— Потому что феям не место в нашем мире, на Земле. Прабабка твоя, Лизавета, удивительной широты души женщина была. Пусть земля ей будет пухом. И если ты и вправду имеешь способности и можешь посещать другие миры… Проводи больше времени там. Только нам с мамой не рассказывай, а то мы волноваться будем.
— Не понимаю… — взгрустнула я.
— Вик, на Земле все, кто владеет экстрасенсорными способностями, рано или поздно попадают под надзор госслужб. И чем выше способности, тем хуже им от этого. Это только шарлатаны никому не нужны. Лизавета в свое время не оказалась на службе Родине где-то в подвалах КГБ, опутанная проводами, с железным колпаком на голове только благодаря мужу, который любил ее без памяти. А тогда ведь время какое было, сама понимаешь.
— Э-э-э…
— А ты как думала? — Папа был предельно серьезен. — Так что умоляю, ни слова, ни звука…
А я напряглась, так как вспомнила об Ольге Константиновне. Может, Эрилив был прав и врагов действительно не стоит оставлять за спиной? Нужно будет обсудить с ним это. И с Эйлардом, он же маг. Может, умеет какую-то блокировку на память навешивать? В казематы я не хочу…
ГЛАВА 2
День пролетел незаметно. Вечером мы вышли выгулять Марсика, и мне снова пришлось нацепить каблуки и соответствующее выражение лица. Впрочем, тут спокойно относились к причудам приезжих. А я уже давно была именно приезжая. Поэтому соседки по подъезду проводили меня шушуканьем в спину, причем непонятно, кто их больше впечатлил — Эрилив или Марс. Подозреваю, что все же Эрилив. Ну как же, Настина дочка привезла какого-то иностранца знакомиться с родителями. Ишь, фифа, поди, за границу лыжи навострила.
Когда мы вернулись, уже пришло время ложиться спать. Не обошлось, правда, без маминых выкрутасов. А начиналось все так безобидно…
— Эрилив, вы хотите минералки? — Мама вошла в гостиную с графином минеральной воды.
Я только удивленно приподняла брови в ответ на сей странный поступок — зачем переливать газированную воду в графин? Она ведь выветрится.
— С удовольствием, Анастасия Витальевна, — вежливо отозвался сидящий в одиночестве на диване лирелл.
— Давайте я за вами поухаживаю. — Мама подошла и протянула ему пустой стакан.
Эрилив взял его, она наполнила стакан водой, а потом…
— Ой! Я такая неловкая! — воскликнула мама, поднимая пустой уже графин с дивана. — Споткнулась. Вот ведь руки-крюки, — причитала она под моим прожигающим в ней дырки взглядом.
— Мама!
— Ну что — мама? Полотенца неси. Ой, вот ведь беда какая! Весь диван промок…
— Ну, мама! — пыхтя как злобный ежик, я помчалась в ванную за полотенцами.
— Эрилив, но вы не расстраивайтесь. На полу вам спать не придется, — щебетала мамуля, размазывая лужу по дивану, чтобы захватить как можно больше площади, и при этом стараясь не смотреть на вскочившего парня. — У нас есть раскладушка, мы вам на ней постелим. А хотите, я ее в Викиной комнате даже поставлю? Вы ведь наверняка захотите поболтать перед сном. Ах, эта молодежь… Такие полуночники — вам бы до утра не спать, а потом не разбудить.
— Мама! Раскладушка сломана.
— Чего это? Мы ей ножки изолентой перемотали, — невозмутимо продолжала она.
— Мам, иди спать. Мы сами справимся и с диваном, и с постелями. — Я нахмурилась.
— Неблагодарная, — усмехнулась она. — Сейчас выдам вам раскладушку и постельные принадлежности.
— Раскладушку не на-до, — по слогам произнесла я. — Ты не переживай, мамуль, я сейчас феном быстро высушу диван.
— Вот еще! Сгорит фен, это ж сколько дуть нужно!
— Ничего страшного, я новый куплю. Иди, мам, иди. Папа, спокойной ночи! — Я сделала отцу страшные глаза, чтобы он увел ее.
Мы с Эриливом и Марсом проводили родителей взглядом.
— Рил, — шепотом позвала я его, — ты же маг, суши давай.
— Думаешь? — Он хитро улыбнулся. — Я не против спать на раскладушке в твоей комнате. Поболтаем.
— О-о-о, тогда тебе гарантированы незабываемые впечатления. Если она под тобой ночью сложится как карточный домик, виноват будешь сам. И кстати… Чего это в моей комнате? Здесь же диван промок, а не стены.
— Злая она, Марс, — шутливо посетовал лирелл, проводя рукой над мокрым пятном. — Не любит она нас, в спальню не зовет.
— Чего это не зову? — поддержала я игру. — Вот я Марсика очень люблю и в спальню зову. Марс, пойдешь со мной?
— Тяв, — согласился щенок.
— Ну вот, а бедного, несчастного, всеми покинутого лирелла бросают на мокром диване в чужом враждебном мире… Да еще и в одиночестве, — запричитал Эрилив.
— Не бойся, маленький, — прыснула я от смеха. — Мы с Марсом рядом. Если вдруг к тебе ночью придет Бабайка и захочет укусить за пятку, ты зови.
— Бабайка — это кто?
— Честно говоря, не знаю. Но он, как говорят, приходит к непослушным детям. Ко мне ни разу не приходил, так что прямо и не знаю… Врут, наверное.
Эрилив, стараясь не смеяться громко, досушил диван и стал расстилать на нем простыню.
— Ты пока стели, а я феном пошумлю, пусть мама не думает, что я гостя на мокром диване спать уложила.
Сходив в ванную, я принесла фен и включила его.
Марсу теплый воздух очень понравился, и он, подставляя то один, то другой бок, крутился передо мной.
— Хорошая штука, — кивнул на электроприбор Эрилив. — Ты тоже ею волосы сушишь?
— Ага. Если спешу по утрам, то им. Если не тороплюсь, то сами сохнут. Но долго — неудобство длинных волос.
— Это да. — Он сел на диван, глядя на нас, а я выключила фен.
— А ты давно волосы покрасила? И какой твой родной цвет?
— Каштановый, вот как эта прядь. — Я выбрала в распущенных волосах прядку и продемонстрировала. — А покрасила… Мм, дня за три вроде до вашего приезда из Лилирейи. Не помню уже точно. Накануне, короче.
— А зачем?
— Просто так, для разнообразия. — Я улыбнулась. — Вообще, пора бы уже освежить цвет. Вот не решила пока, корни подкрасить или свой родной вернуть.
— Не представляю тебя темноволосой. — Он задумчиво улыбнулся. — Привык тебя видеть такой.
— А все в Замке наоборот, только-только привыкли к светлым волосам, а сначала даже не узнали, когда я явилась перед ними после салона. — Я хихикнула, вспомнив, и продолжила: — Увидишь еще, не думаю, что я долго прохожу с этим цветом. К зиме в любом случае верну свой, каштановый.
— Ты с любым цветом волос прекрасна. Никогда не встречал девушки, подобной тебе… — как-то печально отозвался Эрилив.
— Так уж и с любым, — неловко попыталась я пошутить. — А если с зеленым? Или синим? И почему ты так грустишь по этому поводу?
