Отец все больше и больше вводил меня в свой бизнес, и я дни
напролет проводил в его компании. А однажды я позвонил Владу — хотел извиниться
за то, что мы не виделись долгое время, но в трубке услышал чужой голос,
который сообщил, что мой брат уже давно поменял место жительства, и попросил не
беспокоить. Так разошлись наши пути. Правда, от общих знакомых я слышал о том,
что он по-прежнему пользуется благосклонностью женщин, является их любимчиком и
разбил не одно женское сердце, а иногда не брезгует и воровством у некоторых
любвеобильных дамочек. А потом случилось самое страшное. Отец трагически погиб.
— Как?! — воскликнула я.
— Он уехал в командировку в Сибирь и… Его нашли
застреленным, в гостиничном номере.
— Что? — мы с Наташкой задали вопрос одновременно
и обе уставились на Илью испуганными глазами.
— Вы так удивляетесь… — посмотрел тот на нас
недоуменно. — Как будто никто на этом белом свете, кроме моего отца,
никогда не погибал от руки убийцы… Но ведь такое происходит сплошь и рядом.
Сейчас чуть ли не каждый день убивают какого-нибудь бизнесмена, а мой отец был
не просто бизнесменом — он был очень удачливым, влиятельным и крупным
бизнесменом! Такие люди, как известно, всегда входят в группу риска и находятся
под прицелом очень многих недоброжелателей и криминальных элементов — Мы все
это знаем. Но нам всегда казалось, что это все где-то далеко, — пояснила
я. — А тут твой отец… Надо же, убили в гостиничном номере… И что, никто
никого не видел и ничего не слышал? Ведь кто-то же посторонний проник в номер!
— Человек, убивший отца, вошел к нему не через дверь,
как установило следствие. Номер находился на первом этаже, но рядом с постом
дежурной по этажу, да и в саму гостиницу никто из посторонних не заходил. Все
служащие, работавшие в отеле в ту ночь, были опрошены и дали свои показания.
Убийца попал в номер через окно. Причем окно никто не разбивал, не взламывал
щеколду. Отец открыл окно сам.
Это тоже доказало следствие.
— Как это сам? — снова, совершенно не сговариваясь,
словно по команде, спросили мы с Наташкой в один голос.
— Видимо, он знал того, кто постучал ему в окно.
Поэтому и открыл. На оконных задвижках отпечатки отца.
— Вот это дела… — я почувствовала, как у меня
перехватило дыхание.
— Действительно. У меня аж мурашки по коже! —
съежилась Наташка.
— Так вот. Я это все к чему говорю… — продолжил
Илья. — Нашлась свидетельница.
— Какая свидетельница?
— Обыкновенная, — на лице Ильи появилась нервная
усмешка.
— Ну, расскажи Не тяни! Не трави душу!
— Она видела у гостиницы человека, который очень сильно
похож на меня.
— На тебя? — мне показалось, что кто-то зашатал
стоящий подо мной стул.
— В том-то и дело, что на меня. Так как все ближайшее
окружение отца ничего не знало о судьбе Влада, с которым мы не общались
несколько лет, все шишки посыпались на мою голову. Мне устроили очную ставку со
свидетельницей, и она сразу опознала меня.
— Но зачем тебе убивать своего отца? Ты и так его
единственный наследник! — не могла я не задать крутившийся в голове
вопрос.
— Тот же вопрос задало себе и следствие. У меня
действительно не было для убийства никаких мотивов. Все документы и так уже
были оформлены на мое имя. Я находился с отцом в хороших дружеских отношениях,
прекрасно работал под его началом…
Кстати, я всегда поражался его могучей трудоспособности,
самопожертвованию и самоотдаче делам компании. Так вот, о следствии. Была
рассмотрена и такая версия: несмотря на то что я единственный наследник, мне
захотелось свергнуть отца, завладеть наследством и прийти к единовластному
правлению компанией. Мол, мы с отцом ругались на почве бизнеса и у нас были
большие разногласия. Но это не подтвердилось. В гостиничном номере не нашли
моих отпечатков пальцев. Вообще-то отпечатки были там стерты, но все же
несколько отпечатков осталось.
И принадлежали они… Владу.
— Ох, ну сволочь он порядочная! Убил родного отца… — я
прикусила губу и едва не упала со стула.
— Порядочных сволочей не бывает, — тут же
поправила меня Натка. — Сволочь и есть сволочь. А братец твой и правда
сволочь. Не нашел других, более цивилизованных, методов примирения. Ну разве
так можно? — не сдержалась моя подруга.
— Хм.., наверное, Влад, разрешив семейный конфликт
подобным образом, посчитал, что он вполне цивилизованный.
— И что было дальше? — А дальше все было как в
любом фильме про преступление.
— А как в фильмах про преступление? — никак не
могла успокоиться я.
— Влада стала искать милиция.
— Да не нашла, — тут же сделала я заключение.
— Не нашла. С тех пор его след затерялся.
— И сколько времени назад его след затерялся?
— Почти пять лет.
— Пять лет?!
— Много или мало?
— Прилично.
— И я про то же, — Илья вновь нервно закурил.
— И все эти пять лет…
— Я не слышал и не видел его. Правда…
— Что?
— Правда, несколько раз происходили различные
махинации, к которым я совершенно не был причастен, но в которых фигурировало
мое имя.
От последних слов на моем лбу выступил пот, и я
почувствовала, как меня начала бить легкая дрожь.
— Ты хочешь сказать, что в своих махинациях он выдает
себя за тебя?
— Совершенно верно.
— Ну не гад ли?!
— Хуже! — на лице Ильи задрожали скулы. — Он
знает, что между нами навсегда разорваны любые отношения. Смерть отца я ему
никогда не прощу.
— Наверно, тяжело жить спокойной жизнью, когда твой
брат-близнец находится в розыске?
— Я уже привык. Нас часто путают. Поэтому я никогда не
выхожу на улицу без документов.
Илья глубоко затянулся, прищурил глаза, перевел на нас с
Наткой задумчивый взгляд и напряженно сказал:
