– У меня он всего один, но я и тебе взял. Держи! – Я подмигнул ему и кинул небольшой, но тяжелый мешочек в комплекте с маленькой рогаткой.
– Так мало? – Озадаченный Лангуст взвесил в руке гайки и повесил торбу на пояс. – Ничего, когда закончатся, камней наковыряем.
– Расслабься, сталкер, не нужно будет ничего ковырять. – Я улыбнулся и покачал головой. – И как ты только по другим Зонам ходишь такой рассеянный?
– Каюсь, протупил! Но в других, нормальных Зонах все сталкеры детекторами аномалий пользуются.
– Ну, так и эта Зона не исключение.
– В смысле?
– В том смысле, что мы сюда, собственно, за детекторами и пришли.
– Переведи…
Так приятно было наблюдать это туповатое выражение на лице матерого сталкера, обходившего все Зоны, кроме этой. Я чувствовал себя сейчас царем горы или профессором, к которому пришел студент-первокурсник.
– Стоп! – Лангуст дернулся и взметнул свою пушку. – Там что-то шевелится в расщелине.
– Спокойно, это «каменные сколопендры», ну, я их так прозвал. Эти твари мирные. Если их не трогать, им на тебя абсолютно фиолетово.
– Мирные твари в этом мире, шутишь? И что же они такое мирное здесь жрут?
– Ну, судя по тому, что не срут, то и не жрут, наверное. Это большая загадка, как и то, каким образом они определяют чужеродные энергии, идущие из аномалий.
– Погоди, хочешь сказать, что это и есть твои детекторы? Живые детекторы?!
– Угу. – Я кивнул и нажал на одну из кнопок своего посоха, превращая один его конец в стальной захват. – Вот их мы сейчас и наловим немного.
– Гениально! – Восторженный напарник отправился следом за мной к небольшой расщелине, протянувшейся вдоль каменной долины.
Я шел, побрасывая перед собой гайки, поглядывал на Лангуста и все думал, когда же он наконец заметит эти маленькие размытые области пространства под ногами. Специально не стал ему говорить о них, интересно было понаблюдать за человеком, делающим для себя все новые и новые открытия в таком же новом мире.
– Слушай, а что это за пятна на земле, как прозрачные мыльные пузыри? – спросил он все же после нескольких минут, проведенных в попытках самостоятельно раскусить суть явления.
– Тебе они пузыри напоминают? Ну, не знаю, я бы их по-другому обозвал.
– Короче, что это? – Товарищ задергался от нетерпения.
– А ты сам глянь, присядь, присмотрись к ним.
Я остановился и с удовольствием стал наблюдать за всеми действиями и эмоциями Лангуста. Помнится, когда сам в первый раз «наводил резкость» на эти «пузыри», то пришел в неописуемый восторг.
– Погоди, это что… артефакты?! – Напарник аж подскочил от неожиданности, когда смог их рассмотреть. – Ого, сколько их здесь! А почему они такие прозрачные и почему видны, только когда всматриваешься?
– Увидел, да?
– А как их?.. – Лангуст присел возле ближайшего пятна и стал руками мять воздух, пытаясь сцапать артефакт.
– Не раскатывай губу, дядя, – я позволил себе рассмеяться, – большая часть инопланетных диковинок застряла между пространствами, и только сталкерскими ловушками со стороны нашего мира их можно выдернуть. Я, кстати, так раньше и делал – загляну в Зону, прикину рыбное место и засеку ориентиры. А потом возвращаюсь и закидываю туда снасть. Потом опять сюда – смотрю, как эту снасть тянуть нужно. Ну, так и вытягивал все самое жирное. Есть еще один тип этих «пузырей», когда артефакт сразу виден и плывет волнами, – вот эти можно тут собирать. Но мы сюда не за этим пришли.
– Одно другому не мешает. – Глаза Лангуста азартно заблестели, а на лице растянулась улыбочка.
Так в приподнятом состоянии духа он и притопал следом за мной к расщелине, но когда заглянул за ее край, тут же растерял свой радужный настрой. Там по скалам медленно ползали серые многоножки без глаз, без ртов и каких-либо других естественных отверстий. Единственное, что торчало из серого чешуйчатого тела, – это сотни тонких и острых игольчатых ножек. Причем эти букашки тут были различных размеров, начиная от нескольких сантиметров и заканчивая многометровыми извилистыми бревнами. Именно эти бревна в облаке своих тонких ножек и заставили нервничать Лангуста.
– Погоди, не стреляй, – я остановил напарника, когда он уже был готов шмальнуть в проползающую рядом громадину, – пусть ползет, подождем и вон тех мелких насобираем. На вот, держи, сюда кидать будем.
Я дал Лангусту походный котелок, а сам подождал, пока крупная особь уползет достаточно далеко, и лег на самый край расщелины. Опустив вниз свой посох, я принялся аккуратно, чтобы не раздавить стальными щипцами, собирать с отвесных стен совсем маленьких червячков, практически сливающихся по цвету с горной породой. Так, не спеша, мы набрали почти полный котелок молодых сороконожек. Но под самый конец, как и всегда, не обошлось без приключений.
Осторожно захватив последнюю многоногую козявку, я потянул посох на себя. Но гадина так вцепилась в скалу, что пришлось дернуть чуть сильнее обычного. Палка по инерции отлетела от каменной стены и, качнувшись маятником, с размаху ударилась о породу. И как назло, там сидела еще одна мелкая сколопендра. Ее тело лопнуло, и ядовито-желтая жидкость брызнула на скалы. Тут же резкий едкий запах желез насекомого разлетелся по расщелине, приводя в бешенство взрослые особи. Сплошным атакующим фронтом многоногие бревна ринулись вверх.
– Руки в ноги, и за мной! – крикнул я, вскакивая с земли.
Впрочем, напарник сам все понял и уже стоял рядом на низком старте. Я глянул на навершие посоха, последняя схваченная сороконожка оказалась целой. Насекомое скрутилось в защитное колечко и тихонечко шевелило лапками. Отлично, полевой детектор уже готов.
– Котелок с насекомыми не забудь! И давай дуй за мной с гайками на изготовку. И пушку далеко не прячь!
– Принял! – коротко ответил напарник.
И мы быстрым шагом, иногда переходящим на легкий бег, двинули вниз по узкой долине. На бегу я старался сразу высмотреть аномалии на тропе. Конечно, большинство из них были невидимы, но все же выдавали себя воздействием на скупую окружающую среду. Словно слепой, я размахивал перед собой посохом с живым детектором и ощупывал пространство. Но даже не пытался пройти в тех местах, где рядом в породе зияли гравитационные пробоины или застыл каплями расплавленный камень. Существовало еще много косвенных признаков скрытой аномальной угрозы, но большинство из них на такой крейсерской скорости различить было тяжело. А потому я изредка давал команду напарнику пульнуть гайкой на двенадцать часов, что он исправно и делал.
Разок я все же остановился и глянул назад. Вся расщелина буквально фонтанировала возбужденными тварями, защищающими свое логово. Из узкой каменной щели к небу и скалам тянулась многоногая шевелящаяся лоза, перемалывающая острыми лапками мелкие камни и булыжники. Видимо, от подобной многолетней деятельности в этой долине и не осталось ни одного валуна, на поверхности земли лежал практически один мелкий щебень.
