– Кто там? – донесся издалека Пашкин голос.
«Сто грамм», – чуть было не ответила я, вспомнив
дурацкую присказку, от которой без ума был наш Санька.
– Я вам звонила ночью по поводу работы…
– А… – Погремев замками, Пашка открыл дверь. Увидев его, я с
трудом удержалась от желания вцепиться в толстую самодовольную рожу, лучившуюся
вежливой улыбкой. Но выдавать себя не входило в мои планы.
– Извините за столь раннее вторжение, но, как говорят у нас
в России: «Куй железо, пока горячо». Я не стала дожидаться восьми – не
терпелось увидеть соотечественника!
По Пашкиному довольному взгляду я поняла, что у «Тани»
проблем с работой не будет.
– Так вы Таня?
– Таня, – кивнула я и, задев Пашку плечом, во–шла в
дом. – Вы покажете мне мою комнату? Раньше я жила внизу…
– Да, конечно, конечно, – засуетился Пашка. –
Может, вы хотите кофе? Моя жена еще спит. Она у меня сова, привыкла вставать
поздно. Мне бы не хотелось ее будить…
– Как скажете, – улыбнулась я и пошла, покачивая
бедрами, за ним.
– Скажите, а в Париже все домработницы такие же красивые,
как вы? – Пашка лучился приветливостью.
– Нет не все (кобелина чертов!), я одна такая на всю
Францию. Видите, как вам повезло! – От фальшивой улыбки у меня сводило
скулы.
– Это я уже понял, – вздохнул мой муж.
Остановившись в дверях небольшой, но со вкусом обставленной
комнаты, Пашка спросил:
– Такие апартаменты вас устроят?
– Раньше здесь была гостевая, – блефуя, сказала
я. – Что ж, можно и здесь расположиться… Знаете, для меня главное – это
кровать. Я люблю понежиться на мягкой перине, правда, некоторые предпочитают
жесткую, а вы? – Взгляд мой стал многообещающим.
Пашка тяжело задышал и покрылся красными пятнами.
– Может, выпьем виски? – сглотнув, выдавил он.
– Виски? Виски хорошо пить на улице, здесь слишком жарко…
– Тогда можно посидеть у бассейна. Вы пойдете?
– С удовольствием. Дайте мне вашу руку, молодой человек.
Пашка немедленно протянул мне руку. Опираясь на нее, я
потерлась грудью о круглый локоть.
– Таня, вы… – прошептал он и впился долгим поцелуем в мои
губы. Превознемогая отвращение, я ответила ему взаимностью.
– Извините, – наконец сказала я. – Сама не знаю,
как так вышло… Со мной такое впервые… Вы такой интересный мужчина… Я очень
завидую вашей жене!
Бассейн у Пашки был огромный. В такой бы Саньку запустить…
Отогнав прочь ненужные мысли, я села в шезлонг и, улыбнувшись, сказала:
– Правда, здесь очень красиво? Бассейн шикарный и вода с
подогревом…
– Вы тоже можете в нем плавать. – Пашка откровенно
пялился на мой глубокий вырез.
– Спасибо за разрешение. Думаю, мы с вами поладим. Скажите,
а у вас дети есть?
– Нет, детей у нас пока нет, но рано или поздно они
появятся…
«Ну и сволочь же ты, Пашка! А Санька уже не в счет?!»
– Вот как? И кого же вы больше хотите: мальчика или девочку?
– Девочку.
– Удивительно! Обычно все мужчины хотят мальчика. Мальчик
тянется к отцу. Мать для него значит гораздо меньше.
Кадык у Пашки затрясся. «Саньку вспомнил, – поняла я, –
так тебе и надо, говнюк эдакий».
– Извините, вас что-то разволновало? У вас неприятные
воспоминания?
– Нет, нет, все нормально, – покачал головой
Пашка. – Просто мне никогда не нравились мальчики. Я хочу, чтобы жена
родила мне девочку. Девочке можно завязывать большие бантики, наряжать ее в
красивые платьица… Мальчишки вечно грязные и неаккуратные.
«Сволочь ты, Пашка! Когда я ходила беременная, ты мечтал о
сыне. Быстро же изменились твои вкусы, а может быть, ты хочешь девочку, потому
что тебя мучает совесть?!»
– Не хотела вам говорить, но у меня в России остался сын.
Сейчас он живет с бабушкой и дедушкой. Он очень хороший и умный мальчик.
– Не обижайтесь на меня, – улыбнулся Пашка. – Это
я так сказал, не подумав. Так вы, оказывается, замужем?
– Нет. Я не замужем.
– Вы с мужем в разводе?
– Мой муж бросил меня и ушел к другой женщине.
– О, какой дурак! Я бы никогда не бросил такую красивую
женщину!
В эту минуту из дома вышла заспанная Женя и бросила на меня
удивленный взгляд. Я отметила, что на фотографии она выглядела намного
красивее. Сейчас она казалась уставшей и грустной. Увидев ее, Пашка вскочил:
– Дорогая, познакомься. Это наша домработница. Она поможет
тебе вести хозяйство. Она и раньше работала в этом доме.
– Таня, – представилась я.
– Очень приятно, – улыбнулась Женя. – Я уже давно
просила мужа взять домработницу. Раньше я была манекенщицей, стирать и готовить
не умею. Для меня машинку включить – что подвиг совершить… К тому же с вами мне
будет веселее. Все-таки русский человек. Мы с мужем ведем затворнический образ
жизни. Никуда не ходим. Ни с кем не общаемся…
– Прекрати, – на полуслове грубо оборвал ее
Пашка. – Я же сказал, что нужно немного потерпеть. Еще не время выходить в
свет.
– Все нормальные люди ходят обедать в ресторан, а мы, как
свиньи, жрем на кухне. Эти твои полуфабрикаты у меня уже в печенках сидят… В
России я жила гораздо скромнее, чем здесь, но там я чувствовала себя намного
счастливее. Там у меня были подруги, там я работала, а сейчас как в клетке
сижу.
– Знаю я твою работу! Дрыгала ногами да сиськами
трясла, – сквозь зубы процедил Пашка и совсем другим голосом сказал: –
Таня, вы не обращайте внимания на мою жену. У нее психика нарушена. В последнее
время она слишком много пьет. Скоро я отвезу ее в клинику. Ей необходимо лечение.
Вы занимайтесь домашними делами, а я ненадолго отлучусь.
После этих слов Пашка слегка приобнял Женю за плечи и уже
более ласковым голосом сказал:
– Дорогая, старайся побольше спать и обязательно пей
лекарство, что я тебе принес.
Проводив его глазами, я посмотрела на раскрасневшуюся Женю и
сказала:
– Пойдемте-ка, Машенька, на кухню. Я приготовлю вам обед.
– Да, конечно, – пробормотала она и направилась в дом.
В кухне я по-хозяйски распахнула холодильник и бесцеремонно
начала рассматривать имеющиеся в наличии продукты.
