– Саня, ты почему не спишь? – потягиваясь, спросила я.
– Мама, давай вставать, я уже выспался, – закапризничал
он. – Пойдем на озеро, я купаться хочу!
– На озеро? – Вспомнив вчерашнюю ночь, я вздрогнула.
– Мама, ты что? – удивился Санька.
– Ничего, сыночек, я уже встала.
«Надо взять себя в руки», – подумала я и пошла на кухню
готовить завтрак.
После завтрака мы пошли гулять. На озере было много народу.
Отдыхающие загорали, катались на лодках и катамаранах, сидели в уединенных
местах и удили рыбу. Посмотрев на часы, я подумала о том, что скоро должен
приехать Пашка. В этот раз я ждала его как никогда.
Поравнявшись с кустами шиповника, я, замедлив шаг, прислушалась.
Оттуда не доносилось ни звука.
– Сыночек, – сказала я, стараясь придать голосу
беззаботность, – беги-ка пока на пляж, а я тебя догоню. – И нырнула в
густые заросли.
К моему глубокому удивлению, ни раненого Эдика, ни мертвого
Дога я не обнаружила. Трава была примята. Присев на корточки, я увидела
засохшие черные пятна и догадалась, что это кровь.
– Эдик! Ты где, Эдик? – тихонько позвала я и затаила
дыхание. Мне никто не ответил.
Постояв пару минут, я пошла обратно. Чертовщина какая-то
получается… Даже здоровый человек потратил бы немало сил, чтобы поднять
тяжелого Дога и перетащить его в другое место.
Но Эдик… Как он смог?
Вытащив Саньку из воды, я повела его к бару.
Заказав сыну мороженое, взяла себе баночку тоника и
попыталась привести мысли в порядок.
Может, хватит забивать себе голову? Будет лучше, если все
забыть… Забыть Эдика, мертвого Дога и эту страшную ночь. Просто вычеркнуть из
памяти, и все. Как будто ничего не было. Так, приснилась какая-то ерунда…
Неожиданно к нашему столику подошел Лютый. Приветливо
посмотрев на меня, он сказал:
– Здравствуй, Катерина! С минуты на минуту твой Павел должен
подъехать. Устала, наверное, ждать? Соскучилась?
– Соскучилась, – нехотя улыбнулась я. – Домой
хочется, сил нет! Надоела мне ваша тюрьма, хуже некуда.
– Тоже мне, тюрьму нашла, – рассмеялся Лютый. – Да
эта тюрьма получше любого курорта будет. Что тебе здесь не нравится? Отдыхай,
дыши свежим воздухом, купайся, учись верховой езде. Ешь сколько хочешь, пей в
свое удовольствие. Катерина, а ты, случайно, Дога не видела? – внезапно
переменившись в лице, спросил он.
– Нет, – опустив глаза, ответила я.
– Не могу понять, куда он подевался. Машина его здесь стоит,
а самого нет нигде. Как сквозь землю провалился. Если увидишь, скажи, чтобы он
немедленно ко мне зашел. Он мне нужен.
– Хорошо. Увижу – передам.
Попрощавшись, Лютый ушел. Я перевела дыхание и посмотрела на
часы. Уже двенадцать.
Обычно Пашка возвращается в это время. Поправив волосы, я
достала из сумочки помаду и слегка подкрасила губы. Затем улыбнулась Саньке,
жадно уминающему уже вторую порцию мороженого, и сказала:
– Санек, поумерь аппетит! Ангину схватишь, что я с тобой
делать буду?
– Мам, а папа скоро приедет? – оторвался от мороженого
Санька.
– Скоро.
– А когда скоро? Через сколько часов или минут?
– Думаю, в течение часа, – пожала я плечами.
– Это много или мало?
– Не знаю. Не задавай лишних вопросов. Как только папа
приедет, он обязательно нас найдет!
Дотошливость сына стала раздражать. Чтобы сгладить резкий
тон, я сказала помягче:
– Сынок, ты, наверное, уже домой хочешь? Потерпи немного!
Папа приедет и увезет нас в Москву…
– Я не хочу домой, – замотал головой Санька. – Мне
здесь нравится. Тут так здорово, а дома скучно!
– Ничего ты еще не понимаешь! Дома у тебя игрушек полно, а
тут нет ни одной игрушки.
– Зато тут есть лошадки, озеро и много рыбы. Мама, а где
Дог? Он обещал сводить меня на рыбалку и удочку хотел подарить.
– Раз обещал, значит, подарит, – дрожащим голосом
ответила я и вновь посмотрела на часы.
– Мама, а можно, я сбегаю в конюшню? Дядя Ваня обещал
покатать меня на пони. Я покатаюсь, а потом ты за мной придешь.
– Нет. Скоро приедет папа.
– Мама, ну пожалуйста! Дядя Ваня всегда меня катает в это
время. Я тебя очень прошу!
Увидев в Санькиных глазах слезы, я смягчилась и тяжело
вздохнула:
– Ладно, беги катайся. Только никуда не уходи. Я сама за
тобой приду.
– Ты самая лучшая мама на свете! – захлопал в ладоши
Санька и побежал в сторону конюшни.
Проводив сына глазами, я подошла к барной стойке и заказала
виски со льдом. Какого черта Пашка задерживается?! Знает ведь, зараза, как мне
осточертел этот райский утолок!
Чтобы спрятаться от солнца, я пересела в тень – за дальний
столик у самого леса. Виски приятно обожгло рот, через пять минут жизнь
показалась не такой мрачной.
– Катя, – вдруг донесся до меня чей-то шепот. –
Катя, ты слышишь меня?
Вздрогнув, я оглянулась.
– Катя, это я, Эдик. Подойди ко мне!
Присмотревшись, я увидела в густом ельнике в трех метрах от
столика очертания знакомой фигуры. Посетителей в баре было мало, на меня никто
не смотрел. Воспользовавшись этим, я встала и пошла на зов.
Эдик сидел под елкой в той самой рубашке, которая еще вчера
принадлежала Догу.
– О Господи, а я-то думала, что ты уже давным-давно выбрался
отсюда, – охнула я. – А ты, оказывается, здесь торчишь!
– Я не один, – улыбнулся Эдик. – Я с Догом.
– С Догом? – Ноги предательски задрожали.
– Дог тут неподалеку лежит. Я его еловыми ветками закидал.
Вонять, зараза, уже начал. Поведи-ка носом, ты ничего не чувствуешь?
– Не чувствую! – истерично ответила я, глотая воздух.
– Значит, я его как следует прикрыл.
– На хрена ты его за собой таскаешь? Зачем ты его к бару
приволок?
– На шашлык, – засмеялся Эдик.
Не сдержавшись, я влепила ему пощечину.
