– Да, я узнала его адрес. Оказывается, он купил дом с
бассейном. Я и сама не знаю, зачем еду. Наверное, по-глупому надеюсь на то, что
мне удастся уговорить его продать дом и вернуть деньги…
– Хочешь, Катя, дам тебе дельный совет? Не торопись. Обдумай
все хорошенько. Жизнь такая непредсказуемая штука. Вот я, например, проезжая по
мосту, случайно увидел девчонку, которая чуть было не слетела вниз.
Остановился, спас ее, а сам под машиной оказался. Да тут еще менты стали мой
«мерседес» шмонать, а у меня под передним сиденьем незарегистрированный
пистолет лежал… Хорошо еще, что я о нем вовремя вспомнил. Очнулся в реанимации
и попросил сестричку, чтобы она от моего имени заявление написала. Мол, был на
вокзале, провожал друга, увидел сверток, поднял, развернул, а там пистолет.
Теперь вот иду сдавать. Подпись кое-как изобразил… Как только менты ко мне
сунулись, я им сразу эту ксиву под нос. Они от удивления рты пооткрывали, а по
закону сделать ничего не могут. Я же не виноват, что до отделения не доехал –
под машину попал…
– А зачем тебе пистолет?
– Глупый вопрос! Я же не спрашиваю тебя, зачем ты носишь
нижнее белье.
– Ну и сравнил: белье и пистолет…
– Нормальное сравнение… Я же не могу выйти на улицу без
трусов, и без пистолета тоже не могу.
– Так ты, выходит, бандит?
– Бандит? – улыбнулся Саша. – А что, в нашей
стране есть такая профессия?
– К сожалению, она считается престижной, – вздохнула я
и посмотрела на часы. – Ну ладно, не буду тебя утомлять. Ты еще слишком
слаб. Тебе нужно спать побольше.
– Иди. Когда ты придешь в следующий раз?
– Как вернусь из Парижа, так и приду. Я думаю, ты еще здесь
будешь. Ты же сам сказал, что тебе тут долго придется загорать.
– Кать, а ты уверена, что ты оттуда вернешься?
– Я постараюсь… Как получится…
– Тогда запиши номер телефона. Возможно, он тебе пригодится.
По крайней мере крышу над головой и вкусный обед ты там получишь.
– И кто же этот добрый самаритянин? – удивилась.
– Это моя бабушка. В молодости она вышла замуж за француза,
уехала в Париж и прижилась там.
– Тогда какого черта ты делаешь в России?
– Я здесь родился. Моя мать училась в МГУ, нашла здесь свою
любовь и осталась в Москве. Так что я москвич, Катя, в Париже мне делать
нечего.
– И все же в тебе течет французская кровь.
– Иногда я ее чувствую, – улыбнулся Саша. – В
Париже я, конечно, был. Красивый город, что и говорить, но в Москве лучше.
Положив клочок с номером телефона в сумку, я сказала:
– Постараюсь не беспокоить твою бабушку без особой
надобности. Выздоравливай и не скучай!
– Хорошо, – кивнул Саша, – не буду, а ты приезжай
поскорей.
Глава 13
В Шереметьево я приехала за полчаса до регистрации. Чтобы
убить время, я пошла в буфет, купила себе чашку кофе и села с ней в углу. В
Париже я пробуду десять дней. За эти десять дней я должна разыскать Пашку и
уговорить его вернуть деньги Лютому.
– Здравствуй, Катя, – оторвал меня от размышлений
знакомый голос.
Вздрогнув, я увидела «Эдика», вернее, Петра. От удивления я
широко раскрыла глаза и приоткрыла рот.
– Все нормально, – сказал он. – Не дергайся. Я
здесь один.
– Откуда ты взялся? – От волнения я пролила кофе на
стол.
– Поехал в магазин горящих путевок, нашел твою фамилию и
купил тур на это же число. Потом я пытался тебя отыскать, но не нашел. Где ты
жила все это время?
– Не важно, – буркнула я. – Я смотрю, ты живучий.
Плечо-то не болит?
– Не болит. Пулю вытащили, повязку наложили. Врачу я денег
дал, чтобы пасть не открывал. Я не держу на тебя зла, Катя. На твоем месте я
поступил бы так же. Это мне за то, что я с самого начала не рассказал тебе
правду… Ну, подруга, давай двигаться, скоро лететь.
Я, как сомнамбула, встала и пошла за ним.
Таможенный и паспортный контроль мы прошли очень быстро, в
самолете сели вместе.
– Катька, ты что вся дрожишь? – спросил меня «Эдик»,
когда самолет стал набирать высоту.
– Боюсь я летать… В последнее время только и слышно, что
самолеты разбиваются.
– Надо же! – рассмеялся «Эдик». – А с виду ты
такая смелая девушка. Порой мне казалось, что ты вообще ничего не боишься.
Оставив его слова без внимания, я крепко вцепилась в
подлокотник и закрыла глаза.
Когда стюардессы стали разносить напитки, «Эдик» заказал
бутылку красного французского вина.
– За удачу, – сказал он, разлив вино по бокалам.
– А что ты подразумеваешь под словом «удача»? Для тебя удача
найти моего мужа, грохнуть его, за–брать деньги, а потом грохнуть меня?
– Катя, перестань! Я поехал с тобой для того, чтобы доказать
Лютому твою невиновность.
– Лютый, конечно, знает, каким рейсом мы вылетели?
– Я не посвящаю его во все наши дела. Он знает самую
малость, успокойся.
– Успокоишься тут, – буркнула я и отвернулась к
иллюминатору. Присутствие «Эдика» не входило в мои планы. Верить ему нельзя…
– О чем ты думаешь, Катя? – тихо спросил он, накрыв мою
руку своей.
– Я не хотела лететь в Париж с тобой.
– Ты огорчена?
– Еще бы! Ты преследуешь меня как тень, от тебя не
скроешься. Рассказываешь мне красивые сказки, а сам Лютому служишь. Не человек,
а оборотень какой-то…
– Катя, жизнь – непредсказуемая штука, сколько раз тебе
говорить! Я согласился помочь брату, а сам влюбился, как пацан.
«А может, он не врет?» – подумала я и, тяжело вздохнув,
допила вино до конца.
В Париже нас посадили в двухэтажный автобус и повезли в отель.
Моей соседкой по номеру оказалась молоденькая девушка, сразу же убежавшая
узнавать условия приема в Колледж де Франс (именно так она объяснила цель своей
поездки).
«Эдику» выпало жить с угрюмым мужчиной средних лет, который,
как позже выяснилось, приехал во Францию залечивать душевные раны после развода
с женой и двумя малолетними детьми. В самолете он успел назюзюкаться так, что,
едва добравшись до кровати, уснул как убитый. Да и потом почти никуда не
выходил.
После обеда «Эдик» предложил немного погулять. Благоразумно
рассудив, что Пашке лучше позвонить ближе к вечеру, когда он наверняка окажется
дома… с Женей, я согласилась.
