– Здравствуйте, мне бы Петеньку! Ах, его нет? Хорошо, тогда
передайте Петеньке, чтобы он обязательно мне позвонил. Кто говорит? Хозяйка
квартиры, которую он снял девять дней назад… Петенька, тебе не кажется, что ты
слишком заврался?!
Хлопнув себя по бокам, Эдик громко рассмеялся.
– Катя, ну что же ты так долго ходила вокруг да около? Нужно
было сразу сказать, что ты разговаривала с хозяйкой квартиры!
– Кто ты? – тихо спросила я, сжав кулаки от
волнения. – Эдик?
– Ладно, Катя, в конце концов, ты должна знать правду. Меня
зовут Петр.
Услышав это, я закрыла глаза.
– Извини, что водил тебя за нос. А теперь попробуй влезть в
мою шкуру. Когда ты меня нашла, я был на чужой территории, среди чужих людей. Я
никому не верил. Я боялся, что меня найдут люди Лютого… Я боялся, что меня
добьют… Ты была женой одного из них. Я не мог сразу и бесповоротно поверить
тебе. Я подстраховался и назвался другим именем. А затем…
– А что было затем? – «Господи, как складно он врет… Он
врет так, что хочется верить… Но я-то знаю, что он врет…»
– А затем я влюбился в тебя как мальчишка… Я хотел сразу
признаться тебе, что меня зовут Петр, но… боялся.
– Боялся? Чего же ты боялся?
– Того, что ты неправильно меня поймешь… Что ты посчитаешь
меня вруном и можешь бросить.
– И как долго ты собирался мне врать?
– Не долго. Катюша, я бы долго не выдержал. Это и в самом
деле не моя квартира. У меня пока нет своей. Я приехал из Питера. Там живут мои
родители. У меня нет жены, и я никогда не был женат. Я надеюсь соединить свою
судьбу с твоей. В Москву я приехал по делам. Прости меня за то, что мне
пришлось тебя обмануть…
«Эдик» взял меня за руку и повел в спальню.
Я не сопротивлялась. Я хотела ему верить… но… не могла…
Глава 12
В спальне «Эдик» положил меня на кровать и стал торопливо
расстегивать пуговицы на задравшемся к носу платье.
– Катенька, – шептал он, дрожа от нетерпения, –
если бы ты только знала, как я тебя люблю. Если бы ты только знала…
Неожиданно из моего кармана посыпались доллары. Это были те
самые доллары, которые я взяла в комоде.
– Катя, что это?
– Доллары, – прошептала я, притягивая «Эдика» к себе.
– Где ты их взяла?
– У тебя в комоде.
– Зачем?
– Я хотела от тебя сбежать и уехать в Париж.
– Ты сумасшедшая, Катя? Хочешь, я подарю тебе эти деньги, но
в Париж мы поедем вместе. Мы всегда будем вместе. Прости меня за все, если
можешь.
Закусив губу, я промолчала. «Эдик» снял с меня платье и
губами нежно затеребил набухшие соски. Я не стала сопротивляться… Пусть, пусть
это произойдет… в последний раз… Милка когда-то пользовалась услугами мальчиков
по вызову.
Говорила, что она ловит особый кайф от ласк незнакомых
мужчин. «Эдик» для меня тоже чужой человек, более того – он враг, но… мне с ним
хорошо… О, как хорошо… О…
«Эдик» встал на колени и провел языком по моему лобку, спускаясь
все ниже и ниже… Протянув руки вперед, я стала ласкать его плечи. Что это? Кожа
горячая и гладкая… А где же рана? Вчера на этом месте, кажется, был пластырь…
Нет, вернее, не пластырь, а стерильный лоскуток марли, приклеенный медицинским
БФ-ом. Ну да, я еще спрашивала, ходил ли он к врачу… Сегодня марли нет. Но
рана… Рана не могла затянуться так быстро… Я же видела: там было месиво,
кровавое месиво, из которого он собственноручно вытащил пулю, а потом… показал
ее мне…
– Расслабься, Катенька, что ты напряглась, – прошептал
«Эдик», погружая пальцы мне во влагалище.
Оттолкнув его, я вскочила и, метнувшись к валявшемуся на
полу пиджаку, вытащила пистолет.
– Замри, урод, иначе я прострелю твою поганую башку!
«Эдик» ошарашенно смотрел на меня. Я попятилась к окну,
держа пистолет в вытянутых руках.
– Катя, кончай дурить. Он заряжен!
– Прекрасно! Было бы хуже, если бы он не был заряжен.
Послушай, Эдик, Петр, Арнольд, Арчибальд или как там еще… Мне тяжело привыкать
к твоим новым именам. Ты забыл приклеить марлю на плечо.
Нагло улыбаясь, «Эдик» сказал:
– А мне больше не нужна повязка. Рана уже зажила. Она
затянулась.
– Хватит из меня лепить дуру! – взорвалась я. –
После пулевого ранения всегда остаются рубцы, да и потом оно не затягивается
так быстро. Никакой раны у тебя не было. Что ты использовал, имитируя кровь?
Краску, грим? Эдик, Петр… Нет, все-таки Петр. Сегодня Лютый тебя называл
Петром…
– Лютый? Катя, так ты нас видела?!
– Я поехала следом за тобой. Хотелось посмотреть, с кем ты
встречался до меня. Когда подъехал джип с мигалкой, я подумала, что у тебя
слишком крутая подружка… Ты даже не представляешь, что я чувствовала, когда из
машины вышел Лютый, по-братски обнял тебя и назвал Петром!.. Я все слышала, Петр,
не отпирайся. Потом я вернулась домой и стала ждать. Дерьмо ты, Петруха! Даже
Пашка и тот лучше тебя…
– Не делай поспешных выводов. Катя, – жалобно улыбнулся
«Эдик». – Я и вправду хотел тебе все рассказать. Я хотел, но боялся. Лютый
– мой двоюродный брат. Я живу в Питере, а он в Москве. Несколько дней назад он
позвонил мне и попросил помочь. Короче, он рассказал о твоем Пашке. Лютый до
сих пор уверен в том, что вы с ним в сговоре. Ты такая красивая, Катя! Разве
можно тебя променять на какую-то малолетку?
– Не дури мне голову, дальше! – потребовала я.
– Мы составили сценарий, в котором тебе отводилась главная
роль… Ну а дальше ты и сама знаешь…
– А рана? Твоя рана?
– Это был кусок сырого мяса. Бифштекс, кажется…
– Ну а Дог? Дога ты убил?
– Дог жив, здоров и прекрасно себя чувствует. Если ты
помнишь – падая, он схватился за голову. В руках у него был маленький тюбик с
краской. Очень натуральная кровь получилась, правда, Катюша? Когда ты ушла, Дог
снял рубашку, отдал ее мне, помог сложить небольшой холмик из еловых лап и
уехал в город прошвырнуться по девчонкам. По сценарию он играл роль покойника,
поэтому ему нельзя было показываться на территории Лютого.
– А как же смерть Стаса?
