Склонившаяся голова принцессы вновь поднялась. Элия приободрилась, жалея лишь о том, что не может поддержать встревоженных родичей и Силы, дав им основанную на логике надежду. Но информация о Колоде не предназначалась для свободного оглашения вне надежно защищенных магией Межуровнья стен гостиной.
– Ты хочешь сказать, Сила-Посланник, что моему сыну уготован горький путь: он вспомнит о своей сути черного бога, отбросит наскучившую личину светлого романтика и тем самым обречет меня на исполнение приговора во имя Равновесия? – глухо спросил Моувэлль, лицо его было воплощенным бесстрастием, но в голосе слышалась неподдельная мука.
Тяжелый вздох Связиста и его многозначительное молчание стало красноречивым ответом. Источник ограничился лишь молчанием, стараясь не привлекать к своей персоне лишнего внимания, тем более внимания «слегка» расстроенного Жнеца.
– Надо что-то делать! Не будем же мы сидеть и ждать такого конца! – горячо воскликнул Элегор, встряхиваясь, точно волк после купания. Пока бог не имел готового плана действий, да что греха таить, у него не было даже никаких предположений касательного этого самого плана, зато мужчина знал наверняка: действовать надо обязательно!
– Вы прочли в ИК то, что должно было произойти по расчетам Алого Бога, – промолвил Эйран, кривя рот. – Но что произойдет на самом деле? Отслоится с черной души в назначенный час светлая часть божественной сути нашего родича, бога романтики, как скорлупа с разбитого ореха, и исчезнет без следа или есть шанс на другой исход?
– Мы не знаем, – уныло резюмировал Связист, имея в виду себя и Источник. – Души столь тонкие структуры… Единых Законов Преобразования так мало, а случай Лейма выходит за все рамки. Не просчитаешь, не угадаешь.
– О каком исходе ты говоришь? – живо поинтересовался Элегор, развернувшись к приятелю всем телом.
– Возможно, искусственно сформированный светлый божественный дар за долгие тысячелетия своего существования развился настолько, чтобы стать истинным, и теперь он не отторгнется темной душой Лейма, а смешается с ней? – предположил маг, задумчиво потирая подбородок. Пусть он мало знал о путях душ, но зато обладал изрядным багажом знаний о божественных дарованиях, их развитии и взаимодействии.
Никто из Сил и живых, несмотря на глубину неприятия души древнего монстра, которая должна была заместить душу дорогого им знакомого бога, не смел и помыслить о том, чтобы вернуть Лейма к прежнему существованию светлого романтика, ничего не подозревающего о своих темных корнях. Ведь черную часть души принца нельзя было отсечь одним махом, словно чересчур длинный ноготь, или уничтожить с помощью подвластных Повелителю Межуровнья темных демонов-расплетателей. Равновесие, право души быть такой, какой суждено, даже если это чревато наказанием Сил, право на собственное развитие – этот закон являлся незыблемым и существовал вне зависимости от желания и нежелания богов. И они принимали его. Принц Лоуленда подошел к черте, за которой открывалась страшная неизвестность. Его друзьям оставалось только одно – помочь Лейму сделать правильный шаг к собственной сути и не погубить себя.
– Но если это произойдет, не поглотит ли темная сторона души свою белую оболочку без следа? – сделал очередное мрачное предположение Моувэлль, боясь поверить в лучшее и испытать горечь разочарования.
– Может, поглотит, а может, и нет, – пожала плечами принцесса, покрутив в воздухе рукой. – Полагаю, все зависит от условий, которые мы создадим для процесса сего исторического синтеза! Мероприятие, бесспорно, опасное, но с другой стороны, когда это мы затевали что-то невинное, как букет ромашек?
– Никогда, – с искренним сожалением поддакнул осмелевший Источник, имевший богатый опыт созерцания невозможных проделок богов.
– Что надо делать? – с надеждой на то, что раз у него плана нет, то он непременно имеется у хитрой леди Ведьмы, спросил Элегор.
– Да, сестра, какие у тебя соображения по проведению интеграции души кузена? – деловито поддержал любопытство друга Эйран, готовясь к плодотворной дискуссии.
– Пока никаких, – огорошила всех Элия, пожав плечами.
– Тогда что ты предлагаешь? – подскочив к богине, возмутился обманутый герцог. Он испытывал страстное желание немедленно придушить вредину, но кое-как сдерживал праведный гнев в вербальных рамках.
– Вызвать смену или даже оставить на хозяйстве Связиста на пару с Источником и отправиться спать, а уж они, если что, тревогу подымут, – демонстративно зевнула женщина и, пресекая очередной возмущенный вопль приятеля о постигшей его на почве переживаний бессоннице, до отвращения разумно продолжила: – Нам нужно отдохнуть, дать сознанию и интуиции шанс проанализировать ситуацию без надзора рационального «я». Свежая голова – куда лучшая колыбель для рождения идей, чем издерганная беспокойством, утомленная и оттого либо абсолютно пустая, либо чересчур перегруженная черепушка. Часиков в одиннадцать, как раз за завтраком, соберемся для нового обсуждения, заодно посвятим остальных в добытую нашими отважными разведчиками информацию. Вас, герцог, я, так и быть, тоже приглашаю.
– А Лейм? – почти не обратив внимания на приглашение на очередное недоступное прежде, закрытое семейное мероприятие, выпалил Элегор, измерив недоверчивым взглядом неколебимо спокойную богиню.
– Что Лейм? За несколько часов он обратно не родится и вряд ли успеет превратиться в монстра Вселенных. Кстати, – принцесса цинично ухмыльнулась. – Нельзя стать тем, кто ты есть. Наш малыш по сравнению с нами, конечно, душка, но все-таки не невинный одуванчик. Кроме того, я полагаю, денек-другой у нас в запасе имеется, поскольку из окружения Лейма удалены провоцирующие развитие процесса элементы. Строгая изоляция – на сегодняшний день самая лучшая наша идея.
Эйран и Элегор вынужденно смирились с перечнем предложенных дел, тем более что Силы, обрадовавшись возможности хоть в чем-то быть полезными богам, наперебой кинулись заверять всех присутствующих, что глаз с принца не спустят, а если им что-то покажется подозрительным, так сразу забьют тревогу.
Одобрительно улыбнувшись трудовому энтузиазму помощников, Элия, потягиваясь и вставая, сказала:
– Кстати, тебе, дядюшка Вэлль, надо держаться от мальчика подальше, кто знает, как там у тебя работает система приказов, а ну как снова возжелаешь крови невинного отрока? Пойдем лучше сразу со мной, перекинемся парой словечек наедине.
Моувэлль, не слишком представлявший, о чем именно с ним собирается беседовать племянница, но согласившийся с ней по поводу строгой изоляции собственной персоны от сына, бросил последний взгляд на Лейма, безропотно встал и поплелся за Элией к выходу. Богиня вновь подхватила родича под локоть и телепортировалась в свои апартаменты, где ее ожидали лишь приглушенный свет ночных шаров и тишина.
– Что ты хотела, девочка? – мрачно поинтересовался Жнец, чувствуя себя таким же чужим и неуместным в этой приятной женской гостиной, как гном в эльфийском лесу.
– Задать один вопрос, дядюшка, – умильно улыбнулась племянница, как делала в старину, когда ей нужно было чего-то добиться от милого рассеянного дяди Вэлля, и подергала за плащ, заодно убеждаясь, что одежда соткана из вполне прощупывающейся ткани, а не из куска плотного тумана.
