеть какие-то проблемы, либо в себе, либо в жизни. Может, это и так. Неужели ничего нельзя изменить?
Я устала быть сильной. Устала доказывать свое право на место под солнцем. После судов у меня началась депрессия. Настоящая, а не тот модный термин, когда гламурные дамочки, меланхолически закатывая глаза, говорят: «Ах, у меня такая депрессия!» Я стала сомневаться в своей адекватности. Любые незначительные мелочи вызывали истерику и обильные слезы. Я с трудом, через силу писала заказные журналистские статьи, которые всегда кормили меня. Очевидно, сказалась постоянная практика в составлении судебных отзывов и ходатайств и воля к жизни.
