– Пришли? – Константин осмотрелся.
– Голову скрутишь.
– Да-а-а, охотники умеют прятаться. А кто с тобой?
– Ты лучше скажи, кто с тобой? Что за баба?
– Да ты что? – В карих глазах Константина загорелся огонек. – Это же товарищ Надежда. Старшая Зареченской ячейки. Железная женщина. Ее…
– Знаю я эту железную, – отмахнулся Призрак. – Баба красивая, от того и дура. Мужа и трех детей бросила. Сучка ваша Надька, шалава и потаскуха.
– Зачем ты так? Семья – это пережиток прошлого. В новом обществе…
– В каком обществе – лоботрясов и бездельников? – Вахалий издал тихий смешок.
– Товарищ Ваха, ты бы…
– Слышь, козявка… – Призрак ухватил мальчишку за ворот старой, изрядно поношенной кожаной куртки. – Ты не все буквы выговариваешь или издеваешься? Какой я тебе Ваха?
– Пусти. Воротник оторвешь.
– Отпущу. Ответишь, и отпущу.
– Темнота. Я тебя в честь товарища Ваханта называю.
– Кто такой? – Призрак отпустил мальчишку, бережно поправил воротник.
– Героическая личность, борец с самодержавием. – Пухлые губы мальчишки тронула легкая улыбка.
– Кто-то из ваших?
– Да ты что? Он в Императора стрелял, лет сто назад.
– И что, попал?
– Нет, промахнулся. Повесили товарища Ваху. Но его поступок вдохновляет…
– Ты что, придурок? – Вахалий поскреб щеку. – Рэволюционэр, чтоб тебя…
– Опять? – Константин вскочил. – Я же просил: не кривляй….
– А чего? Нормально. Рэволюционэр, рэволюция. Так даже лучше.
– Кому лучше?
– Всем. – Вахалий поманил пальцем. – Слышь, хухушок. А ты давно Феликса и его дружка Ехансона видал?
– А тебе какое дело? – Мальчуган насторожился, потер ладошкой вздернутый нос.
– А хочешь, я тебе ружье подарю?
– Ружье? Какое ружье?
– Ну не деревянное же! Настоящее, охотничье.
– Хочу.
– Только с одним условием.
– Говори. – Константин присел. – Что нужно?
– Да так, пустяшное дело. Разузнать кое-что.
– Разнюхать, – мальчишка начал грубить. – Да пошел ты! Я не доносчик.
– Правильно, не доносчик. Ты дурачок.
– Почему?
– У мамки спроси. – Вахалий развязал мешок. – Ладно, забыли. Подставляй карманы, турликов отсыплю. Погрызешь, хухушок.
– Ага, спасибо. Турлики – это классно. А где взял?
– Там уже нет. Все, догоняй своих. – Кожаный шнурок удавкой стянул горловину мешка. – Откуда топаете?
– С «чертовой гривы». – Мальчишка сунул в рот орешек. – Там транспортник грохнулся. Вот мы…
– Чужое добро разворовываете? – Призрак зыркнул на Константина. – Погоди-ка. На «чертовой гриве» говоришь? А что вы там делали?
– Я же сказал, транспортник свалился. Товарищ Феликс… – Константин запнулся. – Ну… я пошел.
– Стой, – Вахалий схватил пацана за руку. – Что Феликс?
– Ничего.
– Уши надеру. Хухушок ты этакий! Рассказывай.
– Больно, отпусти.
– Считаю до трех. Не расскажешь, хуже будет. Эй! – выкрикнул Призрак. – Семен, Тофик! Идите-ка сюда. Может, вам Костян расскажет. Мне не хочет.
– Не знаю я ничего. Отпусти! – Юный революционер надул губы.
– Что, попался «товарищ»? – Семен оскалился. – Место здесь тихое…
– Чик-чик, – вымолвил Тофик и вынул из-за пазухи два кривых ножа. – Будем немножко резать. Совсем чуть-чуть.
– Носатый. – Вахалий подмигнул. – Присмотри за его дружками. Если кто сунется… ну, сам знаешь, что делать.
– Вы чего, мужики? – Константин присел.
– Может, всех в болоте утопим? Дело-то плевое, – предложил Семен. – Искать их некому.
– Не нужно. – Мальчишка глазел на охотников. – Мы же вам… ничего плохого не сделали. Мы друзья…
– Ну да. – Вахалий склонился над Константином. – А кто Беззубого грохнул?
– Кто? – Константин хлопал глазами.
– Феликс и его дружок Ехансон. Знаешь таких?
– Знаю. Но-о-о…
– Чего мы с ним возимся? – спросил Семен. – Глаз за глаз. Одна шайка-лейка. Прижмурим Костяна, а потом остальных. Ты бы поторопился, сбегут «товарищи», лови их потом.
– Не нужно. Я все расскажу, – чуть ли не плача, взмолился Константин.
– Рассказывай. – Призрак улыбнулся, разгладил усы. – Ну, чего ждешь?
– А о чем рассказывать?
– Откуда прознали о транспортнике?
– От товарища Феликса. Он с другом пришел. Какую-то коробку притащил.
– Что за коробка? Что за друг?
– Не знаю, коробка была в мешке. Хвастался, говорил, кто-то за нее кучу денег отвалит. А того мужика я первый раз видел. Не из наших.
– Не ваш? – Вахалий взглянул на кусты за хачкусом, там шелохнулась, качнулась ветка. – Значит, чужак? А ты не перепутал? Может, не признал?
– Да что бы я и не признал? Вот еще! Я всех знаю. – Константин вытер рукавом нос. – И зареченских, и с Кункайса. Да я…
– А Ехансон? – Тофик спрятал ножи. – Где в это время был Ехансон?
– Что Ехансон? Он больше недели, как в Заречье ушел. Товарищ Владимир его в порт откомандировал. Докеров агитировать.
– Слыхал? – Вахалий зарядил ружье, продолжая присматривать за кустами, там кто-то прятался. – Люди воюют, а эти… эти агитируют. Теперь-то ты, Сема, знаешь, кто твою лурайду стащил.
– Вот гады! – выругался Семен. – Рано мы «товарищей» хлопнули, нужно было…
– Помолчи, – рявкнул Призрак. – Ты, Костян, продолжай, мы тебя слушаем.
– Все. Нечего больше рассказывать.
– А где чужак? – Вахалий взвел оба курка. – Куда он подевался?
– Так он… – Константин раскрыл было рот, но Призрак толкнул мальчугана в плечо – и очень вовремя. Что-то шикнуло над головой, грянул ответный выстрел, за ним второй. Ветки кустов срезала дробь, облетели лисья.
– Сема! Пойди, посмотри. – Призрак вынул стреляные патроны, вставил новые. – Если живой, тащи сюда.
– Я посмотрю. – Тофик метнулся к кустам. – У, шайтан-товарищ. Зачем стрелял? – Послышались стоны. – Ползи, сам ползи. А то… – в руках Тофика появились ножи. – Уши и нос отрежу.
– Вы чего, мужики? – прошептал Константин, подползая к охотникам. – Зачем по людям стреляете?
– По людям? – Вахалий потрепал мальчишку за волосы. – Тофик! Волоки к нам хухушка. Поглядим, что за птица?
