Делла пристроила последнюю заколку, с удовольствием разжала
губы и оценивающе посмотрела на себя в зеркало.
— Скорее, — поторопил ее Мейсон.
Она молча выскользнула в приемную и тут же вернулась, ведя
за собой лейтенанта Трэгга.
— Хэлло, лейтенант, — небрежно приветствовал его Мейсон.
Трэгг не стал тратить время на любезности.
— Мейсон, это все ваших рук дело.
— Моих рук?
— Да.
— О чем вы говорите?
— Вы обвели меня вокруг пальца. А ведь я тогда это заметил.
Наверное, это засело где-то у меня в подсознании, но я был слишком занят
другим, чтобы повнимательнее к этому присмотреться. Вы поманили меня лакомым
кусочком, и я, как глупый щенок, с радостным лаем пустился по ложному следу.
— Присаживайтесь, лейтенант, закуривайте. Мой личный
секретарь Делла Стрит.
— Очень приятно, мисс Стрит. — Трэгг взял сигарету,
опустился в большое кресло и прикурил от спички, которую зажег для него Мейсон.
На его лице появилось несколько смущенное выражение.
— Я все еще не понимаю, о чем вы говорите, — заметил Мейсон.
— Вчера вечером, пока я весь прямо кипел от возбуждения и ни
о чем другом думать не мог, обнаружив у Милдред Фолкнер этот револьвер да еще к
тому же узнав, как она сумела повернуть дело таким образом, что парафиновый
тест не сулил мне никаких результатов, — «ах, я и не думала, что он стрельнет»,
— так вот, пока я возился со всем этим, вы преспокойно вышли из ее дома и
уехали на своей машине. Вы отличный водитель, Мейсон, но, разворачиваясь, вы
наделали столько шума: рев мотора, задний ход, передний ход, визг, скрежет.
— Я, должно быть, очень волновался.
— Ну конечно. Просто с ума сходили от беспокойства. Всякий
раз, когда Перри Мейсон не может с первого раза включить нужную скорость в
машине, нас всех ждет долгий холодный день. Вам известно, почему шеф убрал
Голкомба из отдела по расследованию убийств и посадил туда меня?
— Нет. А почему?
— Он устал смотреть, как вы приходите в суд и начинаете
доставать кролика за кроликом из своей шляпы. Моей задачей было несколько
поубавить их число, что никак не удавалось Голкомбу.
— Я бы не сказал, что задача кажется мне исключительно
сложной.
— Пожалуй, если только впредь я не буду давать посторонним
вещам отвлекать меня, когда вы готовите очередной номер из серии «ловкость
рук», — уныло произнес Трэгг.
— Я все никак не пойму, о чем вы толкуете.
Трэгг даже не стал отрывать взгляда от кончика сигареты.
— Карлотта Лоули, — сказал он.
— Что с ней такое?
— Она подъехала к дому сестры. Вы услышали шум машины и
догадались, кто это мог быть. Я был слишком занят, выуживая из Милдред Фолкнер
неосторожные признания. Вы вышли на улицу и увели весь мешок с подарками прямо
из-под моего носа.
— И что я, по-вашему, сделал? — спросил Мейсон.
— Вы сказали Карлотте Лоули, что я нахожусь в доме, что все
складывается для нее не очень хорошо, что вам удалось договориться с Милдред
Фолкнер и она попытается какое-то время отвлекать наше внимание на себя. Эта
идея со «случайным выстрелом» была просто шедевром.
Этот револьвер в самом деле оказался орудием преступления?
— Да, в Линка стреляли из него.
— Вы знаете, где она его подобрала или как он к ней попал?
— Конечно. Она взяла его у Карлотты.
— Это слова самой мисс Фолкнер?
— Естественно, нет. Мисс Фолкнер хочет казаться более
виновной, чем стоило бы, будь она виновна на самом деле. Это у нее получается
слишком хорошо. Она переигрывает. Она выгораживает сестру, уводя полицию за
собой, то есть по ложному следу.
— Вы, похоже, весьма высокого мнения о ее умственных
способностях, — заметил Мейсон.
Трэгг посмотрел ему в глаза.
— Чертовски высокого. В голове у нее как раз то, что должно
там быть, будьте уверены.
— Но вы не считаете, что это она убила Линка?
— Нет. Теперь не считаю.
— А что явилось причиной такой резкой перемены мнения?
— Синдлер Колл.
— Не давайте ему одурачивать вас, — предупредил Мейсон. —
Вчера ночью он посылал за Мейгардом. Он предлагал дать ему алиби, если Мейгард
сделает то же самое для него. По его мнению, они…
— Знаю, знаю, — перебил его Трэгг. — Мейгард отказался,
потому что у него уже было алиби. Колл напуган до полусмерти. Ему кажется, что
полиция подставит его как убийцу, если не отыщется более перспективный
кандидат. Я веду себя так, словно считаю этот вариант вполне возможным. Эта
игра в кошки-мышки сводит его с ума. Чтобы спасти свою шею от петли, он
наизнанку выворачивается, пытаясь найти того, кто действительно это сделал.
— Я бы не стал ему доверять, — настаивал Мейсон. — Все, что
он выкопает, вероятнее всего, окажется липой.
— Пока что он выкопал миссис Рокэуэй, — сообщил Трэгг.
— Кто она?
— Она и ее муж содержат станцию техобслуживания и небольшой
бакалейный магазинчик у въезда в Лиловый Каньон.
— И что она рассказывает?
— Вчера, где-то около полуночи, к ним заехала женщина. Она
очень нервничала, и губы у нее отливали синевой. Женщина задала несколько
вопросов об улицах в Лиловом Каньоне, где какие начинаются, где кончаются,
спросила, не знают ли они, где живет мистер Хорвик и где можно найти мистера
Смита, который продавал свой дом, стоящий совсем рядом с виллой мистера Линка.
Трэгг замолчал и пристально посмотрел на Мейсона.
— Продолжайте, — невозмутимо сказал тот.
— Ну, миссис Рокэуэй, конечно, попалась на удочку. Она
подробно объяснила, что есть такой Смит, но живет он на самой горе, а это вовсе
не рядом с домом мистера Линка, что никакого мистера Хорвика она не знает и
слыхом о нем не слыхала, что никакого объявления о продаже дома мистер Смит не
давал, по крайней мере ей об этом ничего не известно, что в Каньоне есть дома
на продажу, да только про Смитов дом она такое слышит в первый раз.
— Полагаю, к тому времени, как ее вызовут в суд, она будет
готова присягнуть, что этой женщиной была Карлотта Лоули.
Трэгг не смог скрыть торжествующей улыбки.
— Не волнуйтесь, Мейсон. Чета Рокэуэев праздновала день
рождения. У них в доме находились гости, всего человек десять-двенадцать. Все
они имели возможность хорошо рассмотреть ту женщину. Так что это действительно
была Карлотта Лоули, можете не сомневаться.
