— Светлана, а у него что, пистолет есть?
— Я не видела.
— Может, лучше милицию вызовем? Разбираться вот с
такими фруктами — прямая их обязанность.
Им же за это деньги платят. А мне за что страдать? Я и так
уже пострадала — он обворовал меня до нитки.
Ему осталось меня шлепнуть и все. Кто тогда будет за правду
бороться?
— Ты откуда взяла эту сумасшедшую? — усталым
голосом спросил меня Илья.
— Кто я? Я сумасшедшая? Это я-то сумасшедшая?! —
Видимо, чаша Наташкиного терпения переполнилась, и она бросилась на Илью с
кулаками. — Да ты только посмотри, Светка, какой он наглец! Что он себе
позволяет? На каком основании? Ах ты, гад, нашел где отлежаться — у моей
подруги! Спрятался в тылу противника! Захочешь — не додумаешься и не найдешь. А
ты, кроме амнезии, ничего не мог придумать?
— Ната, прекрати, — попыталась я образумить
подругу. — Ты же мне обещала…
— Что я тебе обещала?
— Ты обещала всего лишь на него посмотреть.
— А что на него смотреть-то? Я тебе точно говорю: это
он. Я его, гада, ни с кем не спутаю. Только при тебе он большей частью молчит,
а при мне более разговорчивым был. Манны небесные обещал! Язык у него хорошо
подвешен, зато в постели он — дерьмо.
Я в тысячу раз лучше видала. Так что любовник из него
никакой.
— Наташа! — в очередной раз попыталась я успокоить
свою подругу, но, глядя в ее горящие глаза, поняла, что мне это вряд ли под
силу.
— Я уже знаешь сколько лет Наташа! Тебе и не снилось!
Это я к тому говорю, что если ты глаз на него положила и решишь с ним
переспать, то поверь мне: ничего хорошего. Может, по жизни он и рысак, да
только в постели далеко не рысак. Я за свои слова отвечаю. Троечка с большой
натяжкой. Все, чему он в жизни научился, так это грабить одиноких дамочек и
выносить из их жилища все, что они заработали непосильным трудом. — С этими
словами Наталья сжала кулаки и кинулась в сторону Ильи. — Я не буду
дожидаться милиции! Я сама с тобой разберусь! Где мои драгоценности, гад
лежачий? Говори!
Ударив Илью по лицу, она содрала с него простынь и встала
как вкопанная. Потому что, запустив руку под кровать, Илья достал оттуда
пистолет и навел его на Наташку со словами:
— Ты что, совсем нюх потеряла? Последний раз
предупреждаю!
Наталья побледнела как полотно и голосом, полным ужаса,
произнесла:
— Света, откуда у него ссадины и синяки? А это плечо…
Там даже кожи нет!
— Я же тебе уже десять раз говорила, что сбила его
машиной. А ты меня совершенно не слышишь.
Ты слышишь только себя.
Наталья не смотрела на пистолет, хотя и не скрывала того,
что он произвел на нее вполне понятное впечатление. Она не сводила глаз с
израненного тела Ильи. И чем больше она на него смотрела, тем все больше и
больше бледнела, и наконец лицо ее стало по цвету белым, как стена.
— Света… — придушенным шепотом заговорила она после
минутного столбняка.
— Что?
— У него шрама от аппендицита нет.
— А почему он должен у него быть?
— У того, кто меня ограбил, шрам был ужасный во все
пузо. Он сказал, что у него аппендицит лопнул и ему сложнейшую операцию делали.
Может быть, он тоже был накладной?
— Кто накладной? — заметно вздрогнула я.
— Шрам.
— Шрам?!
— Ну да.
— Все, Наташка, тебя понесло!
— Лысина же у него накладная. Может, и шрам такой же?
Хотя шрам вряд ли приделать можно. Я бы это на ощупь почувствовала. Прямо
чертовщина какая-то! А шрам был такой безобразный, будто его не в больнице, а
какие-то кустари шили. Я даже не думала, что в наше цивилизованное время
человека так неаккуратно распороть и заштопать можно. Оказывается, и такое
бывает. Света, но ведь лицо одно и то же. Я тебе точно говорю: лицо одно и то
же. Глаза, рот, нос… Фигура, в конце концов! Только шрам не совпадает, и все.
— Может, еще и трусы спустить, ты там посмотришь? Вдруг
найдешь какое отличие? У меня там родинка есть, — противно засмеялся Илья,
не опуская руку с пистолетом.
— Я там не запомнила, — залилась краской Наталья.
— А что ж так плохо? Тех, с кем находишься в близких
отношениях, нужно знать в лицо. Так что, будем проверять или нет?
— Илья, прекрати, — заступилась я за
Наташку. — Ты уже, наверно, понял, что у моей подруги большой стресс.
Сегодня ночью ее ограбили на очень большую сумму. Ограбивший ее человек как две
капли похож на тебя, но, она поняла, что это не ты.
— Спать не нужно с кем попало, без разбора, тогда и
грабить никто не будет.
— Не тебе судить — вновь прокричала Наташка.
— Илья, а откуда у тебя пистолет? — задала я
вопрос, возникший в моей голове сразу, как только я увидела оружие.
— Я никогда не хожу без оружия.
— Но ведь я проверяла все твои вещи, стирала их.
Там его не было.
— Перед тем как ты это сделала, я сунул его под
кровать.
Взмахнув пистолетом в нашу сторону, Илья облокотился о стену
и, сменив тон на более спокойный, сказал:
— Садитесь на стулья.
Мы с Наташкой сели на стулья и обе посмотрели на Илью так,
словно видели его в первый раз в жизни. Илья положил пистолет рядом с собой и,
украдкой взглянув на Наталью, заговорил уже обычным голосом:
— Вообще-то я никогда не прощаю подобных вещей,
особенно тех, кто кидается на меня с кулаками, но сегодня, так и быть, я
постараюсь закрыть глаза на этот инцидент.
— Да уж, постарайся, пожалуйста, — произнесла я
еще слегка дрожащим голосом.
— Я же сказал, что постараюсь. А теперь совершенно
спокойно расскажите мне о том, что произошло. Я так понял, что объявился мой
брат. И что же он натворил на этот раз?
— Какой брат? — спросили мы с Наташей в один
голос.
— Брат-близнец, — совершенно спокойно ответил
Илья.
— Близнец?
— А что тут удивительного? У меня есть брат-близнец,
который отличается от меня только большим шрамом на животе. Других отличий вы
не найдете.
