– Проблем меньше. Родители под боком.Любой институт, любые
курсы. Все в твоих руках. А со мной другая история. За квартиру плати, за
регистрацию плати, за все подряд плати. А там, где я родилась, ловить вообще
нечего. Единственный завод, да и тот закрыт. Рабочих мест вообще нет. Вся молодежь
уехала, а кто остался, тот либо спился, либо на наркотики подсел. Учиться я не
могу. Все нынче платное, а денег у меня на это нет. Мне деньги сейчас нужны, а
не потом, через пять лет. Мне нужно сестричку младшую выучить. Она у меня
умная, только средств не имеет. Школу с отличием окончила… так и живем. Я в
стриптизе танцую и плачу за то, чтобы она в институте училась. Она юристом
будет. Выучится – будет таких, как мы, защищать. Учеба дорожает, так что
придется, видно, на панель выходить…
– А ты думаешь, она оценит твой порыв? Может, она стыдится
того, что ты стриптизерша?
– Так ведь если бы не я, она бы и не выучилась.
– Не знаю… Просто чем больше людям делаешь добра, тем больше
потом шишек получаешь. Я на собственном опыте в этом убедилась.
– Пусть учится, я не гордая… – Верка остановилась и
задумчиво посмотрела на меня. – Послушай, а ты куда сейчас пойдешь? –
спросила она.
– Еще не решила.
– Поехали со мной в один закрытый клуб. Развеемся,
отдохнешь…
– А почему он закрытый?
– Ну… он для избранных, но тебя пустят. Ты же со мной!
На Манежной мы сели в такси и открыли купленную Веркой
бутылку бренди. После нескольких глотков я опьянела и принялась жаловаться на
жизнь. Верка участливо слушала меня, беспрестанно ругая Пашку.
– Представляешь, он нанял киллера, – размазывая слезы,
причитала я. – У нас же ребенок. Как он мог?!
Ошарашенный таксист без конца оглядывался назад, забывая
следить за дорогой.
– Эй, водила! Ты что, хочешь нас убить? – вспылила
Верка, когда машина, завизжав тормозами, вылетела на встречную полосу. –
Круги баранку и не развешивай уши, а то они у тебя и так как у слона! Ты что,
про киллеров никогда не слышал, которых мужики нанимают, чтобы своих жен убить?
Это же сплошь и рядом! Ты, водила, просто жизни не видел. Ты просто запарился в
своем такси!
Таксист открыл было рот, но, так и не придумав, что сказать,
поехал дальше.
– Они украли Саньку! Они приезжали к моим родителям! А этот
гребаный Паша… Он мне всю жизнь, гад, перевернул! – кричала я.
– Да, сволочи эти мужики, – успокаивала меня Верка,
гладя по голове. – Я их ненавижу! Никто не поймет и не полюбит женщину
так, как женщина!
На этих словах таксист засмотрелся в зеркало и врезался в
столб.
– Ну вот и приехали! – охнула пьяная Верка. –
Говорила тебе, дядя, уши заткни!
Таксист выскочил из машины и, присев на корточки, стал
рассматривать вмятину.
– Пойдем, Катя. – Верка открыла дверь и протянула мне
руку. – Тут и пешком недалеко.
Так и не заплатив таксисту, мы, обнявшись, до–шли до клуба и
зашли внутрь. Я обратила внимание, что вывески над входом не было.
– Если бы ты только знала, как я ненавижу мужиков… –
поднимаясь по ступенькам, глухо бормотала Верка. – Ничего, Катюха, здесь
их нет. Здесь мы с тобой оторвемся на полную катушку!
В прокуренном душном зале одуряюще громко играла музыка. В
россыпях пульсирующих огней цветомузыкальной установки танцевали женщины.
Совсем молоденькие и постарше… Многие из них – парами. Кое-кто взасос
целовался, как целуются парни с девчонками, позабыв обо всем.
– Верка, а почему тут нет мужиков? – пьяно прокричала
я. – Почему тут одни бабы собрались?
– Потому что тут закрытый женский клуб. Мужиков сюда не
пускают. Пошли эти мужики на фиг, мы и без них проживем!
Верка втолкнула меня в прыгающую толпу.
Сначала я двигалась скованно, смущаясь и оглядываясь по
сторонам. Но потом, уловив ритм, постепенно втянулась.
– Расслабься, подруга! Только тут тебя смогут понять! Мы
презираем мужиков, потому что мы женщины. Мы нежные, чуткие, ранимые! Мы – это
мы!
– Ты права, Верунчик, права! – во весь голос вопила я,
размахивая сумкой, в которой лежал пистолет. – От мужиков одни
неприятности! Будь они прокляты, эти мужики!!!
Толстая негритянка, танцевавшая рядом со мной, на минутку
остановилась, явно желая что-то спросить.
– Это сумка! – крикнула я, дружелюбно стукнув
негритянку по широкому плечу. – Там у меня лежит пистолет!
– Пистолет?! – восторженно выдохнула она и захлопала в
ладоши.
– Мы будем их отстреливать! Если сюда сунется хоть один
мужик, я достану пистолет и буду палить ему прямо по яйцам! Пух-пух!
– Сюда никто не пустит мужик! – на ломаном русском
возразила негритянка и развела руками. – Эта гадость на улице полно! Здесь
их нет!
– Ура! – закричала я и стала носиться по залу, высоко
вскидывая ноги и извиваясь как змея.
– А теперь белый танец, – объявила девушка-диджей и
поставила другой диск.
Разгоряченные парочки, тесно прижавшись друг к другу,
затоптались на месте. Я стала пробираться к бару – захотелось глотнуть
чего-нибудь освежающего.
– Девушка, я бы хотела с вами познакомиться, –
остановил меня чей-то мягкий голос.
Оглянувшись, я увидела стройную белокурую женщину лет,
наверное, тридцати. Во взгляде ее светилась такая нежность, что губы сами собой
растянулись в улыбке.
– Катя, – робко представилась я, трезвея от смущения.
Незнакомка обняла меня за талию и притянула к себе. Будучи
не в силах бороться с охватившим меня возбуждением, я прошептала:
– Как ты красива…
– Ты тоже, – сказала она и поцеловала меня в шею.
Сказать, что мне было приятно, – значит ничего не сказать… «Никто не может
понять женщину лучше, чем женщина», – вспомнились Веркины слова. А она,
пожалуй, права… Я давно искала такую подругу и наконец нашла…
– Меня предал муж… – вылетело горькое признание.
– Ну и что? – улыбнулась она, поглаживая меня за
ухом. – Меня тоже бросил муж… Он нашел помоложе. С того самого дня я
больше не желаю связываться с мужчинами, второй раз такую боль я не переживу.
Мужчины не стоят того, чтобы из-за них убиваться. Сюда приходят те, кто это уже
понял. А ты поняла?
