— А я о морали помню. Я о своей подруге забочусь. Я с
него это обещание вытребовала и свидетелем его слов была. Ему теперь не
отвертеться. А если он тебя кинет, то не мужик он вовсе, а так, непонятно что,
кидала обыкновенный. Если, конечно, выживет… — вновь добавила Ната.
— Наташа, человек в таком состоянии все, что хочешь,
пообещать может. У него же шок. А если он выживет, то даже не вспомнит свои
слова.
— Не вспомнит — напомним! — сказала, как отрезала,
Ната.
— И вообще… — оттого, что Наталья совершенно не
реагировала на мои замечания, я начала запинаться. — Между прочим, ты не
имеешь права за меня что-то решать.
— Ты о чем? — не сразу поняла меня подруга.
— Да так. О своем, о девичьем. Прежде чем меня Илье
сватать, нужно было хотя бы меня спросить, нравится он мне или нет.
— А что, не нравится? — захлопала глазами Наташка.
— Нет.
— Ты же ему кровь собиралась свою отдавать.
— А мне для здоровья другого человека крови не жалко.
— Надо же! Какая же ты у нас правильная! Я тебя не Илье
сватала, а президенту крупной компании.
— А это одно и то же.
Немного подумав и проводив взглядом зашедшего в операционный
блок медика, Наталья по-доброму улыбнулась и уже поспокойнее произнесла:
— Светлана, да ладно тебе! Нравится — не нравится…
Люблю — не люблю… Нам, беднякам, выбирать не приходится.
— Ну ты и скажешь!
— Как есть говорю, — непонимающе пожала плечами
Ната.
— А с чего ты взяла, что мы бедняки? Мы с тобой
независимые, самостоятельные девушки. На жизнь себе зарабатываем, на судьбу не
жалуемся.
— По сравнению с президентом компании мы с тобой
бедняки.
— Ну, если только в сравнении с президентом.
Нельзя же себя с президентами сравнивать. Зачем так высоко
взлетать? Мы с тобой неплохо зарабатываем и новые сапоги или туфли всегда себе
купить можем.
— Если только туфли… Я тебе еще раз говорю, что
беднякам выбирать не приходится!
— Да ну тебя! — отмахнулась я от Наташки.
— Я тебя не каждый день к президенту компании
пристроить хочу. Тем более что и он сам не против. А что? Мужик видный,
независимый, интересный, при должности и деньгах Тело накачанное, красивое.
Сразу видно, что в тренажерный зал ходит. Я качков обожаю.
Находка для одинокой женщины, одним словом. И по стопам своего братца не пошел:
благами одиноких женщин не пользуется, а сам их обогащает. Где еще такого
найдешь?
— Наташа, давай я со своей личной жизнью разберусь
сама, — наконец-то смогла я перебить свою подругу. От ее слов у меня
голова уже шла кругом.
— Как знаешь. Я хотела как лучше, — тут же сникла
Наташка.
— Лучше будет, если я все решу сама. У него девушка уже
есть, так что прекращай ерундой заниматься.
— Подумаешь, девушка есть. А у какого мужчины ее нет?
— Ее фотография в рамке у него на столе стоит, —
сказала я до неузнаваемости раздраженным голосом. — Ноги от ушей. Модель
какая-то. Красивая, как с картинки. Я ей в подметки не гожусь.
— Хорошо же ты себя ценишь… Это она тебе в подметки не
годится! Эти безмозглые дурочки-модели с кукольной внешностью на фиг никому не
нужны. С ними только развлекаются, но никто на них не женится, — не хотела
сдаваться Наташка. — Они все на коксе.
— С чего ты взяла, что они все на наркотиках?
— Ну, не все, но многие, — тут же сделала обратный
ход Натка. — Когда кокс употребляешь, есть не хочется. Он аппетит
отбивает. Практически вообще ничего не ешь. Так они свои фигуры и держат.
Кокаинчику нюхнешь и жиром никогда не заплывешь.
— Не могу спорить. Я про это ничего не слышала.
— Зато я слышала.
— Не знаю. Ерунда какая-то.
— Я тебе говорю, что знаю.
— А насчет того, что на моделях никто не женится, бред
полнейший, — не могла не поспорить я с Натальей. — Сейчас все на
моделях только и женятся.
Прямо бум какой-то начался. Эпидемия. Мужики как с ума
посходили. Знать ничего не хотят, им только подавай размерчик девяносто —
шестьдесят — девяносто. И желательно, чтобы у тела этого размерчика звание
какое-то было. Мисс такая-то такая-то…
Каждый мужчина хочет иметь рядом с собой длинноногую титулованную
красавицу, а такие, как мыс тобой, нынче не в цене.
— Такие, как я, всегда в цене! — обиженно крикнула
Натка.
— Может быть. Тогда я говорю про себя.
— Света, ты мне тут рассказываешь какие-то пережитки
прошлого. Мода на моделей уже давно прошла.
— Не знаю, прошла или нет, но у Ильи уже одна модель
есть, — постаралась закончить я разговор. — И у него с этой моделью
самые серьезные отношения, если он ее фотографию у себя на столе держит.
— То, что он ее фотографию на рабочем столе держит, еще
ни о чем не говорит, — не хотела сдаваться Натка. — У самой модели к
Илье серьезное отношение, я в этом не сомневаюсь, но вот что у Ильи к ней такое
же — под большим вопросом. Скорее обыкновенная игрушка, украшающая рабочий
стол.
Поняв, что этот разговор может продолжаться до
бесконечности, я метнула в сторону Натальи недовольный взгляд и сказала всего
одно-единственное слово:
— Хватит.
— Хватит так хватит, — пожала плечами подруга,
нехотя соглашаясь с тем, что данную тему пора закончить.
Через минуту после нашего неожиданно наступившего молчания к
нам подошел врач и отвел Наталью в кабинет, чтобы осмотреть рану на ее голове.
В ожидании своей подруги я подошла к окну и посмотрела на сильный дождь,
лившийся нескончаемым потоком.
