— Я хочу сидеть впереди, рядом с папой.
Мелита хотела возразить, что это неразумно, но маркиз опередил ее:
— Пусть садится где хочет.
Мелите пришлось сесть рядом с маркизом, а Беттина пристроилась по другую сторону от нее.
По дороге девушка обратилась к маркизу:
— Пожалуйста, поедем по кружной дороге, где нас никто не увидит. Людям покажется странным, что мы с Беттиной покинули дом с непокрытыми головами.
Маркиз бросил взгляд на золотящиеся на солнце волосы Мелиты.
— Вы обворожительны, — сказал он негромко.
Мелита была настолько поражена его словами, что на мгновение подумала, будто ослышалась, а потом какое-то странное тепло разлилось у нее внутри. Ей показалось, что она любит его!
До Сэрл-Парка было два часа езды, но Мелита не замечала ничего, кроме сидящего рядом с ней человека, и не ощущала ничего, кроме какого-то внутреннего возбуждения.
Она и представить себе не могла, что будет испытывать такое удивительное, необыкновенное чувство к мужчине и что этим мужчиной может оказаться маркиз. Все это было слишком невероятно, чтобы она могла дать себе отчет в происходящем. Мелита знала одно: любовь — это самая дивная радость, какую только может испытать человек.
Солнечный свет согревал ее, шум колес казался ей самой сладкой музыкой на свете, а маркиз — Аполлоном, влекущим свою колесницу в небесах и рассеивающим мрак своим божественным светом.
«Я люблю его! — подумала Мелита. — Как он хорош собой! Как великолепно он правит лошадьми!»
Теперь ее любящему взору маркиз представлялся самым замечательным, мужественным и красивым мужчиной на свете.
Мелита смотрела на его руки, сжимавшие вожжи, и вспоминала, как она держала одну из них в своих и что переживала в тот момент.
— Вы что-то очень притихли, — сказал маркиз.
Шум и суета столичных улиц остались позади, их сменили мирные сельские пейзажи.
Опасаясь, что он прочтет ее мысли, как делал это уже не раз, Мелита только улыбнулась в ответ.
Сэрл-Парк выглядел как никогда красиво! Мелита чувствовала себя так, словно возвращается домой. Она тут же сказала себе, что подобное чувство было дерзостью с ее стороны, но тем не менее не могла от него избавиться.
Сверкающая гладь озера, штандарт маркиза, развевающийся над дворцом, порхающие над газонами белые голуби — все это стало частью ее жизни, и отказаться от этого у нее не было сил.
Маркиз остановил лошадей у подъезда, и Беттина радостно воскликнула:
— Мы дома и в безопасности! Ну разве папа не молодец, что нашел нас, а то бы мы до сих пор оставались на этом противном чердаке!
— Да… конечно, — согласилась Мелита.
Она произнесла эти слова очень робко, потому что маркиз не сводил с нее глаз, а его взгляд смущал ее.
Беттина взбежала по ступеням навстречу дворецкому, ожидавшему их у открытых дверей.
— Я дома и в безопасности! — снова воскликнула девочка. — Вы рады меня видеть?
— Разумеется, ваша светлость, мы очень о вас беспокоились, — с поклоном ответил дворецкий.
— Меня похитили и хотели, чтобы дедушка заплатил за меня миллион долларов! — объяснила Беттина и вбежала в дом.
Эту историю она повторяла каждому встречному: миссис Флауэр, горничным, лакею, прислуживающему им в классной комнате, наконец она настояла, чтобы Мелита пошла с ней в конюшню рассказать все Сэму.
— А я-то думал, что Мотылек вас сбросил, мисс Уолфорд, — признался Сэм.
— Я боялась, что вы именно так и подумаете, но на самом деле он нас спас. Если бы Мотылек сразу не вернулся домой, его светлость не нагнал бы карету, в которой похитители увозили леди Беттину в Лондон.
— Ужасно! — воскликнул Сэм. — Но все теперь станут лучше присматривать за ее светлостью, можете не сомневаться! — заверил он.
— Я тоже буду стараться, — кивнула Мелита.
День был такой утомительный и полный волнений и тревог, что Беттина была готова лечь спать раньше обычного.
Горничная помогла девочке принять ванну, после чего Мелита устроилась с ней за ужином в классной комнате.
— Мы должны сегодня сделать одно важное дело, — сказала она девочке.
— Что? — непонимающе взглянула на нее Беттина.
— Прочитать благодарственную молитву за то, что мы дома, а не в лапах гнусных негодяев.
— Я очень, очень благодарна, — сказала Беттина. — Как вы думаете, няня знает, что я в безопасности?
— Конечно, ведь она тоже помогала нам.
Беттина улыбнулась.
— Как замечательно, что такие люди, как няня и ваши родители, видят, что происходит, и помогают нам, когда нам приходится трудно.
Она говорила с искренней убежденностью.
— Я хочу, чтобы вы всегда помнили, что они помогают нам в трудную минуту, — сказала Мелита.
— Я сначала не верила, когда вы говорили мне про няню, но теперь верю, — призналась девочка.
Мелита почувствовала, что у нее защипало в глазах. «Это потому, что я устала», — подумала она.
Но она сознавала, что, если бы им пришлось провести ночь у похитителей, у нее были бы другие причины для опасений, чем у Беттины.
«Благодарю вас», — сказала про себя Мелита, зная, что, как Беттина благодарила няню, она благодарит сейчас своих родителей.
Беттина зевала и, как только легла, получив от Мелиты прощальный поцелуй, тут же заснула.
Поскольку Мелита сама очень устала и сильно перенервничала, ей захотелось немного отдохнуть, к тому же второй раз они завтракали поздно, поэтому она сказала лакею, чтобы на ужин ей принесли только омлет.
Когда Мелита поела и приняла ванну, она накинула пеньюар и пошла к Беттине, взглянуть, спокойно ли спит девочка.
Убедившись, что все в порядке, она поправила на ней одеяло и вернулась в классную. Прежде чем идти к себе в комнату, она хотела взять какую-нибудь из новых книг, пришедших по почте из Лондона.
Поймав маркиза на слове, что она может заказывать любые книги, какие ей понадобятся, Мелита написала в лондонский книжный магазин, чтобы ей прислали некоторые издания, которые, по ее мнению, могли заинтересовать Беттину.
Они говорили с ней об Индии, и Мелита прочитала в газете о выходе в свет новой книги об этой стране с цветными иллюстрациями.
Экзотическая Индия всегда интересовала девушку, и, раскрыв книгу, она так увлеклась, что не могла уже оторваться. Прошел час, а она все еще читала, с восторгом рассматривая яркие картинки. Она была уверена, что Беттине книга понравится не меньше.
«Пора ложиться», — подумала она.
