— Не будьте тупицей, Трэгг, — заговорил Мейсон. —
Пораскиньте мозгами. Зачем миссис Лоули убивать Линка?
— Из-за сертификата.
— Чепуха! Боб мог бы убить его из-за сертификата, она — нет.
Она бы узнала, сколько Линк за него просит, не пикнув, выложила бы всю сумму,
дома шлепнула бы Боба по попке, послушала, как он плачет и рыдает, потом
погладила бы его по головке, поправила галстучек, чтобы было красиво, и дала бы
ему еще денежек, чтоб он мог и дальше играть в свои лошадки.
Несколько секунд Трэгг стоял молча, угрюмо наморщив лоб.
Неожиданно он посмотрел Мейсону в лицо и сказал:
— Хорошо, Мейсон, ваша взяла.
— Что?
— Я буду действовать с вами заодно. Черт возьми, этот Боб
Лоули сразу мне не понравился. Что-то в нем есть фальшивое. По-моему, он лжец и
негодяй. Я бы поставил десять к одному, что преступник — он, а не его жена. Но
он ловкий враль и своими уликами купил Лоринга Черчиля со всеми потрохами. Я
говорил Черчилю, что, по-моему, на этого парня стоит поднажать, но тот об этом
и слышать не желает. Он вбил себе в голову, что ему нужна миссис Лоули. Как раз
сейчас он так увлечен тем, что пытается состряпать против нее дело, что не
станет слушать никого, кто не принесет ему дополнительных свидетельств ее
виновности. Мне это не нравится.
— Не хотите прокатиться? — предложил вдруг Мейсон.
— Хочу.
— А вы? — Он повернулся к Милдред Фолкнер. Она кивнула.
— Тебе лучше тоже поехать, Делла, — обратился Мейсон к Делле
Стрит.
— А куда мы едем? — поинтересовался Трэгг.
— В отношении этого дела у меня появилась одна новая и
весьма занятная версия. Нужно еще подумать и задать несколько вопросов.
— Некоторые вопросы вы уже задали?
— Да.
— Ну и как ответы?
— Я почти уверен, что я прав.
— Почему бы сначала не поделиться своими соображениями со
мной?
Мейсон покачал головой.
— Нет, все-таки почему же?
— Потому что дело еще не созрело. А нездоровый плод не рвут.
У нас нет абсолютно никаких улик против убийцы. Все, чем мы располагаем, — это
некий набор фактов, которые можно использовать для обоснования очень логичной
версии.
Теперь я вас хорошо знаю. Вы никогда не станете пить из
кружки, не наполнив ее до краев. Вы меня выслушаете, обдумаете мои слова и
скажете: «Черт возьми, Мейсон, в этом определенно что-то есть, но, чтобы не
обжечься, давайте подождем, пока мы будем располагать чем-то более существенным.
Давайте засучим рукава и выстроим идеальное обвинение».
— Ну, и что же в этом плохого? — спросил Трэгг несколько
смущенно. — Не станете же вы вспугивать дичь раньше времени — уж в нашем-то
случае этого никак делать нельзя.
— А плохо во всем этом то, что миссис Лоули тем временем
будет находиться в заключении. Вы известите ее, что ей будет предъявлено
обвинение. Вы позволите Лорингу Черчилю «навещать» ее, пока она не превратится
в тень. А потом она глубоко вдохнет, и ее сердечко — хлоп! — перестанет биться.
Нет, так не пойдет. Мы должны вытащить ее оттуда сегодня же вечером. Мы должны
снять этот камень с ее груди.
— А если ваша тележка с яблоками опрокинется?
— Значит, опрокинется. Вы хотите ехать или не хотите?
— Я этого не одобряю.
— Я так и знал, что вы не одобрите.
— Ну, если вы так ставите вопрос, — обидчиво произнес Трэгг,
— тогда мне, конечно, придется поехать.
— Ну так поехали.
Глава 14
Трэгг поставил машину прямо перед «Молей Армс Апартментс».
— Позвонить ей? — спросил он у Мейсона.
Мейсон открыл заднюю дверцу машины и помог выйти Милдред
Фолкнер и Делле Стрит.
— Лучше позвоните управляющей.
— Сейчас, наверное, можно обойтись и без нее. Вот эта штука
должна нас выручить.
Он вытащил из кармана связку ключей, выбрал один, осторожно
попробовал его в двери, покачал головой, попробовал другой, и замок со щелчком
открылся.
— Эти замки на внешних дверях все равно служат больше для
украшения, — пояснил он, пересекая холл. — Так что же вам понадобилось у Эстер
Дилмейер, Мейсон?
— Хочу задать ей несколько вопросов.
— Послушайте, если дело хоть сколько-нибудь серьезное, то
здесь должен присутствовать Лоринг Черчиль.
— Да нет, все это может оказаться почти шуткой, — иронично
ответил Мейсон.
— Вы что-то задумали?
— Угу.
— О’кей, раз уж я приехал, побуду рядом, посмотрю, куда все
это нас выведет.
Они прошли по узкому коридору третьего этажа. Тонкий ковер
заглушал звук их шагов. Подойдя к квартире Эстер Дилмейер, они увидели, что
небольшое окошко над дверью освещено.
Мейсон, понизив голос, обратился к Милдред Фолкнер:
— Постучите в дверь. Она спросит, кто это. Ответьте ей.
— А дальше?
— Думаю, она после этого сразу откроет. Если она все же
спросит, что вам нужно, вы скажете ей, что хотите поговорить по поводу того,
что произошло сегодня.
Трэгг предпринял последнюю попытку:
— Слушайте, Мейсон, если вы выложите карты на стол и скажете
мне, что у вас на уме, управление полиции…
— Будет стоять как вкопанное в ожидании доказательств, —
закончил за него Мейсон. — Мой клиент тем временем распрощается с жизнью.
Милдред тихо постучала в дверь.
— Кто там? — раздался голос Эстер Дилмейер.
— Милдред Фолкнер.
— А, это вы… — Из комнаты донесся какой-то шум, потом
послышалось шарканье тапочек по полу, задвижка с клацаньем отошла, и Эстер
Дилмейер в одном нижнем белье открыла дверь со словами:
— Как хорошо, что вы зашли. Я надеялась, вы поймете… — Она
замолчала, увидев группу людей в коридоре, потом громко захохотала и сказала
сквозь смех:
— Ну извините меня! Почему же вы не сказали, что с вами
мужчины.
Бросив торопливое: «Минуточку», она отступила назад в
квартиру и накинула халат, висевший на спинке стула.
— Ну, заходите же. Вам следовало сразу сказать мне, что вы
не одна, мисс Фолкнер.
Мейсон шагнул вперед.
— Вы знакомы с лейтенантом Трэггом? — спросил он.
