Совершенствовавшееся веками долгих тренировок дыхание воителя мгновенно участилось и сбилось самым возмутительным образом. Он прикрыл глаза и хрипло шепнул:
– Все, что пожелаешь! От тебя любая кара – наслаждение… Все, кроме разлуки.
– Что ж, будет времени побольше, мы обязательно выясним, так ли это. Быть может, даже поищем грань, на которой наслаждение станет для тебя карой и наоборот, – шепнула богиня, вызывая вереницу безумных видений, мешающих страсть и кровь под сомкнутыми веками мужчины.
– Я буду ждать, – только и смог простонать Нрэн.
Элия тихо рассмеялась и, оставив игривый тон, лишающий любовника последних крох самообладания, деловито спросила:
– Лейма с Гором быстро освободили?
– Да, когда ты исчезла, Связист выждал полчаса и принялся тормошить Клайда. Убедил, что с малышом все в порядке, и клятвенно пообещал весь твой гнев по возвращении принять на себя. Я был против столь поспешных действий без основательной проверки, – весьма многословно для себя отчитался Нрэн, усвоивший, что возлюбленной не всегда нравятся односложные ответы.
– И где все сейчас? Отмечают? – без тени негодования уточнила Элия, развеивая сомнения пессимистически настроенного воина.
Принц не видел в изменившемся младшем родиче явственной сиюминутной угрозы, но, чуя под прежней доброжелательностью бога романтики новую силу, не готов был без дополнительного обследования признать принца неопасным в общении. Однако логичные возражения стратега относительно полезности необдуманного поступка были проигнорированы самым банальным образом как братьями, так и Связистом. Источник от вмешательства в спор предусмотрительно воздержался, не желая находиться между двух огней. Родичи поверили возмущенным утверждениям герцога о мстительности Элии и, мигом освободив Лейма из заточения, отправились праздновать.
– В гостиной на третьем этаже, – на этот раз Нрэн не вдавался в ненужные детали, попахивающие доносительством. Как именно веселятся родственники (пьют, развлекаются с девочками и дебоширят), богиня превосходно знала и без него.
– Пойдем, – велела принцесса и вышла из комнаты. Молчаливый страж последовал за ней.
В большой гостиной замка было шумно и весело, доносились мужской гогот и женский смех, так что, даже не знай принцесса, где собрались братья отмечать второе рождение Лейма, все равно смогла бы без труда обнаружить гулянку. Появление Элии было встречено очередным взрывом восторга и пьяным ликованием, а поскольку праздновали мужчины не меньше десяти часов, то и мера ликования оказалась соответствующей.
– Сестра! Чего тебе налить?! – завопил Клайд, опередив нестройный хор братьев, приготовившихся задать вопросы того же характера, благодаря божественному таланту покровителя пирушек и спиртного в целом.
Присутствие Нрэна родичи и ворох полуголых нетрезвых красоток проигнорировали настолько, насколько позволяли достигнутая степень опьянения и неизменно хмурый вид молчаливого воителя, маячившего за спиной богини как призрак тяжкого похмелья.
– А, Элия! Слегка запоздала с освобождением? – отсалютовав леди Ведьме бокалом, ухмыльнулся Элегор, весьма довольный оборотом дела: мало того, что не пришлось долго сидеть в ловушке, так еще удалось оказаться на семейной вечеринке королевской семьи. Правда, сам Лимбер, оставив младшее поколение веселиться, ушел уже через несколько часов.
– Если тебе так хочется думать, – пожала плечами Элия, не собираясь вступать в перепалку с герцогом, хватать его за шиворот и тащить назад, в комнату под заклятием.
Послав Клайда за вендзерским, дабы избавиться хоть на время от его громких призывов, принцесса искала глазами Лейма. «Целомудренный» молодой бог отыскался на одном из маленьких диванов с пышной девой на коленях. Судя по тому, как вольготно блуждала рука принца по просторам тела девицы и как это самое тело прижималось к нему, вряд ли мужчина и женщина вели разговор о технике, скорее, речь шла о технике секса. Лейм видел, что кузина появилась в гостиной, но не кинулся сию же минуту ей навстречу.
– Эй, Элия, ты как? Помощь нужна? – обеспокоившись отсутствием ехидных реплик, полушепотом осведомился посерьезневший Элегор.
– Нет, герцог, спасибо, – богиня повернулась к молодому богу, удивленная столь неожиданно взрослым вопросом, и признательно сжала его запястье. – Все почти улажено, насколько вообще у нас может быть улажено что-то хотя бы на некоторое время.
– Твое вендзерское, дорогая!!! – вновь грянул над ухом Элии счастливый Клайд и всучил ей бокал с густым темным вином. – Тост! Эй, парни, тише! Элия, тост!
– Будь счастлив полнотой жизни, Лейм! Будь цельным и чувствуй правильный путь, даже если он окажется иным, чем прежде, – не выискивая кузена глазами, а видя его взором души и зная, что он смотрит на нее, пожелала богиня и пригубила вино, отдавая частицу силы своему пожеланию. Омочив губы в бокале, принцесса продолжила, обращаясь уже ко всем: – Пейте, братья, сегодня в Лоуленде, а завтра предлагаю продолжить веселье у меня на Олонезе, благо, есть повод, ничуть не хуже, чем в прошлый раз.
Намек был понят всеми, кому предназначался, а потому лишь наивный Связист, не ведавший о том, что в своем доме на Олонезе богиня созывала родичей на Семейный Совет, искренне обрадовался перспективе продолжения гулянки.
Играя на публику, боги радостно загалдели, восхваляя щедрую сестру, и протрезвели как минимум на четверть. Завтрашний Совет омрачил им чистую радость от блаженно-пустого праздника и заставил задуматься о наборе опохмелительных средств, имеющихся под рукой.
Пытаясь восстановить прежнее настроение, Рик воззвал к сестре с облюбованного просторного дивана, где полулежал в компании полуобнаженных красавиц и Джея. Помахивая в воздухе «запасной» бутылкой вендзерского, рыжий провозгласил:
– Так то будет завтра, а сейчас присоединяйся!
– Ты мне еще мальчика предложи в «Ирисе Запада» заказать, – снисходительно усмехнулась богиня.
– Зачем заказывать?! – возмутился взъерошенный, лишенный рубашки Джей, выныривая из объятий своих партнерш. – А мы на что? Выбирай любого, какой цветок на белом фоне пожелаешь, такой и нарисуем!
(Джей имел в виду своеобразные указатели, помечающие публичные дома Лоуленда. Белыми фонарями с полосами и рисунками цветов отмечались бордели с разного рода экзотическими развлечениями, о характере которых можно было догадаться по характеру рисунков.)
– Пожалуй, пока воздержусь, – рассмеялась богиня дивным смехом, оставляющим ощущение не только насмешки, но и туманного намека на возможность исполнения желания, от которого сладко замирало сердце. – А вы не стесняйтесь, мальчики, тренируйтесь!
Пока Элия перешучивалась с братьями, Лейм небрежно ссадил с колен жалобно пискнувшую красотку и направился к кузине.
– Спасибо за пожелания, любимая, – по-прежнему называя богиню так, как хотело его сердце, несмотря ни на какие косые или ревнивые взгляды, поклонился принц, ничуть не стесняясь того, в каком положении застала его Элия. Кому, как не богине любви, должно было быть понятно, что в утехах плоти нуждается тело, но душа и сердце мужчины, каких бы изменений они ни претерпели, навеки принадлежат ей.
